Дарья Калинина - Наследство любимой тещи

– Как это печально.

– Еще бы не печально. Может, и Дима мой тоже того… передозировался.

– Лида, подскажите, а на какой руке у вашего мужа был изуродован указательный палец? На левой или на правой?

– Вы это чего? – удивилась Лида. – У мужа все пальцы в порядке были.

– На указательном у него одна фаланга отсутствовала.

– Скажете тоже, все пальцы у Димы на загляденье. Я, как его руки увидела, так сразу и поняла, ни одного дня этот человек тяжелым трудом не занимался. Аристократические у него были руки, холеные. С маникюром. И все пальцы были в наличии.

– Про маникюр – это вы для красного словца сейчас упомянули?

– Как было, так и сказала. Маникюр у него на руках был свежайший. Понятное дело, что лак не цветной, а прозрачный. Но он там был. Я, когда увидела, то прямо обомлела. Сам без обувки, без одежки приличной, а на руках маникюр. Наверное, баба ему какая-то сделала, не иначе.

– А про шкатулку Нины Одинцовой ваш муж ничего вам не говорил?

– Про какую еще шкатулку? Говорю вам, из вещей у него один тощий рюкзачок и был. В нем смена рваного белья да засохший бутерброд. Тоже придумаете, шкатулку еще какую-то. Ладно, пойду я, спрошу, что там для Жени можно сделать. Все-таки не чужая она мне, почти что родня.

Ну, а Саша вернулся к прерванному разговору с Надей.

К его удивлению, женщина пристально смотрела на него и разговаривать про оторванные пальцы не хотела. На уме у нее было совсем другое:

– Вы тут разговаривали с кем-то про шкатулку Нины… Я правильно поняла?

– Да, говорил. Вы о ней что-то знаете?

Надя кивнула, и на ее лице появилось выражение мрачной торжественности.

– Кому, как не мне, знать об этой вещи!

– И что же вы знаете?

– Эту шкатулку Нина присвоила себе вместе с другим имуществом нашего отца!

– И что же в ней было?

– Драгоценности!

– Наверное, какая-нибудь бижутерия?

– Нет, только настоящие самоцветы. Отец рассказывал, что его собственный дед много времени проводил в геологических экспедициях. Доводилось ему находить драгоценные камни, которые он утаивал от начальства, а потом привозил с собой. А уже его сын – мой дед – выучился на ювелира и огранил все эти каменья и придумал для них оправы.

– Золото, надо полагать, тоже привез ваш дед?

– Золото было в самородках и в золотом песке. Некоторые самые интересные самородки дед даже использовал при изготовлении своих ювелирных изделий.

– Тяжеленькая, должно быть, была шкатулочка.

– Маленькой у меня не получалось ее поднять. Отец говорил, что в ней ровно семь с половиной килограммов.

– Ого! Да это целый ящик!

– Она была примерно вот такая.

И Надя показала руками размер шкатулки. Даже если предположить, что, как всякий хороший рыбак, Надя преувеличила хотя бы вдвое, все равно получалась очень внушительная конструкция. И если предположить, что она была забита драгоценностями, то не было ничего удивительного в том, что некто с оторванным пальцем предпринял поистине титанические усилия для обладания ею.

Но как он мог узнать о ее существовании? Про шкатулку знали только члены семьи.

– Нина эту шкатулку заграбастала себе вместе со всем прочим имуществом. Ничего нам не оставила. Ни колечка, ни подвески! Даже на память о нашей матери, которая тоже носила эти драгоценности. Даже на память об отце. Все себе захапала, жадная сволочь! Наверное, мечтала, что ее дочка будет в свет в этих цацках выходить. Только не вышло ничего! И дочь у нее померла, и внучка знать ее не хотела.

– А, кстати, почему?

– С мужем Юлькиным у Нины разногласия вышли. Она его терпеть не могла, он ее тоже. Считал, что она Иришку воспитывает каким-то полнейшим моральным ничтожеством. Умных книг по педагогике начитался, жену себе под стать нашел такую же долбанутую, вот они и давай Иришку вдвоем воспитывать. Отчим еще при жизни Юльки из Ирочки пытался идеального ребенка сделать. Это мне еще Юлька рассказывала. А уж после смерти родной матери, наверное, отчим и вовсе разошелся. Думаю, что лепили они вдвоем с мачехой из Ирочки идеального человека, да только, что у них вышло, я не знаю. Но к бабке Иришку отчим совсем не подпускал, даже когда Юлька была жива. А так-то он, наверное, вообще считал, что девочка должна одного его и мачеху слушаться. Так и подохла Нинка в одиночестве.

Как ни печально, но слова Нади соответствовали истине. Именно так и получилось, что в свой последний путь Нина Одинцова отправилась в сопровождении совсем чужих ей людей. Ни внучка Ирочка, ни молодой муж Дима, ни падчерицы, никто из них не присутствовал на прощании с телом Нины.

На какой-то момент Саше стало горько от этой мысли, но потом он подумал, что Нина своей жадностью ничего лучшего для себя и не заслужила. Еще удивительно, что нашелся человек, который ее проводы в мир иной захотел оплатить.

И снова Саша задумался, да кто же это такой? И по всему получалось, что без помощи полиции ему на этот вопрос не найти правильного ответа.

Светловолосый следователь, с которым Саше уже довелось повидаться, и в этот поздний час все еще находился в отделении. Это не могло не вызвать у Саши уважения к нему. Но в общем-то особенной симпатии к этому человеку, по понятной причине, Саша не испытывал. Не то чтобы он ревновал Марину, но все-таки она еще пока что числилась его девушкой, а позволяла себе непозволительно много болтать с этим красавчиком.

Со своей стороны, следователь с заметным интересом и как-то оценивающе посмотрел на вошедшую парочку и особенно задержал взгляд на Алене, кажется, уже просчитывая в уме, насколько крепкие отношения связывают ее и Сашу и что лично следователю от глубины и силы этих отношений может перепасть.

– Мы к вам по поводу исчезновения всех мало-мальски возможных наследников с Озерной улицы, дом десять.

Следователь кивнул:

– Можете говорить, я слушаю. Не скрою, следствие идет медленно, буду рад любой помощи.

И Саша рассказал все, что им удалось установить с Аленой. Повторяться не хотелось, а первую часть расследования следователь уже наверняка знал от Марины. По некоторым признакам Саша догадывался, что он прав. Но вот про человека с отсутствующим фрагментом пальца следователь слушал очень внимательно.

А после признался:

– Наследник без пальца – это для нас полная неожиданность. Значит, в череде наследников имеется кто-то еще, кого мы упустили из виду.

– Мы видели этого человека без грима, если увидим, узнаем.

– Прекрасно, – одобрил следователь. – Но проблема в том, что мы не представляем, кто это может быть. Если он убивает тех, кто так или иначе мог бы претендовать на имущество Нины Одинцовой, значит, имеет к ней хоть какое-то отношение. Но все, кто мог иметь отношение к ней и к ее богатству, либо умерли, либо сами похищены. В исчезновении Ирины мы сначала подозревали ее супруга Валеру. Как мужу главной наследницы, ему могло быть интересно избавиться от жены. Но Валера и сам стал жертвой преступника, который его отравил.