София Ярыгина - Приключения Агриппины Петровны

Ряды танцующих пополнялись, там уже и Лорен с Генкой кружились, Завьялов топал ногами на газоне, на подиуме уже места не было совсем. Дуся затянула Жюля на подиум, треся перед ним плечами, кокетливо поводила глазами. Кружась в самой середине импровизированной сцены, Дуся почувствовала, что её каблук застрял между сбитыми досками, в тот же момент она стала падать и подбила ещё двоих, кто-то хотел удержать падающих, но не удержав упал сам, подбив рядом танцующих. Всё это произошло в считанные секунды, а сосед всё продолжал играть на баяне.

Гриппа, глядя на эту сцену застыла с чашкой в руках, это ей напоминало какую-то сцену из фильма, не хватало только стрельбы.

Генка, вылезая из-под жены Серафима Любятова, со смехом сказал:

– Да… финал был очень эффектным в этой сцене.

Потом долго смеялись, разбирая кто на кого упал, и почему. Ещё долго звучал баян, разошлись далеко за полночь.

Утро следующего дня выдалось очень жарким, на солнце столбик градусника полз к отметке 40 градусов. Местные называли эту жару аномальной, а приезжие, как ни в чём не бывало, шли на пляж. По их понятиям, раз юг, должно быть жарко, они и приехали за тем. Гриппины гости встали поздно, и стойко отправились в ресторан отеля напротив, там их ждал завтрак. Гриппа завтракала у себя. Она вставила половину апельсина в соковыжималку и подождала, пока струйка апельсинового сока не иссякнет, заправила вторую часть апельсина, в её голове крутилась мысль о Жюле. Разбавив сок кипячёной водой, она села в кресло. Покачиваясь, она строила версии отношений с Жюлем. Незнание языка явно мешало общению. Зазвонил телефон, на дисплее высветилась – Света. Это была Гриппина родственница. Проведя пальцем по дисплею, Гриппа включила громкую связь, она не любила держать телефон около уха и по возможности пользовалась громкой связью. Воздух огласился Светиным верещанием.

– Тёть Грипп, ну это просто беспредел, меня тётка опять записала отдыхать на сентябрь. Уже был сезон для отдыха на юге и Гриппина двухкомнатная квартира на все месяцы сезона была расписана между родственниками. За порядком заселения следила Гриппина тётка, она же и собирала с них деньги на погашение коммунальных услуг, и сама оплачивала счета ЖКХ.

Света продолжала верещать:

– А я в прошлом году была в сентябре, пришлось отпрашиваться в деканате.

– А мне надо сейчас, а тётка говорит, что у Валерии с Лёвкой дети в первый класс идут, и им школу прогуливать нельзя, видите ли. У них занятий-то вначале почти и нету. И что там им пропускать-то, когда они и так на пол года вперёд всё уже знают и умеют. Гриппе очень не хотелось влезать в дела порученные тётке, её устраивало, что она занимается её квартирой, Гриппа задумалась.

– Свет, ты ведь на ин. язе учишься.

– Да – подтвердила Светка.

– А язык какой профилирующий?

– Французский.

У Гриппы созрела мысль.

– Свет у меня всё занято, могу тебе предложить только флигель, там есть топчан, бельё я тебе дам, удобства на улице, а готовить будешь на кухне веранды. Плата твоя будет состоять в переводе с русского на французский и наоборот.

– А что переводить-то? – поинтересовалась Света.

– Мою речь на французский, а речь француза на русский.

– Вот это да, воскликнула Света, что прямо живой настоящий француз у вас есть?

– Есть, Свет.

– Я согласна, к вечеру буду у вас, спасибо тётечка Агриппиночка.

Гриппа, взяв комплект белья, пошла к флигелю. Он был не большим дощатым строением, там она сушила травы, одни травы предназначались для ванн, другие для отваров, там же сушила и ягоды. Отвары сушёных ягод имели совсем другой вкус, чем отвары из ягод замороженных в холодильнике, там же у неё стояли коробки с разными вещами, которые могли бы ей пригодится когда-нибудь. Окно было одно, но оно было большим, чуть поодаль стоял топчан. Гриппе нравилось превращать любые помещения в уютные и необычные. Висящие травы по стенкам комнаты флигеля, превращали комнату в шалаш. Окно было задёрнуто занавесками с ромашками, цвет занавесок фиолетово-голубой сочетался с пледом, наброшенным на топчан, гора из маленьких цветных подушек завершала ансамбль одной стороны комнаты флигеля. По другую сторону комнаты, вдоль стены на полках стояли рядами картонные коробки, Гриппа их взяла в магазине из-под разных товаров, покрасив их разные цвета, они были в полном сочетании с интерьером. На коробках приклеены листочки с описанием, того, что лежит в коробках. На полу красовался плетёный из клочков коврик в голубоватых тонах. Положив сверху бельё, Гриппа вышла.

Гриппа ждала возвращения гостей не раньше семи вечера. Сейчас они были в дельфинарии, Леворуков, позвонив своему другу Батакову, договорился о присутствии своих гостей на репетиции выступлений дельфинов.

Гриппа усевшись на своё любимое кресло, стала думать, о чём она будет говорить с Жюлем. К калитке подъехала машина, из неё вышла Света. Водитель, обойдя машину, вытащил чемодан из багажника и поставил его на обочину дороги. Света, расплатившись с водителем, подхватила чемодан за выдвинутую ручку и покатила его, стуча колёсиками по вымощенной камнем дорожке Гриппиного двора. Гриппа открыла перед ней дверь флигеля.

– У-у-у, как тут, похоже на домик колдуньи – она села на топчан, оценивая его упругость, повертела головой по сторонам.

– Спасибо, очень уютно, я думала, будет намного хуже.

У Гриппы зазвонил телефон, на сей раз звонил муж соседки Дуси – Жора.

– Агриппина, выручай, нам с Дусей надо срочно ехать в Краснодар, Валерка приехал с боевых действий на короткую побывку к семье, а у меня дежурство ночное в музее, побудь, пожалуйста. Там, ты знаешь и телевизор и компьютер есть, я недавно туда принёс кофеварку электрическую. Гриппа в прошлом уже не раз выручала Жору, но сегодня в Гриппины планы это совсем не входило, она рассчитывала провести вечер с Жюлем, поговорить с ним, имея личного переводчика.

Помолчав некоторое время, она сказала:

– Ладно, Жор, ключи занеси, во сколько там надо быть?

– Заканчивают они работу в шесть вечера, а я прихожу к семи. Спасибо Грипп.

Гриппа набрала телефон Семёна Ивановича.

– Семён Иванович, что если сегодня Гена проведёт ночь в музее.

– Поясните – деловито отозвался Семён Иванович.

– Сосед – сторож музея срочно уезжает и просил меня побыть ночью в музее.

– А для Гены это небольшое разнообразие, пожалуйста… мне, если честно, очень не хочется сегодня там быть.

– Вы в любом случае туда не пойдёте, сказал Семён Иванович, могу и я подежурить, мне всё равно где спать. Но вы правы, пусть Генка побудет в музее, если согласится, конечно.

Генку провожали до музея всем коллективом. Музей находился недалеко от дома Гриппы, на второй линии от моря, в старом одноэтажном длинном здании со сводчатыми невысокими потолками. От входа, в последовательном порядке тянулись залы, переходя один в другой. Чтобы пройти в комнату, где должен был находится сторож, надо было пройти через все залы музея.