Екатерина Бердичева - Мой красный дневник

В салон забрался Борис и с улыбкой посмотрел мне в лицо:

– Такое ощущение, что ты только что отрыла клад…или выиграла миллион! Рассказывай, что надумала.

Я тронулась с места и, проехав по центральной улице метров сто, снова развернулась в сторону города. Глядя на поздние экскурсионные автобусы у древних монастырей, я раздумчиво произнесла:

– Борь, а как ты думаешь, может, Свету заказал Синельников?

И скосила на него глаза.

У Бориса сначала вытянулось лицо, а потом он рассмеялся.

– И что же тебя сподвигло на такие мысли, а, Леночка?

– Смотри: Александра долг больше не держит рядом с Людмилой. Что ему мешает пристроить мэрскую дочку в психушку и жениться на женщине, ждущей от него ребенка?

– Элементарная порядочность. Василия Елизаровича и Сашу связывают не только родственные, но и деловые отношения. Ты же знаешь сама – из этих связей выбраться практически невозможно. Да и не хочет он разводиться: считает, сам виноват, самому и расплачиваться. Нет, Синельников скорее прикопал бы собственное чадушко, нежели Светлану. Кстати, он о ней знал почти с самого начала их связи. И одобрял зятя.

– Бедный Александр! – Посочувствовала я шефу. – Такой жизни не позавидуешь. Кажется – живет в раю… а на деле – сущий ад!

– Ты просто всегда думала только о себе и своих близких, не интересуясь остальными. А если заглянуть в чужие жизни, там можно обнаружить такие драмы… – Он вздохнул и замолчал.

Я ехала по своему городу, в котором жила с рождения. Солнце быстро село, и вдоль дороги засияли оранжевые фонари. В невысоких домишках засветились теплым светом окна, и темные человеческие тени скользили по занавескам. Кто-то повесил прямо на рамы елочные гирлянды, и они перемаргивались разноцветными огоньками. А вот тут живет моя бывшая школьная подруга. Совсем недавно мы столкнулись в магазине и чуть не пробежали мимо друг друга… Пара слов, оценивающая улыбка, и мы снова полетели по своим делам. А я даже толком не поинтересовалась: как же ты живешь, Катенька? И совершенно не помню, кто у нее: мальчик или девочка? Прав Борис: людьми надо интересоваться. Вдруг кому-то из старых знакомых или соседей требуется помощь или моральная поддержка? Как трудно, когда со своей бедой не к кому пойти и хотя бы поплакаться в жилетку!

– Борь, может, домой? – Нарушила я молчание.

Он посмотрел на меня усталыми, блестящими в темноте, глазами. И в этой тьме, подсвеченной приборами и наплывающим уличным освещением, я вдруг разглядела морщинки у его глаз и рта. Молодой человек неожиданно оказался стариком. Я тряхнула головой.

– Устала? – Улыбнулся он. – А я хотел покормить тебя в ресторане…

– Нет, – рассмеялась я, – у меня теперь на них аллергия! А в морозилке лежит пакет с домашними пельменями. И сметана в холодильнике ждет своего часа…

– Ты умеешь готовить? – Попытался съехидничать мужчина. – Я думал, ты питаешься йогуртом и травкой.

– В-общем, так оно и есть, но у меня растет парень, который… растет. И кушает. Так что приходится варить супы, тушить мясо…

Я, наконец, свернула в свой двор. Мерседес стоял на месте и ждал хозяина. Позади пустовало освободившееся парковочное место, на которое я тут же занырнула. Привычно взглянув на свои темные окна, я выключила зажигание и поставила машину на передачу.

– Давно не встречал женщин, катающихся на «механике». – Заметил Борис и выпрыгнул наружу. А потом с удовольствием потянулся.

Пикнув сигнализацией, я обошла свою ласточку и поинтересовалась:

– А с женщинами, у которых машинки на «автомате», ты встречаешься регулярно?

– Ревнуешь? – Он крепко взял меня под локоть и повел в подъезд.

Занавески на окнах соседей дрогнули. Я расхохоталась: голод и нервное напряжение сделали свое черное дело, и у меня началась истерика. Я смеялась и не могла остановиться. Когда мы зашли в подъезд, Борис неожиданно развернул меня к себе лицом и крепко обнял:

– Тихо, тихо, девочка. Все уже прошло. И все будет хорошо… Смотри: фантомы пельмешек уже летают над нами, помахивая крылышками… а вот воспарила сметана… Какая она густая… Помнишь, как в фильме «Ночь перед рождеством» пузатый Пацюк ел галушки? И мне уже кажется, что я чувствую их мясной, такой сочный запах…

Я взяла себя в руки и отстранилась от его куртки, слегка благоухающей французским мужским парфюмом и бензином. Капнул случайно на заправке?

– Спасибо! – Уже спокойно улыбнулась и открыла дверь.

Наперегонки отметившись в санузле, мы сняли верхнюю одежду и рванули на кухню. И скоро кастрюля уже пузырилась кипятком на сильном огне, а пельмешки лежали в мисочке рядом. Всыпав соль в кастрюлю, я булькнула туда полуфабрикат и прибавила огня. На столе закипал электрочайник. Борис, вытряхивая из заварочного ситечка старый чай, улыбнулся мне глазами. «Господи! – Внезапно для себя взмолилась я. – Если ты меня слышишь, пошли мне вот такого же доброго и теплого мужчину… и чтобы его души хватало не только на меня, но и на Сережку, моих родителей… чтобы он полюбил то, что любим мы… чтобы у нас были общие интересы и похожие увлечения… И чтобы мне не надо было самой ездить в этот гребаный автосервис!»

Пельмешки всплыли пузиками вверх. Я схватила тарелки и шумовку. Сняв кастрюльку и выключив газ, быстро-быстро разбросала эту горячую вкусноту по тарелкам. Борис уже сидел за столом со сметаной наготове…

Как же мы с ним набросились на еду… Даже «спасибо!» в его исполнении выглядело, как поднятая вверх ложка. А бульончик с замороженным летом укропчиком пах просто одуряюще!

Наевшись так, что животику стало тесно в джинсах, а чай и вовсе проходил через горло малюсенькими глоточками, мы переползли в комнату. Борис упал в кресло и сощурил глаза, словно кот, всю ночь гулявший по улице.

– Ле-ен! – Позвал он.

– У? – Поинтересовалась я.

– Можно я буду невежливым, помоюсь и упаду спать?

Я важно покивала головой.

– Даже нужно! Майку дать? Трусы, извини, в нашем доме только детские и женские.

Тот ухмыльнулся.

– Я сплю исключительно раздетым.

– Даже в долинах гейзеров? – Какой-то гадский черт дернул меня за язык.

– Там нет кроватей. А душ только на базе.

Борис встал, стянул свитер и бросил его на кресло. А потом ушел. Через минуту я услышала, как льется вода. И взяла тебя, мой красненький, добрый дружочек-дневничок. Как же хорошо, что я купила новый чайник!

Борис тихо спит в комнате Сережки. Из-под закрытой двери дует морозный ветерок. Он не простудится после ванной? Мне очень хочется войти и прикрыть окно. Но, учитывая постиранное и развешанное на веревочке в кухне нижнее белье, наверное, я воздержусь от этого шага. Вот я тебе все события и рассказала… Завтра приедут родные, и уедет Борис. Интересно, увижу ли я его когда-нибудь? Наверное, нет. Я же решила уволиться… А жаль. Он – первый нормальный мужик, после отца, встреченный мной в жизни. Нет, пусть не возвращается… а то я стану плакать… спокойной ночи…