notsaintalex - Тотальное танго

Заметив это, в роль вошёл синьор Манеджи, и начал меня жестом прогонять. От этого вся драма усложнялась. Я вышел из машины, думал, что вмешаюсь. Но тут жена Манеджи, желая поддержать сыночка, на Лауру вульгарно покатила бочку. И Лауру от этого прорвало, понесло. Она, как дикая пантера, тихо встала: «Allora, basta!» – повелительно сказала и, дав пощёчину Миркуччо, к моей машине подбежала: «Не понимаю, что со мной, но я хочу уйти с тобой…» – дрожащим голосом она мне прошептала, и я в машину её молча усадил, бесшумно дверь за ней закрыл, за руль моментом заскочил, акселератор в пол вдавил… И мы сорвались в неизвестность – свободой ублажать беспечность.

– Вот это да! – не выдержал Томазо, от удивления мотая головой.

– Но ты дослушай, это лишь начало! – Адам запил чудесным «Chivas», готовясь «закусить» сигарным дымом. Они проехали огни своей любимой «Твиги», где полным ходом развивалось клубное «Бум-бум», – И постарайся не забыть, ради чего я всё это вещаю.

– Да-да, я помню! Ключевое Слово. Какой-то Образ, объясняющий Любовь, – сосредоточенно кивнул Томазо.

– Молодец! – Адам откинулся на спинку кресла, придерживая руль одной своей рукой с зажатой между пальцами сигарой, облокотившись правым локтем на мягкий подлокотник, держа в ладони свой увесистый стакан, небрежным жестом намекая другу, мол, давай, налей ещё немного.

В душе Адама полыхали смешанные чувства, навеянные яркими, как свет от пролетавших мимо фонарей, картинками его воспоминаний.

– Давай, рассказывай, что дальше! – Томазо булькнул пару капель виски в пустой стакан Адама.

– Лаура… – вздохнул Адам, – она сидела, где и ты, на этом самом месте, и молча всматривалась в контуры заката. Мы выехали за «Firenze-Nord» и двигались уже по автостраде. Внезапно зазвонил мой золотой мобильник – синьор Морено, так и не дождавшись нашей встречи, решил напомнить о себе. Пришлось переназначиться на следующее «как-нибудь»: «Прошу прощения, синьор Морено. Возникли неотложные дела…», – ответил я по телефону размеренно-спокойным низким тембром, давая Лауре возможность вслушаться в меня, – «Да-да, я понимаю…», – отзывался я на реплики Морено, – «Уладим это через месяц… Нет-нет, никак не раньше! Причина в неотложности моих смертельно важных дел!» – я улыбнулся Лауре – она смотрела на меня – и, задорно подмигнув, продолжил диалог с Морено, – «Увидимся, когда увидимся. Приятного Вам вечера, синьор Морено!» – и, отключившись, положил мобильник в подлокотник.

Лаура сидела и молчала, лишь изредка украдкой поглядывая на меня.

«Santa Maria!» – вдруг воскликнула она, – «Что я творю! Не понимаю…».

«Ты просто чудо! Всё в порядке!» – спокойно улыбнулся я, – «Ты сделала всё правильно, поверь мне!».

«Но, что я сделала, Эльмар!» – она поправила причёску, – «И почему я так легко ушла с тобой? Ведь, я тебя совсем не знаю… Что скажут обо мне мои подруги…».

«Сегодня, милая, ты совершила подвиг! Ты воскресила в своём сердце давно забытую отвагу… и поборола страх… решилась на свободу! Не каждый из мужчин способен на такое. Но ты смогла! И этим обратила на себя внимание Самой Фортуны! Я познакомлю тебя с нею завтра…», – тут я изобразил загадочный прищур – «Фортуна помогает только тем, кто знает, что такое Риск!».

«И что такое Риск?».

«О-о-о! Риски – это инструменты сильных!».

«Но я рискнула всем, что было в моей жизни до тебя…».

«А значит, слабостям нет места! Почувствуй силу! Она вся в тебе!».

«Но неизвестность… Она меня пугает…».

«А это зря! Ведь, в ней вся Жизнь! Её любить, а не бояться надо!».

