София Ярыгина - Приключения Агриппины Петровны

– Вам на третий этаж, там на дверях табличка есть.

Гриппа сунула листок в карман:

– Спасибо.

Поднявшись на третий этаж, они сразу увидели белую дверь, на которой висела коричневая табличка, где золотыми буквами написано «ООО «Факел»». Они остановились перед дверью, у Зины стучало громко сердце, вид был решительный, и вся она была готова к бою. Гриппа потянула дверь на себя. В следующее мгновение, они оказались в помещение разделенным пополам. Вдоль комнаты тянулась перегородка, составленная из квадратов, обтянутых светлой, с затейливым рисунком тканью, доходящая до уровня плеч. Пахло благовониями и звучала тихая музыка. Зина ошалело крутила головой с выпученными глазами, переводя взгляд с торчащих вдоль стены задранных ног, на голову, принадлежащую молодой женщине.

Голова повернулась и направилась вдоль перегородки к двери. Перед ним и возникла молодая женщина, её стройную высокую фигуру обтягивал спортивный костюм лилового цвета; удлиненное лицо с тяжелым подбородком и пухлыми губами обрамляли каштановые волосы, достающие до плеч. Из под челки этой женщины на Зину и Гриппу смотрели карие миндалевидные глаза. Женщина улыбнулась и приветливо поздоровалась. Над головой спортивной женщины висел плакат, где крупными буквами было написано «Йога, способ жизни на земле!», и дальше что-то мелкими буквами.

Зина как будто приросла к полу, только таращила округленные глаза то на плакат, то на женщину. Помедлив несколько мгновений, Гриппа расплылась в улыбке и достала из кармана рекламку, которую ей вручила вахтер.

– Вот мы по рекламе. Можно ли записаться к вам на занятия? И не поздно ли нам возрасту?

Йогиня очаровательно улыбнулась:

– Начать можно в любом возрасте, как раз у нас сформировалась группа новичков. Приходит. Послезавтра.

Гриппа заверила руководителя группы, что они обязательно придут, и стала слегка подталкивать застывшую в недоумении Зину к выходу.

Оказавшись на улице, Зина наконец пришла в себя. Она рисовала себе разные картины, которые должна была увидеть за дверью, но никак не предполагала увидеть пар десять задранных к верху ног и что её Вася в тайне ходит на какие-то там занятия.

– Грипп, это мой то Вася, он всегда слушал меня и вдруг от меня тайно ходит на эту какую-то йогу! Ну, я ему теперь устрою такую йогу!

– Нет, Зин, ты его так совсем потеряешь. В этом случае надо вести себя по – другому.

Зина округлила глаза:

– Как это потеряю? Куда он денется?

– Он внутри замкнется еще больше, чем сейчас. Станет чужым.

У Зины навернулись слезы. Тыльной рукой, протерев глаза и шмыгнув носом, вопрошающе посмотрела на Гриппу.

– И что делать теперь?

– Ну, уж точно не выдергивать ей волосенки и не называть лохудрой! А только по имени отчеству, – тут Гриппа опять вытащила из кармана рекламку и, посмотрев на распев, произнесла, – Тренер Элеонора Викторовна, можно в знак особого к ней расположения, называть Элеонорочка Викторовна.

Зина, скривив губы, произнесла:

– Элеонорочка! Тьфу, аж тошнит. Эта лохудра…

Гриппа перебила Зину:

– Привыкай, Зин. Элеонорочка Викторовна.

– Эта Элеонорочка Викторовна, сволочь и лохудра, околдовала моего Васеньку.

– А вот ты, Зинуль, – и Гриппа указательный палец приставила к пышной Зининой груди, – расколдуешь его Зина.

Зина, проникшись словами Гриппы, расправила плечи, выпятила могучую грудь и выдвинула подбородок вперед:

– Я готова!

– И так, Зин, мы идем с тобой на занятия, ты делаешь вид, что Василия не знаешь. Напишешь в анкете приема в группу, какую-нибудь другую фамилию. С Элеонорой Викторовной будь очень любезна, задавай ей вопросы, улыбайся, всячески показывай хорошее к ней отношение.

Зина шумно вздохнула.

– Ну, попробуй, представь Элеонору и улыбнись ей.

Скулы и Зины отвердели, глаза сузились и на лице появилась гримаса.

– Ну, нет, Зин, это все что угодно, только не улыбка. Так не пойдет.

Гриппа притормозила около своего любимого кафе. Столики стояли на улице по бокам от входа, горшки с цветами пестрили разноцветием, а через дорогу, с односторонним движением, раскинув тяжелые ветви, стояли сосны. Усевшись за круглый столик и пододвинув кресло с затейливым рисунком на спинке, Гриппа заказала себе пирожные с шоколадным кремом, она обожала их, выпекались они непосредственно в кафе и чашечку капучино. Зина заказала только кофе.

– Понимаешь, Зин, человек так устроен, что чувствует в себе отношение, даже если оно и спрятано за фальшивой улыбочкой.

– А с чего это я к ней буду хорошо относиться? – вставила Зина.

– Думать надо о Элеоноре позитивно, – сказала Гриппа.

– Грипп, ну как я могу про неё думать позитивно, если эта лохудра привязала к себе моего Васька.

– У нас, Зин, какая цель? Расколдовать твоего Василия.

Подошла официантка, поставила на стол две чашки с капучино.

Проводив взглядом официантку, Гриппа продолжила:

– Зин, встань на место Элеоноры Викторовны.

– А на кой мне её место? Мне и на своем нормально.

– А вот и не нормально, представь себе, что тренер это ты, пойми заборы, работу.

– Подумаешь, ноги задирать, да задницей крутить. Попробовала бы она с жильцами ладить, да еще, чтобы они к тебе возвращались и друзьям своим советовали приезжать.

– А вот у неё то как и получается, группы работают. Вот и Вася твой проникся и прикипел.

Зина задумалась. Гриппа отхлебнула кофе:

– Зин, надо увидеть её положительные и сильные стороны и держать их в голове, это станет ключом к близкому с ней общению, положительные ментальные вибрации еще никто не отменял. Действует безупречно.

– Так это ж, я взаправду должна думать об этой лохудре хорошо?

Гриппа просеяла.

– Вот именно! – и с удовольствием отправила в рот, соблазнительный шарик с кремом, предварительно намазав на него мороженное. – Посмотри, какая у неё фигура! – проговорила Гриппа с набитым ртом и, проглотив, добавила, – А ведь она не молодка, значит соблюдает правила питания, а на это воля нужна.

Зина посмотрела на свой живот. Гриппа тоже посмотрела на Зинин живот:

– Зин, ведь ты в юности была стройная, фигура была просто люкс, если стопить с тебя сало, то форма вернется.

– Да я и не ем особенно, – и посмотрев на Гриппину тарелку, – пирожные не люблю.

– Зато сало с хреном и солеными огурцами трескаешь в десять вечера, перед теликом.

Зина взглотнула слюну.

– Она умеет быть искренне приветливой.

– Ага, посмотрела бы я на её приветливость, если бы ты Гриппа, к примеру, приклеила к себе её мужа.

– Зин, мы не рассматриваем варианты, а делаем у себя позитивный ментальный фон.

Зина вздохнула и допила кофе.

– Ну, все подруга, давай до послезавтра, после первого занятия наметим дальнейший план действий.