Дарья Калинина - Понедельник начинается в июне

Наталья сидела красная, словно кумач. Но дед Филя, казалось, даже не замечал того смущения, в которое он вогнал свою любимицу.

– Я все осознала, дед Филя, – тихо произнесла Наталья.

– А? Это ты о чем?

Филимон и впрямь ничего некрасивого в ее поведении не видел. А закрывать глаза на недостатки других способна лишь настоящая любовь. И дед Филя, судя по всему, искренне был привязан к Наталье.

– Ты же мне вместо дочки всегда была, – подтвердил он. – И твоя бабушка души в тебе не чаяла, только о том и мечтала, бедная женщина, как бы ты счастливо и богато жила. Вот я и подумал: почему бы не порадовать девочку? Сердце кровью обливалось, на тебя глядя. Сидит себе, ни мужа, ни животных. Любимцев – Джекушку с Эсмеральдой у нее украли, муж Никитка к другой ушел, сидит Наташка моя, бедняжка, одна совсем, тоскует по своим любимым. Смотрел я на это дело, смотрел да и решил, что подарю Наташке землю, которая мне самому чемодан без ручки, нести неудобно, избавиться жалко. Подарю, думаю, хорошей девочке, глядишь, когда добрым словом меня и помянет.

– Но почему мне? – вырвалось у Натальи. – Почему не своей родной дочери?

– Так ведь свою дочку я и не знал совсем. Ее еще маленькой от меня увезли. Я ее только на фотографиях и видел, да и те только вначале приходили, потом и эта связь оборвалась. Как дочка выглядит, я и не знаю. То есть не знал до сих пор. А Наташка… ты, считай, на моих руках выросла. И с бабушкой твоей… У нас того самого, любовь у нас с ней была, ты же знаешь. Я бы на ней и женился, только она этого не хотела. Однолюбка была, всю свою любовь своей внучке подарила. Мне крохами оставалось довольствоваться, но я и тому рад был. А тебя, Наташка, я всегда любил, вот и решил, если кому участок и подарить, так это тебе.

– Ну, с участком понятно. Спасибо тебе, дед Филя, но про участок мы еще поговорим. А вот как с животными получилось?

– Так вот я и говорю, – наливая себе очередную рюмку, неторопливо продолжал дед Филимон, – дарственную оформил, а как Наташке про то сказать, не знаю. Оттого радости ей от моего подарка никакой. Не знает девочка, что радоваться пора. Вот я и решил, пришлю ей сперва маленькие подарочки. Что ей там радость доставит? Новые животные, любит она с ними возиться. С козликом у меня ладно получилось, потом козочка пошла, ее я уж прямо на участок к моим соседям привел, там привязал, знал, что козочка прямой наводкой тоже у тебя, Наташка, окажется. А потом и другие зверюшки в дело пошли. Как? Порадовали они тебя?

– Порадовать-то порадовали, но ровно до тех пор, пока их настоящие владельцы ко мне скандалить не явились.

– Прознали все-таки, – опечалился дед Филя. – А я надеялся, что не заметят, куда их излишки подевались. Но ты не огорчайся, Наташка, теперь у тебя будет столько денег, что ты можешь себе хоть весь скот по области скупить. Будет у нас в Уткиной Луже свой козлиный магнат, а точнее, козья баронесса.

И очень довольный тем, как обернулось дело, дед Филя протянул свой стакан, чтобы наполнить его до краев живительной для него влагой.

– Дед Филя, насчет участка… Я не могу принять у тебя этот подарок.

Рука у старика дрогнула. А сам он как-то сжался.

– Так я и думал! – с горечью произнес он. – Вся в свою бабку! Та тоже от меня не желала принять участок в подарок. Я уж ей и так и эдак, нет, говорит, слишком дорогой подарок, а у тебя наследница есть.

– Вот именно. Наследница. Твоя родная дочь. И внучки!

– И что ты предлагаешь?

– Когда ты делал мне этот подарок, то еще не знал о существовании у тебя внучек.

– Не знал. Верно.

– А теперь узнал, полюбил и… и должен их одарить!

Наталья постаралась, чтобы голос у нее звучал уверенно. Но чего ей это стоило! Боже, кто бы знал! Это же каким неимоверным усилием воли заставляла Наталья себя произнести эти слова. Огромное богатство уплывало из ее рук! И самое ужасное, что она не только ничего для этого не делала, но даже сама вроде как отталкивала от себя деньги обеими руками.

Но дед Филя возмутился:

– Одарить! Нет, так не пойдет. Что подарено, то подарено! Участок твой, тебе им и распоряжаться.

– Тогда вот что я решила, участок мы продадим, а деньги поделим на четыре части. Одну часть мне, три части Лене и внучкам.

– Делай, как считаешь нужным, – проворчал дед Филя, но Наталья видела, что старик доволен таким ее решением.

И сразу же алчность вновь принялась терзать Наташу калеными клещами.

Ну кто тянул за язык, обещая Ленке с девчонками аж три четверти? Достаточно с них было бы и половины! Они и того бы никогда не получили, не будь добрая воля самой Натальи.

Но Лена оказалась человеком очень понятливым и чутким, она сама сказала, что деньги нужно поделить пополам.

Так женщины в итоге и поступили. Со своей доли Наталья, твердо вставшая на путь исправления, выделила некоторую сумму Лиде и Милане – подругам своих погибших «женихов», каждая из которых пострадала отчасти по ее вине тоже. А Лена отложила деньги на будущее дочкам, а себе купила маленький домик, который продавался в поселке рядом с домом ее отца. И каждое лето приезжает сама и привозит с собой девочек, из которых дед Филя уже сделал заядлых рыбачек.

Сам же добрый старик и чудак, избавившись от тяготившего его богатства, еще долгие годы смог безмятежно наслаждаться закатами и рассветами, которые он встречал во время ежедневной своей рыбалки на дорогой его сердцу Уткиной Луже.