Дарья Донцова - Компот из запретного плода

– Надо же! – всплеснула руками Евдокия Семеновна. – Вы с Сержиком созданы друг для друга, оба перенесли тяжелые испытания. Ну, слушай! Мой муж, Иван Павлович Бордюг, был умница, талант…

Я поудобней устроилась на стуле, ну все, бабушка оседлала коня воспоминаний, теперь главное – не перебивать ее, очень хорошо знаю, что пожилые люди сразу никогда не начинают говорить на нужную тему, прежде им необходимо рассказать свою биографию.

Не стану вас утомлять сведениями о том, где, когда и при каких обстоятельствах встетились Дуся и Иван. Отмечу лишь, что быть женой военного – нелегкая доля, и еще, если захочешь иметь супруга-генерала, начинать придется с невесты солдата.

Дуся прошла вместе с Ваней по всем ступенькам служебной лестницы, было в их совместной жизни многое, поездили по стране, помотались по гарнизонам.

Достойной профессии Евдокия не имела, вернее, в кармане у нее лежал диплом педагогического училища, но судьба частенько забрасывала супружескую пару в такие места, где ни о школе, ни о детском саде никто и не слыхивал. Дуся ни дня не работала педагогом и очень скоро забыла начатки полученных в учебном заведении знаний, зато обрела иные, более полезные супруге военного навыки. Переезды случались в ее жизни часто; когда дребезжащий грузовик подвозил Дусю и Ваню к дому, где их ждала очередная оклеенная дешевыми обоями голая комната, муж целовал жену и говорил:

– Побежал представляться начальству, ты уж тут сама!

Дусенька ласково кивала:

– Ступай, Ванечка, все хорошо.

Когда Иван Павлович к ночи вваливался в новое жилище, его ждал горячий обед из трех блюд, на окнах трепыхались накрахмаленные занавески, на подоконнике зеленели невесть откуда взявшиеся растения, со стола свисала кружевная скатерть, а постель топорщилась свежим бельем.

И если судьба заносила семью в крохотный киргизский городок, где не было и малейшего намека на магазин, а местное население не умело говорить по-русски, обстановка в доме военного не менялась. А еще Дуся моментально вскапывала огород, у нее был талант: воткнет в землю какую-то палку, и она превращается в дерево, усыпанное фруктами. В общем, Ивану Павловичу досталась отличная жена, но и муж старался изо всех сил. Он не пил, не гулял, угождал начальству. Ясное дело, что столь ценного офицера не обходили повышениями, и в конце концов семья Бордюг оказалась в Москве.

Первое время Дуся не верила собственному счастью. Они с Ваней получили отличную квартиру, вокруг была не степь, не барханы, не безлюдная пустыня, а огромный город с магазинами, театрами и кино. Дочку наконец-то можно было нормально выкупать в ванне, и за продуктами не приходилось ехать полдня на верблюде до ближайшего кишлака. Дуся расцвела, правда, ей в первый год частенько снился один и тот же сон. Вот Ваня, пыльный, усталый, в выгоревшей гимнастерке, входит в комнату и зявляет:

– Уезжаем. Машина в двадцать ноль ноль.

И Дуся начинает совершать отработанные действия: складывает в дожидающиеся своего часа коробки домашний скарб, берет дочь, засовывает в сумку бутылку с кипяченой водой, горшок, хватает кошку и лезет в прибывший грузовик.

Видение было настолько четким, что Евдокия мгновенно просыпалась, садилась на кровати, но, окинув взглядом спальню из карельской березы, падала на пуховую подушку и замирала от счастья: она в Москве, дома, в собственной квартире, в паспорте постоянная прописка, можно расслабиться, переездов больше не предвидится.

Иван Павлович обожал жену и хотел вознаградить ее за годы лишений, поэтому по любому поводу, а иногда и без оного, притаскивал любимой подарки, в основном ювелирные изделия. Где Ваня брал украшения, Дуся не знала, она плохо разбиралась в золоте и камнях, и откуда появляются колечки, не спрашивала – ясное дело, муж их покупает в магазине.

Потом случилась не слишком приятная история. 9 Мая, в очередную годовщину Победы, Дусенька вместе с Ваней отправилась на праздничный концерт в Большой театр. Естественно, генеральша основательно подготовилась к мероприятию. В ателье было сшито бархатное платье, а шею украсило замечательное ожерелье из сапфиров, подаренное Ваней к 8 Марта. Колье еще ни разу не показывалось в свете, и Евдокия радовалась, предвкушая эффект, какой она произведет на ее лучшую подружку Нинель, тоже жену генерала. Конечно, дамы дружили, частенько собирались вместе, перемывали кости окружающим, сплетничали и ощущали себя почти родственницами, но, согласитесь, приятно быть на празднике самой роскошной.

На концерт Евдокия прибыла в лучезарном настроении, которое слегка испортилось при виде Нинели. На подруге оказалось платье, сшитое в том же ателье, черное, бархатное, а в ушах покачивались замечательные серьги.

После первого отделения отправились в буфет. Ваня и Федор, муж Нинели, отлучились покурить, дамы мирно болтали, лакомясь шоколадными конфетами. Ничто не предвещало беды, и вдруг к Дусе подлетела худая до безобразия тетка, облаченная в плохо сидящее, дешевое платье.

– Быстро отвечай, – завизжала она, тыча пальцем в сапфировое ожерелье, обвивавшее шею Бордюг, – где взяла? А? Живо говори!

Дуся поперхнулась шоколадкой, а Нинель, вспыхнув огнем, рявкнула:

– В чем дело?

– Не с тебя спрос, – взвизгнула хулиганка, – с нее! Откуда камушки?

– Муж подарил, – растерянно ответила Дуся.

И тут психопатка накинулась на генеральшу, пытаясь сорвать с ее шеи ожерелье. Евдокия закричала, она была основательно напугана, Нинель заголосила, посетители буфета заволновались, из курилки прибежали генералы… В общем, продолжения концерта Дуся не увидела, ее с мужем отвели в милицию в качестве потерпевших.

Безумную тетку звали Зинаидой Пановой, она спокойно отдала свой паспорт, сообщила домашний телефон и заявила:

– На шее у этой бабы колье, принадлежавшее моей матери. Могу привести доказательства, если дрянь его снимет, то покажу секрет.

– Не затруднит ли вас дать мне на секунду украшение? – очень вежливо попросил милиционер.

Дуся кивнула и протянула ему ожерелье. Зинаида выхватила у дежурного вещь, потом покрутила ее в руках, Евдокия ахнула, украшение распалось на две части.

– Вот, – засмеялась Панова, – глядите, какая у нее морда удивленная! И не знала ничего! Оно в браслеты превращается! Мне мама показывала! Они его у нас украли.

Иван Павлович возмутился:

– Купил вещь!

– Где? – поинтересовался милиционер.

Генерал замялся.

– Ну… понимаете, приехал на Арбат, а там в магазине ничего, вышел на улицу, подходит старушка, открывает коробочку и говорит: «Приобретите для жены, хорошая вещь, старинная». Я и взял!

– Вор! – заорала Зина.