В её глазах возник вопрос, и я решил иначе объяснить. А чтобы фон располагающий создать, я зарядил CD с «Flamenco» – редчайший диск, мне подарил его Риккардо из Мадрида – продюсерский талант от Бога. Он двигал в своё время Gipsy Kings и три десятка прочих любимчиков испанского народа.

Ритмы «Flamenco» ворвались в салон автомобиля азартным переливом звонких струн гитар испанских. Я лишь чуть-чуть убавил звук и вновь заговорил.

«Скажи мне, Лаура, откуда в этом мире столько душ несчастных?».

«Тут, знаешь ли, кому как повезёт…», – ответила она на автомате.

Голос её звучал уже спокойно. Божественно красивый голос! Предельно женственный, заботливый и нежный, местами сдержанный, восторженный, спокойный, уверенный в себе, а иногда смущённый. И интонация, акценты в суть, дыхание в полёте, перепады выше, ниже. И в этом отражался её острый ум. Она действительно умна и интересна, что редкость в сочетании с её же красотой – Синьора с большой буквы, нечего сказать.

«Кому как повезёт…», – я аж задумался на целую секунду, – «Мне кажется, тут дело вовсе не в везенье, а в уменье жить. Вот, посмотри. Все жаждут счастья для себя, но как они к нему стремятся, а главное, к чему, на самом деле? Все ищут для себя стабильности, комфорта, уверенности в будущем своём. Но в жизни всё не так! Там, где стабильность, там же и покой. И люди чувствуют себя спокойно. Но всё это иллюзия, самообман! Покой. Представь себе покой душевный в абсолюте, и как в нём могут жить все те, кто ищет счастье. Покой. Покой-ники с-покой-но полагают, что живут, когда, в действительности, все давно мертвы. Там, где покой, там смерть и неготовность к жизни, ведь, жизнь всегда нова! В ней время не стоит на месте; в ней всё всегда и вечно с-нова об-нов-ляется. Приходит нов-ый день, в нём с-нова всходит Солнце, и нов-ые события грядут. И каждый нов-ый миг по сути уникален! И повторить или вернуть его никто не сможет! Но те, кто, типа, ищет счастье, цепляются за прошлое своё, за тот прекрасный миг, когда им БЫЛО хорошо, которого уже и нет давно, ибо вся жизнь есть только в НАСТОЯЩЕМ! Но люди не желают перемен, надеются на старые привычки, боятся потерять их, погружаясь в чувство страха. А жизнь давно вперёд ушла – надежды быстро умирают, хоть и считается, что после человека, и в людях возникает гнев. Откуда возникает гнев? От всех несбывшихся надежд! Иного нет. И страх не позволяет им избавиться от гнева! Так возникают муки и несчастья…».

«Ты так легко об этом говоришь, как будто бы познал рецепты счастья».

«Рецепт простой, на самом деле, и заключается всего-то в трёх словах: “Amore”, “Giòia” и “Felicitá”. Чтобы любить – причины не нужны! К тому же, вся любовь возможна только в настоящем. Когда ты любишь, страхи умирают. И неизбежно возникает радость бытия. Любовь плюс Радость – вот и Счастье!» – я фразу завершил естественной улыбкой.

«В теории звучит всё просто…», – скептически заметила она.

«Ну, а на практике – ещё намного проще! Всё дело в том, чего и как ты хочешь! И здесь опасная ловушка-перекрёсток: можно хотеть ИМЕТЬ что-либо; или хотеть всецело БЫТЬ. Задумайся над тем, как люди формулируют желания свои: хочу иметь друзей, но не хочу быть другом; хочу иметь жену, но не хочу быть мужем; хочу иметь детей, но не хочу быть матерью-отцом. Ты чувствуешь, в чём разница? Это касается любых аспектов жизни: хочу иметь всё сразу, но не хочу быть тем-то или тем-то. Здесь слово «БЫТЬ» – синоним времени и только в настоящем. Слово «ИМЕТЬ» относится к пространству. Кто копит скарб, тому скорбеть. Пространство бесконечно – не объять! Но ВРЕМЯ ВЕЧНО В НАСТОЯЩЕМ. Кто ищет опыт БЫТЬ – тому и ВРЕМЯ в НАСТОЯЩЕМ, в тотальном эпицентре жизни! В этом Счастье!».