Дарья Донцова - Уха из золотой рыбки

– Но Вера, казалось, хорошо относилась к Лике, – перебила я Дегтярева, – она ведь и познакомила ее с Евгением! Составила счастье подруги!

Полковник скривился:

– Ну, в общем-то… Вера завидовала Лике всю жизнь, ей было приятно подыскать той пару, дескать, пока Лика сама пыталась устроить личное счастье, то получалось плохо, а как только за дело взялась Карапетова, все пошло как по маслу. Но ты учти такой момент: когда Вера обустраивала счастье Лики, она еще не знала про Степана Ивановича. Карапетова свела Лику и Евгения зимой, а в дело отца и матери заглянула весной и потеряла голову. И еще Вера сумела разжечь пожар в душе Льва Николаевича.

– Пойми, мы отомстим за своих невинноубиенных родителей, – внушала она профессору.

Впрочем, недолго: Воротников сам горел желанием наказать Лику.

– За что? – прошептала Ликуша. – Ну при чем тут я?

Все молчали, ни у кого не нашлось слов.

– Да, – продолжил Дегтярев, – Лика-то и впрямь ни при чем. Приговор над Воротниковым и Карапетовыми исполнил совсем другой человек.

– Как? – заорала Маня. – Кто?

– Фамилию я вам не имею права назвать, – вздохнул Александр Михайлович, – да и не к чему это, тот исполнитель давно умер.

– Значит, Степан Иванович… – спросила Зайка, – он не имеет к данному делу никакого отношения?

– Нет, – отрезал полковник, – Подуйветер был ответственным работником, имевшим исключительные полномочия, он карал преступников, делал это не раз и считал свою работу крайне важной для общества. В его личном деле одни благодарности. У него, очевидно, была на редкость крепкая нервная система, как правило, исполнитель мог находиться на… э… практической работе пару лет, не больше, психика не выдерживала. Исполнителей потом с почетом провожали либо на пенсию, либо переводили на другую службу, а Степан Иванович спокойно работал долгие годы, его очень ценили, часто награждали премиями… Вот Вера и перепутала, не разобралась в ведомостях! Приговор над ее родителями был приведен в исполнение 25 января, этим же числом Подуйветер получил денежное поощрение… Карапетова не профессиональный детектив, а озлобленная баба, к тому же она всю жизнь завидовала Лике, считала ту безалаберной лентяйкой, не по заслугам получившей отличную работу… У Веры не имелось и тени сомнений – Степан Иванович, вот кто главный злодей!

– Но она ошиблась, – прошептала Оксана, – это ужасно, это страшно, это просто невозможно!

Вновь повисла тишина, напряженная, давящая.

– Зависть, наложенная на злобу, равна катастрофе, – неожиданно сказал Дегтярев.

Вера Карапетова оказалась в тюрьме вместо Лики, Лев Николаевич тоже был помещен в СИЗО. Следствие в самом разгаре. Карапетова и Воротников изо всех сил топят друг друга. Мне жаль Веру, судьба обошлась с ней жестоко – лишила родителей, счастливой юности, но… но при чем тут Лика? Какое право Карапетова и Воротников имели на месть? Ведь с какой стороны ни посмотри, их отцы нарушили существовавшие тогда законы и были преступниками. Я понимаю, что душу Веры и Льва Николаевича жгла злоба, но оправдать не могу. В этом деле есть еще две жертвы: Ася и Настя. Глупые, жадные, готовые на все из-за денег, маленькие дурочки, они погибли пешками в чужой игре. Кто разрешил Карапетовой и Воротникову распоряжаться их жизнями?

На письмо – огромное послание, которое пришло из СИЗО от Карапетовой, – я отвечать не стала, честно говоря, отправила его, не читая, в помойку. Может, поступила неправильно, но так уж вышло. Руки сами собой разорвали конверт вместе с содержимым, а когда я опомнилась, было поздно, пол усеяли мелкие обрывки. Надеюсь, Карапетова и Воротников получат большой срок, Дима Кулак немало способствовал этому своими показаниями.

В остальном же у нас все по-прежнему. Заюшка худеет, Дегтярев начал бегать вокруг дома в надежде потерять лишние килограммы, по-моему, зряшное занятие, потому что после часа бега Александр Михайлович отправляется в гостиную и с чистой совестью выпивает парочку бутылок пива.

– Ерунда эта физкультура, – сказал он, встав вчера на весы, – стараюсь-стараюсь, а толку нет! Даже прибавил полкило.

Я хотела было заметить: «Тебе следует навсегда забыть про пиво», но прикусила язык. В конце концов, какие такие радости у бедного полковника? Маруська упорно готовится к поступлению в академию, Кеша целыми днями пропадает на работе, Анька и Ванька шкодничают. Собаки спят в пледах, кошки жмутся к камину, в город вот-вот придет настоящая зима. Я читаю детективы. Изредка нам звонит из Питера Ленка и сообщает: «Совсем немного до новогодних каникул, скоро приеду, ждите в гости».

Гриша отбыл во Владимир. Мы купили ему там однокомнатную квартиру и пристроили на работу. Очень надеюсь, что уголовник постарается справиться со своей привычкой красть плохо лежащие «копеечные штучки».

В конце декабря курьер доставил нам приглашения на свадьбу.

– С ума сбеситься! – подскочила Зайка. – Лика опять выходит замуж!

– За кого? – чуть не упала я со стула.

– Тут написано просто: «Лика и Владимир зовут вас…» – растерянно начал вслух читать текст Дегтярев.

Я ринулась к телефону.

– Алло, – прочирикала Ликуська.

– Ты идешь в ЗАГС?

– Да!!!

– С ума сошла! – вырвалось у меня.

– Почему? – обиделась подруга. – Разве нельзя?

Я прикусила язык, а потом выдавила из себя:

– Ну… в общем… да… можно.

– Жду вас в полном составе, – щебетала Лика, – Володя замечательный. Он тебе понравится!

– Мне не очень хочется идти на эту свадьбу, – пробормотала Зайка, глядя, как я вешаю трубку.

– Альтернативы нет, – вздохнул Кеша, – покупаем очередной сервиз и в путь. В конце концов следует смириться с тем, что Лика имеет привычку постоянно выходить замуж!

В субботу, выставив вперед коробку с подарком, мы явились в ресторан. Раскрасневшаяся Лика, вновь в белом платье и кружевной фате, всплеснула руками:

– Сервиз! Уже десятый по счету! Мы откроем посудную лавку!

Зайка разинула было рот, но Лика уже кинулась к другим гостям.

– Видала? – обиженно протянула Ольга. – Сервиз ей не понравился! Не надо так часто замуж бегать, тогда и подарки будешь получать оригинальные! Отличный набор, между прочим!

– Забей, – махнула рукой Маня, – лишние чашки им не помешают! Ты вспомни, как Лика обожает колотить о пол посуду.

– Пошли за стол, – потер руки Дегтярев, – есть охота.

Мы уселись на свои места. «А этот Володя ничего, симпатичный вроде!» – подумала я и вздохнула, надеюсь, ничего такого на свадьбе не случится… Оксанка тоже с шумом вздохнула и глянула на меня. Я улыбнулась:

– Ладно, не бойся, лучше пододвинь ко мне салат.

Праздник несся по привычной колее. Гости ели, пили, кричали «горько!», играли в дурацкие игры, которые затевал тамада, дарили подарки… Потом массовик-затейник заявил: