Дарья Калинина - Всем Хуанам по сомбреро

Сказать, что Саша была разочарована, значило ничего не сказать. Вот Димка! Вот дурак! Хотя чего ждать от человека, у которого сразу по нескольким предметам вырисовывалась двойка, и лишь доброта и снисходительность их педагогов помогли Димке вытянуть на шатких троечках весь прошлый год.

«Никогда больше не стану слушать двоечников!»

Да, увы, приятель услышал звон, но не понял, где он. И, не разобравшись в ситуации до конца, кинулся за помощью к Саше.

«И как я могла довериться этому болтуну? – сердилась на саму себя Саша, усердно бомбардируя с доверенного ей дрона какие-то строения. – Еще счастье, что Милорадову не позвонила. Хорошо бы я сейчас перед ним выглядела!»

Мысль о том, что она могла выставить себя круглой дурой в глазах следователя, разозлила Сашу до такой степени, что она сбросила весь имеющийся у нее боезапас и взорвала все-таки склад с боеприпасами, которые рванули так, что Сашу накрыло взрывной волной. Возле нее тут же возник Торрес, которому Антон поручил обучение новенькой.

– Не горячись. Ты слишком заводишься и постоянно открываешься. В настоящем бою тебя мигом уничтожат.

– И пусть! – сердито буркнула Саша. – Мне на это наплевать! Это же всего-навсего игра!

– Пойдем охладимся. И мне нужно тебе кое-что рассказать.

Вдвоем они направились к фуд-корту, где Торрес угостил Сашу молочным коктейлем, попросив положить в него побольше льда, а себе взял кофе с шоколадным тортом. Был он невысок, но грациозен и двигался легко, словно танцор.

Саша ему об этом сказала, и Торрес признался, что одно время и правда занимался танцами, за что и получил свое прозвище. Но, несмотря на смазливую внешность, Саше он не нравился. Было в нем какое-то плохо скрытое высокомерие, а уж на новенькую Сашу он посматривал и вовсе как на букашку.

– Антон просил ввести тебя в курс дела. От исхода сегодняшних соревнований, от того, проиграем мы или победим, зависит жизнь его матери.

Саша перестала потягивать коктейль через трубочку и замерла:

– Как это понимать?

– Так и понимай. Мать у Антона серьезно больна. Нужны деньги на операцию. Если мы сегодня выиграем, его мама будет жить. Если нет…

Торрес закатил глаза кверху, словно объясняя, куда в противном случае отправится мать Антона.

Саша покачала головой.

– Не понимаю. Что за лечение такое? У нас в стране его не делают?

– Как раз у нас эти операции лучше всего и делают.

– Тогда зачем деньги? Есть же страховка.

– Ты и впрямь такая наивная? – с насмешкой уставился на нее Торрес. – Или прикидываешься?

Был он старше Саши на считаные год-два, но держался так, словно ему сравнялось по меньшей мере лет сто. Впрочем, столетний дедушка держался бы куда снисходительней, Торрес же был неумолим в своем стремлении каждого ткнуть носом в его собственное ничтожество.

– У тебя из знакомых кто-нибудь делал дорогостоящие операции по полису ОМС?

– Да. Брату двоюродному на сердце сделали операцию. И тете сустав протезировали. Их обоих взяли по квоте и лечили… и вылечили!

Саша не стала говорить, что смутно представляет себе, что такое квота, чтобы Торрес еще сильней не стал бы перед ней заноситься.

Но Торрес и так важничал:

– Хочешь, я тебе скажу, как это работает? Пациент обивает кучу порогов, собирает огромное количество справок, но все равно та самая квота ему не достается. Очередь, что поделать. До заветной квоты перед ним еще очень много народу. И наконец, когда терпение его иссякает или болезнь слишком уж дает о себе знать, бедняга приходит к врачу и говорит, что все его так достало, что он согласен лечиться платно. Тогда врач, как добрый волшебник, извлекает из кармана ту самую заветную квоту, которую пациент не мог получить уже несколько лет, и вуаля! Уже на следующей неделе больной оказывается в стационаре, где ему и бывает оказана вся медицинская помощь в полном объеме.

– Вот видишь!

– Только есть один маленький нюанс. Денежки за проведенное лечение добрый доктор кладет себе в карман.

– Как это себе? – удивилась Саша.

– Ну, не только себе, – поправился Торрес. – Еще делится с другими врачами, которые участвовали в лечении. А может, и не делится, но тогда он собака злая, такого жадину его же коллеги скоро сами сдадут!

– Но ведь есть полис…

– По полису этой операции можно ждать и год, и два, и три! Часто ли у больных находится столько времени в запасе? Тут счет, может, идет не на дни, а на часы. Завтра случится очередной приступ, и мать Антона его не перенесет. Антон уже и врача нашел, который согласен взять пациентку. Берет вроде как по полису, а на самом деле денежки кладет себе в карман. Не все, конечно, половину. Если бы все, никто бы на их мутную схему и не велся!

– Но это безобразие! – возмутилась Саша. – Мошенничество, в котором участвуют нечистоплотные врачи. Зачем такому потакать?

– Ну, когда близкий тебе человек загибается, еще и не такое отчебучишь.

На какое-то мгновение Торрес утратил свой обычный высокомерный взгляд и посмотрел на Сашу просто и по-человечески.

– Вот мы с ребятами и решили: если в этот раз наконец выиграем, то выигрыш отдадим Антону. Тебе, конечно, твою долю все равно выплатим, ты в нашем благородстве участвовать не обязана.

– Нет, что ты! – воскликнула Саша. – Я денег не возьму, а то вдруг Антону потом с врачом расплатиться не хватит.

В глазах Торреса промелькнуло что-то похожее на удивление и одобрение, но длилось это совсем недолго.

– Как знаешь, – заявил он и уткнулся в свой смартфон и с Сашей больше не разговаривал.

А Сашу теперь терзало любопытство. Интересно, как велик тот выигрыш, от которого она столь опрометчиво отказалась? Некоторые операции могут стоить и по миллиону, и по два, и даже больше. Неизвестно же, чем именно больна мать Антона.

Так, в задумчивом состоянии, она вернулась обратно в игровой зал, где уже заметно прибавилось народу.

К ним подошли сотрудники игрового клуба, Саша опознала их по униформе. В руках у них была огромная ваза, из которой капитанам команд предстояло тянуть жребий. Команд было по шесть с каждой противоборствующей стороны. Антон сунул руку и вытянул пластиковую карточку, которую опустили в специальное считывающее устройство, встроенное в кубок. На табло высветилось «террорист».

Затем капитаны команд еще раз тянули жребий, кому и против какой команды играть. Команде Антона в этот раз выпало играть против команды «Портовых волков».

Антон ничем не выказал своих чувств, трудно было понять, доволен он или раздосадован. Выглядел он так, словно ему решительно все равно.

– Вон наши противники, – указал он Саше на шестерых игроков, занявших компьютеры напротив них.

Внешне «сотрудники спецслужб» никак не отличались от «террористов». Такие же молодые ребята. И тех, и других было поровну. В каждой команде было по шесть человек. Пятеро мужчин, шестая девушка.