Люся Лютикова - И будет вам счастье

– Уколы всегда делались в кабинете?

– Да. Светлана сама к нему приходила, без напоминаний. Детская тоже расположена на втором этаже, только в другом крыле.

Ну что же, теперь многое прояснилось. Когда я сказала Сильвии, что причиной смерти хозяина мог стать укол, неудивительно, что она сразу же подумала про няню Свету. И побежала к ней с мешком денег.

– И как же няня отреагировала, когда увидела полмиллиона евро?

– Не увидела она эти полмиллиона, – хмуро отозвалась дама. – Я же не дурочка, чтобы с такими деньгами по дому расхаживать. Может, в этом и была моя ошибка? Если бы она увидела пачки, возможно, была бы сговорчивее? Я пообещала Светке, что она получит все деньги из сейфа, пусть только отдаст мне противоядие. А она прикинулась дурочкой: «Какое противоядие?» Глазками там хлоп-хлоп, очень натурально. Актриса вшивая!

– А дальше?

– Дальше она все из меня вытянула: что за укол мне сделали, почему я именно на нее думаю… Наверное, прикидывала, опасна ли я, много ли знаю. Много! Я не скрывала, что, если она не согласится на сделку, пойду в милицию. Мне уже терять нечего, а ее посадят за убийство хозяина! Светка испугалась, глазки забегали, говорит: «Завтра обменяемся, ты мне деньги, а я тебе противоядие». А сегодня ее убили…

У Сильвии было такое лицо, словно она надела на карнавал маску скорби и забыла ее снять.

– Откуда вы знаете, что Чухланцеву убили?

– Она пропала. Не приехала на работу, не подходит к телефону. Что еще с ней могло случиться?

Меня поразил такой безграничный пессимизм:

– Да мало ли что! Может, у нее грипп, температура сорок градусов? Или она ногу сломала?

– Если бы она сломала ногу, то приползла бы, – сурово ответствовала Сильвия. – Я бы лично приползла, если бы на одной чаше весов лежало «пол-лимона» евро, а на другой – тюремный срок. К тому же есть еще одно обстоятельство, которому я склонна верить. Сегодня утром, когда я, как ненормальная, названивала Светке через каждую минуту, по ее мобильнику все-таки ответили. Какой-то нахальный парень заявил, что он подобрал телефон на улице, сейчас выкинет СИМ-карту и поставит свою. «А хозяйке телефон больше не понадобится, – добавил он. – Она только что с восьмого этажа спрыгнула, разбилась насмерть».

Я обомлела:

– Где это произошло?

– Понятия не имею, сразу после этих слов он отключил телефон. Ясно, что Светка не стала бы кончать жизнь самоубийством! С такой кучей бабок уезжают на Гавайи, а не прыгают с восьмого этажа. Яне сомневаюсь, что ее убили. Наверное, те мужики, которые делали нам укол. Возможно, Чухланцева была лишь исполнителем, а заказчик – кто-то из них.

Я посмотрела на свои руки: они тряслись. Меня охватил животный ужас. Это конец! Мы никогда не найдем противоядие, у нас нет шанса спастись! Захотелось завыть – громко, протяжно, душераздирающе, как воет бездомная собака с перебитыми передними лапами в февральский мороз, потому что знает: у нее есть только один выход – сдохнуть под забором.

Стоп! Нельзя поддаваться панике. У нас осталось в запасе двенадцать часов, целых двенадцать! Это много, за это время можно горы свернуть. Мы должны бороться! Надо делать хоть что-нибудь, пусть даже на первый взгляд поступки покажутся бессмысленными. А вдруг будет толк?

– Этого не может быть! – убежденно заявила я. – Светлана жива, просто она тебе не доверяет, вот и решила скрыться. Вдруг она отдаст противоядие, а тут выскочат менты и наденут на нее наручники? Поэтому она и подговорила знакомого сказать, что выбросилась из окна, авось ты отстанешь и не будешь ее искать.

Я легко и естественно перешла на «ты», Сильвия тоже не стала церемониться перед смертью:

– Откуда в тебе столько оптимизма? Я уже совсем пала духом.

– Жизненный опыт, помноженный на обаяние. Аесли серьезно, то и не из таких передряг выходили, прорвемся! Короче, мы должны найти Чухланцеву, живую или мертвую.

В глазах Сильвии читалось твердое убеждение, что второй вариант более вероятен.

– Но как мы ее найдем?

– Есть у меня идея, – ответила я и набрала номер Руслана Супроткина.

Капитан взял трубку после седьмого гудка – надо же, прогресс налицо!

– Ты узнал что-нибудь по моему делу? – без лишних предисловий поинтересовалась я.

В трубке повисло красноречивое молчание.

– Забыл, да?

– Не забыл, просто не успел, замотался.

Замотался он, надо же, я сейчас расплачусь от сострадания. Вот уж кто замотался, так это я! Но меня почему-то никто не жалеет.

– Правда, не успел, извини, – лебезил капитан, пока я держала укоризненную паузу. – Люська, сегодня точно узнаю и перезвоню тебе, хорошо?

– Хорошо, – смилостивилась я. – У меня к тебе еще одна просьба, маленькая, но очень срочная! Если выполнишь, тогда я тебя прощу.

– Какая? – напрягся жених.

– Мне нужно узнать, проходит ли по вашим милицейским сводкам самоубийство некой Светланы Ивановны Чухланцевой. Она могла покончить с собой вчера или сегодня, скорей всего, в Москве.

Руслан заметно повеселел:

– Пара пустяков! Но тут есть одна загвоздка. Обычно самоубийцы не носят с собой паспорт. На то, чтобы установить их личность, может уйти пара дней, и это в лучшем случае.

– Тогда я дам тебе ее описание, э-э-э…

Тут до меня дошло, что я никогда не видела няню. Сильвия принялась подсказывать:

– Возраст – около сорока пяти лет, рост – метр шестьдесят, худощавое телосложение, волосы короткие, темные, с проседью. Всегда носила на левой руке золотое кольцо с крупным рубином. Говорила, что оно досталось в наследство от бабушки.

– И вот еще что, – добавила я, – мне нужен адрес этой Светланы Ивановны. Найдешь?

– Постараюсь. А почему ты ею интересуешься?

– Секрет. Должна же быть в женщине какая-то загадка?

– В тебе их слишком много, хватит на трех жен, – сказал капитан и отключился.

Я оторопело уставилась на трубку. Про трех жен, это что, какой-то намек?

Сильвия пошла домой, чтобы отнести покупки, я поднялась с ней. Жила она в малогабаритной «однушке», от входной двери отлично просматривались и комната, и кухня. Выцветшие обои, скромная мебель, еще из восьмидесятых годов прошлого века, потертый линолеум. И прямо на этом видавшем виды линолеуме в прихожей небрежно валялась платиновая норка. Тут же штабелями стояли коробки с обувью – кожаной, дорогих марок. Судя по размерам некоторых коробок, хозяйка прикупила даже зимние сапоги. Были там и детские ботиночки. Поскольку других следов присутствия детей в квартире не наблюдалось, обновка явно предназначалась будущему отпрыску. А Сильвия еще упрекала меня в излишнем оптимизме!

Зазвонил телефон, определился номер Руслана.

– Я все выяснил. Самоубийство Светланы Ивановны Чухланцевой по сводкам не проходит, так же как и женщины с такими приметами. Адрес, по которому она зарегистрирована в Москве: Криворожская улица, дом четыре-а, квартира шестнадцать.