Анна Семендяк - Закулисная драма

"Тесноват этот аквариум для сторожа-касатки", – вспомнил Джонни свое недавнее посещение вахты. Тем не менее, сравнение с аквариумом было метким, охранник Альберт Молл неуловимо смахивал на угря.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

– Конечно! В тот вечер многие члены труппы задержались в театре, они видели меня, когда уходили домой.

– Вы не могли бы перечислить, кто именно задержался?

– Ну… – бывший сторож задумался, – навскидку всех я вам не назову, но двоих я запомнил.

– И кто же это?

– Ведущие актеры, Бьянка Руссо и Джеймс Морган.

– Они ушли одновременно?

– Не уверен, мне кажется, девушка ушла немного раньше.

Джонни даже глазом не повел, хотя эта информация весьма удивила его. Он лишь сделал пометку в блокноте.

– Хорошо, с алиби все чисто. Расскажите мне о том, как вы обнаружили тело.

Альберт Молл поежился, видимо, это зрелище продолжало преследовать его в кошмарах. Но, взяв себя в руки, он заговорил:

– Я начинаю ежедневный обход в 11. Первым делом проверяю гримерные и костюмерные, затем буфет и холл, в конце обхожу основной зал. Помещение большое, обход его занимает наибольшее количество времени, потому иду туда в последнюю очередь Обычно в зале темно, но бывали случаи, когда актеры забывали выключать освещение на сцене, потому меня вначале не очень удивила полоска света из-под двери. Но еще не открыв ее, я понял, что что-то не так, ведь свет был мерцающий и будто бы дрожащий. Я сразу же распахнул дверь…

– Прошу прощение, что перебиваю, хотелось уточнить один момент: ключ от зала есть только у вас?

– Нет, есть еще один, он для актерского состава.

– А ваш ключ существует в единственном экземпляре?

Бывший сторож на секунду замялся, но ответил честно: – Нет, есть еще один, он висит на связке моего напарника Гарри. Но почему это вас интересует?

Джонни проигнорировал вопрос: – А уходя, ваш напарник забирает свою связку с собой?

– Нет, ключи остаются в ящике стола в аквариуме, то есть, на вахте.

– Скажите, а мог кто-то из членов труппы взять эту связку из ящика?

– Сер, мы с напарником добросовестно выполняем свои обязанности…

– Я не хочу вас оскорбить, я спрашиваю лишь, чисто гипотетически, такое возможно? В ваше отсутствие, например?

– Теоретически, как вы говорите, такое и правда возможно. Но шансы ничтожно малы. Ведь провернуть такое было бы невероятно сложно. Во-первых, нужно подгадать момент, когда никого из нас не будет в аквариуме, и забрать ключи лишь после ухода одного из нас. Во-вторых, аквариум закрывается на ключ. Попасть туда невозможно. Да и незаметно вернуть ключи назад вряд ли бы получилось. Нет, это практически нереально.

Джонни все же не спешил окончательно отбрасывать такой вариант и мысленно решил вначале посоветоваться с Фоксом.

– Еще раз прошу прощения, что перебил вас. Вы остановились на том, как вошли в зал. Что вы увидели?

– Множество горящих свечей. Они занимали все пространство сцены, кроме центра. А в центре стояла кровать. Это одна из сценических декораций. А на кровати лежал человек. Я вначале, грешным делом, подумал, что это кто-то из актеров напился да и уснул прямо на сцене. Но когда я подошел поближе, смог разглядеть кровь на одежде лежавшего. Я поспешил к нему, думая, вдруг смогу чем помочь, но было уже поздно. Бедняга лежал с открытыми глазами и не подавал никаких признаков жизни.

– Во что он был одет?

– На нем был его сценический костюм. Светлый королевский камзол, сапоги, плащ, даже шляпа.

Джонни вдруг поймал себя на мысли, что до сих пор не знает, кого играл в спектакле погибший.

– А кем был в спектакле Энтони Бут?

– Вы разве не знаете? У него была одна из главных ролей, он играл короля Дункана.

– Это из Макбета? – припомнил Джонни.

– Ну конечно, они ведь как раз Макбета и ставят.

– В спектакле, если мне не изменяет память, король так же погибает?

– Верно, ночью, прямо в постели, его убивает Макбет, желая получить корону.

– Забавное совпадение. Но мы отвлеклись. Что вы сделали потом?

– Я сразу же вызвал полицию. И задул свечи, иначе, я просто не смог бы приблизиться к несчастному. Во мне еще теплилась надежда, что он жив.

– Вы ничего подозрительного рядом с трупом не обнаружили?

– Нет, помимо свечей да самой кровати с покойником на сцене больше ничего не было. Но дело в том… – Альберт Молл замялся.

– Продолжайте.

– Дело в том, что утром обнаружилась пропажа ножа, из актерского реквизита. И представляете, в его пропаже обвинили меня! – бывший сторож был искренне возмущен. – Когда я попытался доказать режиссеру свою невиновность, он даже не стал меня слушать. Я написал заявление и ушел в отставку, да и не мог же я как ни в чем не бывало вернутся в то жуткое место, еще и ночью. Но клянусь вам, никакого ножа я не брал!

– Я вам верю, не волнуйтесь. Только я не совсем понимаю, как этот нож связан с преступлением. Это ведь не орудие убийства?

Альберт Молл посмотрел по сторонам, будто боялся, что кто-то может их услышать:

– Дело в том, что у них там ножи из реквизита – самые настоящие.

– Как так?

– Мой напарник Гарри рассказывал мне по секрету, а сам он узнал от покойного Энтони, что режиссер их, испанец который, считает, будто на сцене все должно быть, как в жизни. Потому за неделю до премьеры театральный реквизит заменили самыми настоящими предметами. И ножи все острые, потому режиссер и переполошился так, когда один из них пропал.

Большими буквами Джонни написал в блокноте слово "нож", дважды подчеркнув его:

– Я очень благодарен вам за помощь, спасибо, что честно ответили на все вопросы.

– Не за что, – бывший сторож пожал Джонни руку на прощанье. – Хотел лишь добавить: если удастся поймать убийцу Энтони – отправьте его на электрический стул. Энтони был очень хорошим человеком, только настоящее животное могло поднять на него руку.

Джонни спускался по лестнице, размышляя над тем, кому и чем мог так насолить Энтони Бут, что убийца не пожалел сил для того, чтобы отправить его на тот свет прямо на сцене, при свечах и в сценическом костюме. "Не нравится мне все это", – думал он, заводя мотор кадиллака и держа курс в сторону театра. Была половина второго, а значит, у актеров скоро наступит перерыв.

Глава 4

Приехав на Голден-Гейт авеню, Джонни увидел возле входа в театр припаркованную машину. Полицейскую машину. Быстрым шагом Джонни направился прямиком к ней. За рулем сидел ни кто иной, как инспектор Гоффри. В машине ему явно было тесновато, так как габаритами он вполне мог соперничать со среднестатистическим представителем семейства моржовых. Джонни уже давно так окрестил инспектора – внушительное брюшко, светлые усы щеточкой и абсолютно лысая макушка доказывали, что сравнение меткое. Потому кличка эта стала такой же неотъемлемой частью инспектора, как ласты у вышеупомянутого моржа.