Юлия Климова - Принудительное влечение

Значит, фамилия Лидочки – Якубова… Неплохо, неплохо. Она могла инсценировать небольшую неприятность со своей машиной, чтобы иметь алиби. Убила и побежала на улицу охать вокруг своей «девятки». Да, такое могло быть.

Но можно ли верить словам Пристяжниковой? Если преступница не Лидочка, а сама Ада Кирилловна, которая знает, кто нашел брелок, и теперь грамотно отводит от себя подозрение… Голову сломаешь! Ольга сунула руку в карман и достала сверток с рулетом. Гулять так гулять!

– Я, пожалуй, сойду с дистанции, – просипела Ольга, разглядев впереди еще одну скамейку. – Боюсь, сердце не выдержит такой нагрузки.

– Напрасно вы, милочка. Мужики любят стройных и выносливых, а с таким дряхлым сердцем просидите на обочине жизни до конца дней своих. Замуж вас никто не возьмет.

– Я после разговора с вами вообще решила уйти в монастырь, – ответила Ольга и, сжимая в одной руке бутылку минералки, а в другой рулет, устремилась к тротуару.

О, какое блаженство присесть на скамейку! Вытянуть ноги, сделать глоток воды, откинуть голову назад и не двигаться! Вот оно счастье!

– Да чтоб больше ни одного марафона не проводилось в этом году! – горячо выпалила Ольга, откусывая сладковатый мякиш. – Чтоб запретили продажу спортивной одежды! И чтоб больше мне не попадались чокнутые подозреваемые!

Но впереди маячили еще три проблемных пациента Самаринского. Хочешь не хочешь, а встретиться с ними придется.

Ада Аркадьевна. «Ягодка». Все ли ваши слова являются правдой? Не вам ли принадлежит брелок с буквой Я? Ольга поднялась и, петляя и присаживаясь на каждую скамейку, побрела в обратную сторону. Когда она уже почти дошла до места старта, до нее донесся звонкий голос, слегка искаженный громкоговорителем:

– Поприветствуем победителя – Зайцеву Ирину Ивановну!

Раздался гул голосов, и в воздух взметнулась музыка.

– Это точно любовь, – вздохнула Ольга, с трудом передвигая ноги. – Пусть только Ларионов попробует на ней не жениться… Убью его, честное слово, убью.

Если доставшийся вам психоаналитик не женат – задумайтесь, а не исправить ли это досадное недоразумение

Ирочка прижимала к груди большого плюшевого зайца, почетную грамоту и флажок. Без умолку тараторила и разбрызгивала во все стороны флюиды своей победы.

– А дедульку в красных трусах я обошла еще на первом повороте. Видела бы ты, как он за мной припустил! Но я-то уже взяла нужный темп и сбиваться не собиралась. А там еще один мужик был… Ну такой тощий, как скелет, и небритый. Ух я с ним и намучилась. Прилепился на последнем километре и шаркает сзади… Но потом я оторвалась…

– Я больше не могу, – замотала головой Ольга, сильнее сжимая руль.

– Чего не можешь?

– Слушать это больше не могу.

– Ой, извини, – спохватилась Ирочка, поглаживая розовые уши зайца. – Конечно, ты устала, не стоило тебе бежать.

– Не стоило, – передразнила Ольга, притормаживая. Желтое окошко светофора мигнуло, показывая красный глаз. – А кто бы с Адой Кирилловной беседу провел? Ты как метнулась вперед, так сразу же и забыла, зачем мы вообще явились на этот дурацкий марафон.

– Не такой уж он и дурацкий. Вон какого зайца красивого подарили…

– Если бы я пробежала пятнадцать километров и мне подарили бы только плюшевое пугало с морковкой в лапах, я бы им такую защиту животных устроила…

– А мне заяц нравится, – твердо заявила Ирочка и вновь погрузилась в вязкое состояние счастья. Скорей бы уж Андрей позвонил и скорей бы его увидеть.

Ольга думала совсем о другом. Настроение было препоганое – ноги, руки, да и все тело ломило от усталости. Хорошо бы, конечно, сейчас бросить свою бренную тушку на кровать, но, с другой стороны, лучше не растягивать общение с бывшими пациентами Ильи Петровича на целую неделю. Во-первых, убийца вряд ли станет ждать, пока она его вычислит, а во-вторых, день все равно испорчен, и лучше уж сократить муки и встретиться еще с кем-нибудь.

– Кажется, у меня началась мания преследования, – задумчиво сказала Ирочка, ерзая в кресле.

– Почему?

– Я в машинах не разбираюсь, но у меня такое чувство, будто вокруг нас постоянно крутится одна и та же иномарка.

– Где, где? – взгляд Ольги запрыгал с одного зеркала заднего вида на другое.

– Только что была с твоей стороны, чуть сзади. Может, я и путаю… но я ее недавно около дома Уварова видела.

– А какая марка? – Беспокойство нарастало.

Ирочка пожала плечами:

– Я же говорю – не разбираюсь. Цвет серый, грязный какой-то.

– А почему ты думаешь, что это одна и та же машина? – с волнением спросила Ольга.

– Да старая она какая-то, потрепанная, стекла тонированные.

– Чего же ты раньше молчала?!

– Я не была уверена, да и только сейчас об этом серьезно задумалась.

– Ты понимаешь, что это значит?! Он меня нашел и при первой же возможности прибьет. – Ольге инстинктивно захотелось нагнуться, потому что в ушах уже раздавался свист пуль. – Нам нельзя расслабляться, – сказала она, внутренне сжимаясь в пружину. – Теперь мы знаем, на какой машине он разъезжает.

– Приблизительно знаем, – поправила Ирочка, – к тому же преступник мог одолжить ее у знакомых, взять напрокат или она вообще служебная.

– Ты в следующий раз постарайся запомнить номер.

– Я сейчас хотела разглядеть, но не получилось, очень уж машина грязью заляпана.

– Это он специально, гад, маскируется, чтоб ему пусто было! Нам необходимо вычислить убийцу во что бы то ни стало, и чем скорее, тем лучше. Может, тебе и показалось, а может, и нет.

Ольга припарковалась и потребовала из бардачка карту Москвы.

– Сейчас заскочим домой, приведем себя в порядок, а потом поедем к Манухину, посмотрим на его бизнес.

– Это тот, который люстрами торгует?

– Ага, нам повезло – в Лидочкиной тетрадке был указан адрес его магазина. Мы с ним ни разу не виделись, и пока ни к чему упоминать Самаринского. Прикинемся покупательницами и посмотрим, что собой представляет Глеб Кондратьевич.

– А если он и есть убийца, он же тогда сразу почувствует неладное. Узнает тебя и призадумается – чего это она вокруг меня крутится, чего разнюхивает.

– Ну и пусть, – отмахнулась Ольга. – Убийца Самаринского, кто бы он ни был, уже давно мне смертный приговор выписал, так что я ничего не теряю. В этом даже есть плюс – увижу первую реакцию при моем появлении и сделаю выводы. Может, он испугается, засуетится и таким образом себя выдаст.

– А Ада Кирилловна? Как себя повела? Что-нибудь интересное удалось узнать? – спросила Ирочка, борясь с приступом голода. Кофта Ольги пропахла копченой курицей, и этот запах дразнил аппетит.

– Пристяжникова не женщина, – выдохнула Ольга, – это кусок негатива! Все мужики козлы и кобели, отстреливать их по весне надо…