Дарья Донцова - Небо в рублях

– Старухам по фигу, – махнула рукой Зизи, – им на Ми плевать.

– Но люди все равно поймут, в чем дело, – не успокаивался Кит. – Читатели привыкли часто видеть Смолякову: по телику, в магазинах, где она книги подписывала.

– Милада поедет в «Москву», – заявила Рита. – На сегодня назначена встреча.

– Это как? – аж подскочил на месте Кит. – Вы нашли мать? Чего ж тогда тут дурочку валяете?

– Сейчас объясню, – сказала Водовозова, – я поэтому и приехала к вам. Потребуется помощь Насти…

Глава 5

– Твоя мама целый день работала? – удивилась я. – Всегда считала, что писатели счастливые люди. Встают к обеду, потом гуляют по парку, ждут вдохновения…

Настя засмеялась:

– Ну, это не про маму. Она заводила будильник на пять сорок пять, а в шесть уже сидела за компьютером. И не вставала до трех дня. Затем мгновенно собиралась и укатывала. У нее ведь еще своя программа на телевидении, про животных. Не на центральном канале, но все равно времени много отнимает. Неужели никогда не видели?

– Нет.

– Называется «Наши любимцы». К маме вроде бы приходят гости – кто с кем: собакой, кошкой, хомячком – ну, и разговаривают. В основном известные личности, звезды, но и обычных людей приглашают. Снимают пакетом – сразу по двенадцать передач. А еще мама на радио работает. И других встреч, по мелочи, с теми же журналистами, немало. Раньше представители прессы к нам сами ездили, но потом Зизи разоралась. «Жить невозможно, – кричала, – постоянно не пойми кто по дому шляется, в халате не выйти!» Теперь мама в издательство катается, там интервью дает. Надо ведь не только написать книгу, но и на людях показываться.

– Господи, как же она выдерживает такую нагрузку?

Настя пожала плечами.

– Ми вечно повторяет: я в долгу перед своими домашними, они из-за меня долго жили в нищете, теперь я обязана обеспечить всем надлежащий уровень. Понимаете?

– А где работает твой брат?

– Он… э… в общем, сейчас нигде. Временно… ищет службу.

– А Зизи?

– В журнале.

– В каком и кем?

Настя почесала затылок.

– Глянцевое издание для женщин. Кажется, называется «Кэт». Зизи журналистка.

– Много пишет?

– Ну… не знаю, не читала.

Я отвернулась к окну. Понятно. На самом деле станешь вскакивать в шесть, если на плечах сидят две бабушки-пенсионерки, лоботряс-сынок, лентяйка-невестка и дочь-школьница. Всем небось охота кушать, одеваться, ездить на машине, ходить в парикмахерскую. Очень хорошо знаю, какую сумму наша семья тратит на хозяйство. Причем маленькая деталь: у нас работают все – Кеша, Зайка, Дегтярев, и даже Машка не лоботрясничает на каникулах. Дармоедка в доме одна – я, поэтому и не имею никакого морального права сейчас осуждать Кита и Зизи.

– И что нам делать? – прерывающимся голосом спросила Настя.

– Знаешь, – вздохнула я, – похоже, Милада решила уйти из семьи по собственной воле, желая уберечь вас от какой-то беды. Она ведь прямо написала тебе это.

– Да. Только что за беда-то?

– Понятия не имею. А ты?

– Я тоже, – грустно ответила Настя. – Видела просто, что в последнее время мама нервничала.

– И не спросила, в чем дело, – упрекнула, не удержалась я.

– Нет. Только не подумайте, что мне все равно! – затараторила Настя. – Решила, к ней снова Дуридзе пришел.

– Кто?

Настя поежилась.

– Мама считает меня своей лучшей подругой, она со мной откровенна. Понимаете, доход литератора зависит от тиража. А он колеблется: то больше напечатают, то меньше. Мамуся иногда впадала в панику, прибегала ко мне со слезами. «Настюша, – говорит, – смотри, тираж упал! Все, катастрофа, меня больше не станут издавать, не будут читать, вновь превратимся в нищих…» Понимаете? Она очень боялась опять превратиться в журналистку без постоянного оклада. Бесполезно было в такой момент взывать к разуму, Ми превращалась в невменяемую. Я сначала ругала ее, а потом стала шутить – начнет она плакать, говорю ей: «О! Твой милый Дуридзе заявился в гости, гони его вон грязной тряпкой!» Ми начинала улыбаться, ей делалось легче. Вот я и думала, что снова Дуридзе с нами, поэтому особо не занервничала. Ох, я виновата! Если бы подкатилась к ней с разговором, пристала, начала трясти… А я… я поступила, как Кит… занялась своими делами…

И Настя заплакала.

– Перестань! – велела девочке я. – Надо найти Ми непременно и задать ей вопросы. Что за беда грозит семье? Почему в отсутствие Милады беды не будет? То есть как твоя мама связана с мм… неприятностями? Хотела ли она на самом деле спрятаться? Может, письма фальшивые…

– Нет, то, что получила я, точно написано мамой.

– Если тебе к голове приставят пистолет, еще не то сделаешь.

– Ой! – вскрикнула Настя. О подобном варианте она явно не думала.

Чуня принялась мелко-мелко трястись. Я машинально погладила йорка, собачка прижалась ко мне и лизнула в щеку. Несколько секунд мы все втроем сидели молча.

– Помогите мне… – вдруг тихо попросила Настя. – Вы хороший человек, я вижу. Вы понравились Чуне, а собака никогда не ошибается. Вдруг маму мучают, а все бездействуют!

– Думаю, разгадка кроется у вас дома, – вздохнула я. – Мне бы к вам в гости напроситься, но как? Прикинуться дальней, никогда не посещавшей Москву родственницей?

– Нет, не пройдет. Была бы мама – вопросов нет, Ми всех привечала, а сейчас Кит и Зизи вас взашей вытолкают.

– К тебе какая-нибудь преподавательница не ходит? Я могу сыграть роль нового репетитора.

– Летом? И потом, у меня даже четверок нет, – пояснила Настя, – иду на золотую медаль.

– Бабушки не нуждаются в сиделке?

– Что вы, они у нас здоровее всех, – бормотнула Настя. – Вау, придумала!

– Что?

– У нас хозяйством занимается Раиса, но она не справляется – дом большой, еще готовить, стирать, гладить надо. Ми решила нанять ей помощницу, и завтра утром должна прийти тетка. Кит и Зизи в курсе. Так вот, я позвоню в агентство и дам отбой, а вместо горничной приедете вы. Ну, как? Только ведь придется полы мыть!

– Это ерунда, главное – посмотреть на вашу семью изнутри. Думаю, я быстро смогу понять… где плачет лягушка.

– Что? – удивилась Настя, услышав непривычный оборот речи.

– Мы говорим: «где собака зарыта», а французская поговорка звучит именно так: «где плачет лягушка», – улыбнулась я.

– Ясно, – кивнула Настя.

– Смотри, никому не проговорись. Мы должны сначала сами разобраться во всей произошедшей истории и не навредить при этом Ми.

– Конечно.

– Значит, завтра в десять я у вас. Говори адрес.

– Поселок Воронье озеро.

– По Новорижской дороге?

– Верно.

– Это же в двух минутах от Ложкина, где я живу! Можно пешком пройти, через лесок, – обрадовалась я.

– Здорово!

Лежащий на столике перед Настей мобильный начал вдруг издавать лай. Я даже вздрогнула.