Маргарита Южина - Бюро гадких услуг

– Это Малыш принес! – поспешно оправдалась Люся.

– Так я не спорю, но надо же было… А вот тут еще какая-то палка, коробка, твои колготки рваные, железяка… Люся! Да у нас какой-то хлев, а не квартира! А ты еще говоришь, что моешь.

– Да я и смотрю, – уже тихо соглашалась Люся.

– А и нечего смотреть, бери вон мусорный пакет и иди выкинь, не нюхать же эту прелесть всю ночь! Иди, а я пока домою.

Люся, не одеваясь, сгребла мусор и понеслась из дома вон. Нет, уж лучше на улице померзнуть, чем под гневным взглядом подруги ежиться. Когда она начинает ворчать, тогда куда угодно побежишь.

Когда она вернулась и согрелась, ссора вроде бы утихла. Подруги разомлели в чистоте, и Люся выволокла на середину комнаты ветхую кипу старинных журналов мод.

– Вот, давай Ольге моей платье присмотрим свадебное, – предложила она.

– Да разве здесь что присмотришь, в этом-то старье? Сейчас, видела, какие продают, – даже из тебя можно красавицу сделать, а чего уж про Ольгу говорить. Помнишь, мы свадьбу проводили, у невесты наряд был – здесь так, тут вот так, и юбка чуть не от горла начинается, и вся пышная, как клумба!

– Так это потому, что невесте через месяц пора в роддом было.

– Твоей Ольге уже давно туда пора, сколько уж пустышкой бегать…

Люся оскорбилась за дочь так, что задергался кадык.

– Ну уж! Знаешь! Зато твой Пашка – каждый год детей приносит. Тоже мне аист!

– Он, между прочим, нацию восстанавливает! Ему приходится за таких вот, как твоя Ольга, ночей не спать! Если бы не он, вымерли бы уже все к чертям!

Давненько подруги не ссорились. Зато сейчас отрывались вовсю.

– И вообще! Не смей мне указывать, во что наряжать мою дочь! – в исступлении кричала Люся, и тут раздался грохот.

Грохнуло где-то на улице, но с такой силой, что у подруг в окнах зазвенели стекла. Кот от неожиданности вякнул и шмыгнул под диван, Малыш тявкнул и, задрав голову, смачно взвыл.

– Люся-я, – еле слышно прошептала Василиса. – Я же тебя просила, не кричи. От твоего крика всякие катаклизмы случаются. Сейчас, наверное, землетрясение началось.

– Ой, – так же тихо залепетала Люся, – я все время забываю. Только, по-моему, это взрыв был.

Подруги подползли к окну – на самой середине двора горел мусорный бак. Неизвестно, по чьему проекту в центре уютных зеленых дворов красовались эти зловонные баки. Содержимое их каждый день увозила машина, однако бывало, что дворник что-то поджигал на бетонированной площадке. Но такого костра за все время проживания в этом дворе подруги не наблюдали.

– Смотри-ка, кто-то мусор взорвал, – проговорила Люся.

– Правильно, это протест. Я всегда говорила, что мусорку надо было установить не здесь, а вон там. Здесь же дети играют, женщины белье вешают, и эти баки…

– Надо же, все продумали – взорвали в такое время, когда никого поблизости нет. Никто не пострадал, вот что значит точный расчет, – перебив подругу, похвалила Люся неизвестного пиротехника и со спокойной душой улеглась в кровать.

Вскоре на улице раздался вой сирены. Кто-то, вероятно, не поленился сообщить о взрыве по телефону куда следует, и приехали милиция и пожарные. Но подруги этого уже не слышали, они сладко разглядывали мирные сны.

Утром в их квартире яростно зазвенел телефон.

– Мама! Вы как? Живы? – кричал в трубку взбудораженный Пашка.

– Вашими молитвами, – буркнула Василиса, не желая просыпаться.

– Фу-ты, отлегло, – выдохнул Пашка и бросил трубку.

– Вот какой! Захотел помириться, так и скажи прямо, чего будить ни свет ни заря. Заполошный, – перевернулась Василиса на другой бок.

Но телефон снова зазвонил:

– Алло, Вася, вы живы? – послышался встревоженный голос Марии Игоревны.

– Да вы что? Где-то вышло объявление, что у нас сегодня погребение? – не выдержала Василиса.

– Нет, просто в местных новостях передавали, что в вашем дворе сегодня ночью произошел взрыв. Официальные органы сообщили только предположение, что неизвестные преступники, скорее всего, пытались подорвать машину видного бизнесмена, его машина стояла ближе всех к очагу взрыва.

– Вранье. У нас во дворе нет видных бизнесменов. Дома наши старые, здесь одни бабки живут.

– Ну, что услышала, то и говорю, – не сдавалась Машенька и добавила: – У меня для вас сюрприз есть, я через часик загляну.

Василиса еще раз попыталась заснуть, но, видимо, всхрапнуть ей была не судьба. Зазвонили в дверь, и Малыш принялся заливисто лаять. Лаять на двери он научился совсем недавно и делал это с большим удовольствием.

– Не встану, пусть Люся поднимается, – буркнула себе под нос Василиса и принялась постанывать, якобы во сне.

Подруга от таких стонов должна была проснуться. А если уже проснулась, просто обязана была догадаться, как глубоко и сладко спит Василиса, из чего ей следовало сделать вывод, что вылезать из нагретой постели и идти встречать гостей надо именно Люсе. Но Люся иногда была на удивление бестолкова. Она даже не додумалась проснуться! И Василиса, шаркая тапками, поплелась к двери.

В комнату ураганом ворвался Антон Петрович с чемоданом в руках.

– Все! Я к вам на постоянное проживание! – взвинченно объявил он и решительно устроился на диване. – Я больше не могу подвергать свою жизнь опасности. Эта неуемная Анна вечно таскает меня по прогулкам. Вместо того чтобы сидеть тихонько, она, будто нарочно, показывает меня всем, как макаку в зоопарке. А мне надо прятаться! Мои фанаты еще не забыли обиды. Вы слышали ночью взрыв? Это было покушение на меня. Меня хотели убить! Они думали, что я где-то рядом.

– Ваши фанаты думали, что вы спите в мусорном бачке? По-моему, взорвалось как раз там.

– Ах, я вас умоляю, не надо сарказма! Они специально подорвали самую середину двора. Били на авось – не пришибут, так хоть напугают.

Василиса была не накрашена, что называется, «не при лице», она совсем не выспалась, и беседовать с Антоном Петровичем ей совсем не хотелось. Тем более что и тот больше не стал тратить время на разговоры, а спешно рухнул на диван, сунул под голову чемодан и захрапел, точно бульдозер.

– Ну и спи, потом разберемся, – решила Василиса и юркнула в спальню.

– Вася, к нам прокрался мужчина, – услышала она, когда голову ее уже стало поламывать от пересыпания.

Перед кроватью стояла Люся и переминалась с одной босой ноги на другую.

– Это не мужчина, а Антон Петрович, – отмахнулась Василиса, поднимаясь с постели.

Услышав, что хозяйки проснулись, гость тоже подскочил и с новым жаром начал высказывать свое негодование, теперь уже Люсе.

– А чего это Анька за ним не бежит? – спросила Люся подругу.

– Она окно вставляет! – обиженно доложил мужчина.

– Она, значит, вставляет. А ты отсыпаешься? Мы тебя, как порядочного мужика, к бабенке определили, думали, помощь ей какая будет, а ты! Я смотрю, чемоданчиком уже разжился! – прорабатывала его Люся.