Дарья Донцова - Дантисты тоже плачут

– Сейчас сварю, – пообещал Кешка.

– Нет, только не ты, – испугался полковник.

Наталья усмехнулась:

– Пойду разбужу Ирку, опять небось снотворного наелась!

– Ладненько, – обрадовался Александр Михайлович, – ребята, тащите задержанного в гостиную, да не снимайте с него наручники. А вы, если хотите, оденьтесь и спускайтесь к нам.

Мы поглядели друг на друга. Да уж, вид экзотический. Я в теплой фланелевой пижаме и беленьких носочках; Зайка в черной ночной рубашке, прозрачной и соблазнительной; Аркашка в каких-то жутких черных трусах с нарисованным костром и надписью «Разожги мое пламя»; Маня в футболке, измазанной шоколадом. Опять она ночью в кровати ела конфеты. Венчал картину монументальный Лева в зеленом парчовом халате, похожий на епископа во время пасхальной службы.

Через пятнадцать минут все, приведенные в порядок, сидели на диванах и креслах. Аромат кофе наполнял ноздри. Кухарка даже успела подогреть булочки, и, слизывая растопленное масло, полковник сказал:

– Ну, опять влезли в историю?!

Не сводивший глаз со сдобы Банди громко гавкнул.

– Мы никуда не лазили, – робко ответила Наталья, – мы вообще ничего не понимаем, правда?

Все закивали головой. Александр Михайлович обозлился и ткнул в меня пальцем:

– Ты чего прикидываешься, Эркюль Пуаро незадачливый!

Такое оскорбление снести трудно, и меня понесло:

– Как незадачливый? Знаю побольше милиции и про детей, и про Нелли, и про Ленку, и про эвтаназию…

Александр Михайлович вытаращил глаза и крякнул:

– Ну даешь, просто частный детектив.

– Ничегошеньки не понимаем, – заныли домашние.

– Кто будет объяснять? – осведомился полковник.

– Давай уж ты, – попросил Аркадий.

И Александр Михайлович принялся рассказывать:

– По условиям завещания, Нелли и Владимиру Резниченко следовало родить как минимум двоих детей. Причем один ребенок должен был быть мужского пола. Если это условие не было бы выполнено, коллекции редкостей Петра Павловича Резниченко целиком или частично отходили музеям… Старик, конечно, чудак, но такова его последняя воля.

Но ни Нелли, ни Владимир не планировали обзаводиться потомством. В особенности боялась беременности супруга. Ее старшая сестра Маргарита Онофриенко умерла в родах. На женщину очень подействовала смерть сестры, и она вбила себе в голову, что тоже погибнет в родильном доме.

Но, несмотря на меры предосторожности, Резниченко забеременела.

– Как? – закричал Владимир. – Быть этого не может.

– Может, – сказал полковник, – вы в то время уехали в командировку, и бедная Нелли решилась тайком сделать аборт.

– Невероятно, – прошептал дантист.

– Женщина боялась гинекологов, колебалась и в результате упустила срок. Близкая подруга Оболенская посоветовала ей Джека-Потрошителя – врача по кличке Носорог.

– Змея, – прошипел Владимир, – не зря я эту бабу терпеть не мог.

– Нелли Резниченко отправилась к Носорогу, и он уничтожил плод. Но операция прошла неудачно. Два дня медсестра Роза Седых не отходила от больной.

– Роза? – вскричал стоматолог.

– Успокойтесь, ради бога, – сказала Наташка, – пусть рассказывает.

– В конце концов больная поправилась. Вернувшись домой, она не стала никому рассказывать об аборте. Но тут скончался свекор, прочитали завещание. Супруг потребовал от жены прекратить принимать противозачаточные пилюли. Так как речь шла о миллионах, она послушалась и старательно пыталась забеременеть, но тщетно.

Через пару лет стало понятно, что женщина бесплодна. Тогда, взяв документы погибшей Маргариты Онофриенко, супруги обратились к доктору в бедном районе. Они были уверены, что в его приемной не встретят знакомых. Врач сразу определил у Нелли миому и множественные кисты яичников. Женщине пришлось удалить весь, так сказать, нижний этаж.

– Бедняжка, – вздохнула Зайка.

– Да уж, – согласился Александр Михайлович, – умерла всякая надежда стать родителями. Но здесь в голову доктору пришла чудесная мысль. Он предложил тайком усыновить ребенка. Подобрал и кандидатку – молодую, здоровую медсестру Розу Седых. У той уже был сын Никита, второй ребенок женщине без надобности. Она пришла к доктору Коню за направлением на аборт. Но гинеколог предложил родить и продать младенца богатым и бездетным супругам. Роза нуждалась в деньгах и согласилась.

Нелли Резниченко, изображая беременную, легла в клинику и стала ждать родов Седых. Наконец 15 октября долгожданный младенец увидел свет. Вышла только небольшая накладка. По всем расчетам, в животе медсестры находился мальчик, а появилась прехорошенькая девочка. Супруги выразили недовольство, но пришлось брать то, что дают. Вернуться домой без ребенка не представлялось возможным.

Итак, Роза Седых отправляется в палату, где ей сообщают, что новорожденная скончалась. Все жалеют бедняжку. А в соседней палате – праздник. Родные и знакомые поздравляют Нелли с рождением Евы.

Тут в дело вмешалась судьба в лице Нади Кулик. Молодая бабенка, разбитная, веселая, любительница погулять и выпить, приходит в полное негодование, увидев, в каких роскошных условиях лежит богатая женщина. Одиночная палата, роскошное постельное белье, корзины с цветами и фруктами. В голову обозленной Нади приходит дикое решение. Ночью она прокрадывается в платную палату и подкладывает своего ребенка богачке, а ее дочь забирает себе. «Пусть у моей девочки сложится счастливая жизнь», – думает Надя. Заодно она прихватила с тумбочки дорогое украшение: золотое кольцо с рубином, выполненное в виде паука.

Новорожденные похожи друг на друга, и, может быть, настоящая мать увидела бы подмену и подняла шум. Но Надя прокралась в палату Нелли Резниченко. А той, в общем, было все равно, какой ребенок лежит в колыбельке.

– Вот это да! – ахнула Наташка. – Значит, Ева на самом деле дочь этой Нади Кулик.

– Точно, – встряла я, – поэтому так плохо училась в школе. Надя была алкоголичкой, наверное, пила во время беременности.

– Мерзавка! – взорвался Владимир. – Негодяйка! Платишь деньги и думаешь иметь здорового ребенка, а получаешь необычайную идиотку.

– Заниматься надо с детьми, тогда все в порядке будет, – отрезал Левка. – Идиоты, между прочим, хорошо обучаются.

– Резниченко выписалась домой, – продолжал полковник, – не подозревая о подмене. Роза Седых подружилась с соседками по палате, в особенности с Надей Кулик. Надя сказала, что в доме, где она живет вместе с сестрой Алевтиной, предлагается к обмену хорошая квартира. Роза переехала и стала соседкой Нади. Седых и не предполагала, что живет дверь в дверь со своей дочерью.

– Вот ужас-то где, – вздрогнула Зайка.