Дарья Донцова - Метро до Африки

– Дарь Иванна, – понизила голос Ира, – вам туда тоже сходить можно. Медум судьбу предскажет.

– Спасибо, не хочу.

– Со своей бабушкой побеседуете, – не успокаивалась Ира, – порасспрашиваете ее. Мертвые откровеннее живых!

У меня дрогнуло сердце. Афанасия была замечательной, необыкновенной женщиной [9]. Картежница, любительница острых ощущений, она воспитывала меня одна и ни разу не обмолвилась о том, куда делись ее дочь с зятем.

В раннем детстве я считала Фасю мамой, но потом разобралась в сути вещей и начала приставать к ней с вопросом:

– Где мои родители?

Афанасия сначала говорила:

– Твои папа и мама были полярными летчиками, они погибли в авиакатастрофе.

Лет до восьми я в это верила, но, позрослев, засомневалась и поинтересовалась:

– Почему у нас нет семейных фотографий?

Фася не моргнув глазом ответила:

– Пожар был, все сгорело, ничего не спасли.

Я удивилась:

– Бабуля! Но у нас есть серебряная сахарница, ложка, солонка… Ты говорила, что их заказал прадедушка к твоему рождению. И почти целый сервиз сохранился! Значит, что-то из огня вытащили?

Бабушка быстро перевела разговор на другую тему, и с тех пор, стоило мне проявить любопытство, она постоянно уходила от ответа. Лет в четырнадцать я сообразила: Фася просто не желает говорить правду, и насела на нее.

– Ты считаешь меня маленькой? Думаешь, я все неправильно пойму?

– Да, – кивнула Фася, – я непременно открою тебе правду, но лишь после твоего двадцатипятилетия, не раньше. Кстати, можешь не рыться по шкафам – там ничего нет, ни документов, ни снимков. Я их давно уничтожила.

Истину я так и не узнала, бабуля унесла ее с собой в могилу. Про родителей мне известно только одно: они когда-то существовали. Правда, иногда всплывают воспоминания, очень смутные, о какой-то странной комнате без окон, где я сижу в одиночестве. Потом приходит толстая тетка в мятом белом халате, грубо хватает меня за руку и тащит по коридору… Я отбиваюсь, плачу… Все. Дальше провал…

– Так поедете? – спросила Ирка. – Поболтаете с бабулей.

– Если она при жизни молчала, то и после смерти рта не раскроет, – вздохнула я.

– Медум ее заставит, у ней мертвецы говорят даже против своей воли!

Я решила прекратить глупую беседу.

– Спасибо, но нет. Во-первых, я не верю в такие глупости, а во-вторых, считаю непорядочным силой вынуждать астральное тело к откровенности. Если человек решил похоронить тайну вместе с собой, то пусть она с ним и останется.

– По-вашему, это глупости, – обиделась Ирка, – а рецепт пончиков-то у меня! Сегодня их приготовлю.

Из трубки понеслись гудки.

Я вцепилась в руль и неожиданно испытала желание позвонить Волковой и сказать: «Ты посвятила жизнь чужим людям, не имеешь своей семьи, поэтому слишком активно помогаешь другим. Но не следует перешагивать некую грань, отделяющую разумное от глупости. Допустим, Ира очень хотела получить рецепт пончиков, которые в детстве казались ей очень вкусными, но устраивать спектакль с медиумом – это уже слишком».

Хотя, надо признать, Ирка счастлива – сбылась мечта ее жизни.

Я затормозила у светофора. Нет, нельзя в подобном тоне беседовать с Тасей, она не способна ни на мошенничество, ни на обман. Вероятнее всего, Волкова искренне верит в возможности медиума.

Телефон вновь ожил, и на сей раз это оказался Артур.

– Газета «Жизнь» узнает все! – воскликнул он. – Юрий Владимирович Коротков, слава богу, коренной москвич с постоянной пропиской. Женат не был, несудим, не привлекался. А теперь держись за стул. Знаешь, кем он работает?

– Ну?

– Ни за что не догадаешься!

– Сделай одолжение, говори.

– Он частный детектив! – воскликнул Артур. – С лицензией, оформлен по закону.

– Интересно… – промямлила я.

– Тебе он подходит, – засмеялся Пищиков, – будете вместе расследованиями заниматься, а вот для Машки он явно не та кандидатура.

– Почему?

– Староват, – деловито отметил Артурчик. – Зачем девочке взрослый мужик? Тебе ж ее за деньги выдавать не надо. Хочешь, я среди наших ребят ей кавалера подыщу? В редакции полно отличных парней, молодых.

– Коротков богат?

– Средней обеспеченности. Квартира в Бутове, не больно престижный район, машина «Жигули» десятой модели, правда, новая. Дачи нет. По твоим меркам он голытьба, а по моим – вполне ничего. Кстати, интересный штрих: за последние пятнадцать лет они с матерью сменили кучу квартир, но после ее смерти Юрий перестал переезжать.

– Можешь дать мне телефон Короткова? – перебила я журналиста.

– Легко. Домашний и мобильный. Записывай.

Я схватила ручку и блокнот. Сколько Маша ни учила меня «вбивать» цифры прямо в мобильный, я так и не научилась, лучше уж по старинке воспользуюсь обычной бумагой. Ну какая я молодец, знала, к кому обратиться за помощью! Только Артурчик с его связями способен за считаные минуты нарыть кучу информации.

Дома Короткова не оказалось, зато по мобильному он отозвался сразу.

– Алло, – раздалось из трубки.

– Юрий?

– Да, слушаю.

– Мне порекомендовали вас как хорошего специалиста.

– В чем проблема?

– Не хотелось бы по телефону.

– Хорошо, приезжайте в офис.

– Когда? У меня очень срочное дело, безотлагательное.

– Вообще-то я занят по горло, – заявил детектив, – но если вы попали в неприятность…

– Натуральная катастрофа! – плаксиво проныла я.

– Записывайте адрес. Кстати, я работаю за наличный расчет, вы должны будете оставить некую сумму в качестве предоплаты.

– Ладно.

– И на расходы по транспорту.

– Согласна.

– Еще на непредвиденные нужды. – Коротков явно вошел во вкус.

– У меня нет проблем с деньгами.

– Когда прибудете? – спросил детектив.

– Трудно точно назвать время, я на машине, а в городе пробки.

– Можете не нервничать, – согласился «Пуаро», – я никуда не денусь.

Я мысленно потерла руки. Похоже, у детектива плохо идут дела, хоть он и пытался внедрить в мое сознание мысль о своей невероятной загруженности. Безмерно занятый сыщик не станет ждать клиента часами, назначит ему встречу на определенное время. И условие о немедленной выплате денег многое прояснило.

Еще больше о материальном положении Юрия рассказал его офис: крохотная, едва ли пятиметровая комнатенка, находящаяся под крышей какого-то затрапезного учреждения, выживающего в наши непростые времена за счет сдачи служебной площади. В кабинете с огромным трудом поместился маленький письменный стол и два стула.

Стены в помещении были грязно-серого цвета. Я вздохнула. Наверное, Коротков очень ленив, сегодня ремонт стоит недорого, можно поехать в «Кастораму», купить краски, обои… Впрочем, пожухшим выглядел и хозяин. Юра казался каким-то застиранным, мрачным, а узкое лицо и длинный нос делали его похожим на усталую лису, у которой постоянно случаются неприятности (звери, как и люди, делятся на удачливых и бедолаг, это я точно знаю).