Грегори МакДональд - Сознавайтесь, Флетч!

— Извините, — Энди поникла головой. — Мне не следовало говорить об этом за столом.

— Ты не испортила нам аппетита, — успокоил ее Флетч.

Сильвия заголосила по-итальянски, в какой-то момент даже перекрестилась вилкой, затем выстрелила в Энди залпом длинных вопросов, на которые та отвечала односложно. Когда же вопросы стали короче, Сильвия перешла на французский — язык логики. Ответы Энди, учившейся в Швейцарии, на французском стали еще короче.

Бормоча что-то по-португальски, Сильвия унесла тарелки из-под рыбы на кухню.

— Теперь моя очередь задавать вопросы, — подал голос Флетч.

— Из полиции позвонили, когда я уже уезжала. Они нашли тело в неглубокой могиле, вырытой на пустыре у самого Турина.

— Они уверены, что это твой отец?

— Его возраст, его рост, его вес. Они уверены. Смерть наступила примерно три недели назад.

— Понятно.

Сильвия вошла с тарелками для салата. На них зеленели горки консервированного горошка.

— О, горох, — хмыкнул Флетч.

— Салат! — поправила его Сильвия. — Хороший американский салат.

К гороху она добавила соли. С избытком.

— Мне представляется, что одна из вас, а может, вы обе должны вылететь в Италию, чтобы получить останки.

— Останки? — встрепенулась Сильвия. — Какие останки?

Энди заговорила по-итальянски.

— Об этом не говорят за обеденным столом, — быстро оборвала ее Сильвия.

— И я того же мнения, — поддержал ее Флетч.

— Анджела, почему ты не осталась в Италии, чтобы получить останки отца? — величественно вопросила Сильвия.

— Они потребовались полиции.

— Зачем полиции потребовались останки Менти?

— Они должны кое-что проверить.

— Что можно проверять на теле Менти?

— Они должны исследовать его зубы.

— Причем здесь зубы Менти? Он мертв! Какой смысл их исследовать?

— Это один из способов опознания трупа, Сильвия, — пояснил Флетч. — Тело пролежало в земле три недели.

— О. Если у тела окажутся зубы Менти, они скажут, что это — Менти?

— Совершенно верно.

— Ха! — Сильвия взмахнула вилкой. — У Менти не было зубов!

— Что?

— Менти носил вставные челюсти! У него не осталось ни одного собственного зуба, ни вверху, ни внизу.

— Это точно, — подтвердила Энди. — Как я могла об этом забыть.

— Они могут опознать труп и по вставным челюстям, — нашелся Флетч.

— Откуда вы все это знаете? — Сильвия пристально посмотрела на него.

— Полиция пообещала отдать нам закрытый гроб после того, как закончится опознание, — продолжила Энди. — Мы сможем похоронить его. Когда, не имеет значения. Официально мы его уже похоронили.

— Это ужасно, — вздохнула Сильвия. — Бедный Менти.

Что-то заскворчало на кухне, предупреждая, что на салате из гороха ужин не закончится.

— Ты успела переговорить с адвокатами? — спросил Флетч Энди.

— Да. Я позвонила мистеру Роселли. Он сказал, что это хорошая новость.

— Что твой отец убит?

— Мы знали, что он убит. В этом нас заверила полиция.

— Извини.

— Он сказал, что сможет огласить завещание после того, как получит из полиции соответствующий документ.

— Какой еще документ? — взорвалась Сильвия. — У нас их уже целая куча!

— Они должны провести опознание и подтвердить, что это труп Менти, Сильвия, — резонно заметил Флетч. — Нельзя оглашать завещание, не убедившись, что его автор умер.

— Как бы не так! — Сильвия вновь взмахнула вилкой. — Им просто понадобились зубы Менти! Поэтому мы получим закрытый гроб. Зубов там не будет! Они будут во рту какого-нибудь полицейского инспектора в Турине.

— Сильвия, на кухне что-то горит, — Флетч перевел разговор в другую плоскость.

— О-о-о, — она выскочила из-за стола и метнулась к двери.

— Знаешь, я очень устал, — признался Флетч, когда они остались вдвоем.

— Именно поэтому мы так хорошо обедаем.

— Мне следовало самому позаботиться о еде.

— Да. Следовало.

— Я даже подумать не мог, что Сильвия решится на такой подвиг.

— Я тоже.

Они получили по подгоревшей сосиске, разрезанной пополам и политой кетчупом.

— О, мой Бог, — вырвалось у Флетча.

— Что такое? — Сильвия вновь уселась за стол. Отличная американская еда. Хот дог. [20] Горячая сосиска ( амер. ). С кетчупом!

— Перестань, Сильвия! — не выдержала Энди.

— Мы живем в Америке и должны привыкать к американской еде. Я здесь уже неделю. Так?

— Так, — кивнул Флетч.

— Мерзавец Роселли сказал, что написано в завещании Менти о моих картинах?

— Каких картинах? — спросил Флетч. — Никаких картин нет.

— Картины есть, — Сильвия так далеко наклонилась вперед, что едва не окунула одну грудь в кетчуп. — Мои картины, которые вы ищете. Если вы их не ищете, то что вы тут делаете? Если вы их не ищете, зачем прилетела сюда Анджела? А? Отвечайте мне, мистер Флетч.

— Кажется, мы собрались здесь, чтобы пообедать, — уклонился Флетч от прямого ответа.

— Роселли ничего не говорил о завещании, Сильвия.

— А я влюбился в Дженнифер Флинн, — возвестил Флетч.

К обгорелой сосиске он не притронулся. Как и к кетчупу.

Энди посмотрела на него, занеся нож и вилку над сосиской.

— Я думаю, вам обеим следует вернуться в Рим.

— Нет! — воскликнула Сильвия. — Я остаюсь здесь. Там, где мои картины.

Глядя на Сильвию, Флетч подсчитал, сколько часов ему удалось поспать после прибытия в Америку. Затем подсчитал, сколько часов он бодрствовал.

— Сильвия, картины в Техасе.

— В Техасе?

— В конце недели я и Энди летим в Даллас.

— Хорошо! Я тоже лечу.

— Хорошо! Мы все летим. Как одна семья.

Энди бросила на него испепеляющий взгляд.

— Мне представляется, ты никогда не пробовала техасской томатной приправы, — улыбнулся ей Флетч.

— Томатная приправа, — отозвалась Сильвия. — Вы хотите томатной приправы?

Флетч положил чистую салфетку рядом с тарелкой. Сосиска так и осталась нетронутой.

— К сожалению, я не могу остаться и помочь вам помыть посуду. Я иду спать.

— Спать? — на лице Сильвии отразилась обида. — Вы не хотите десерт?

— Только не говорите, что вы приготовили. Пусть он мне приснится.

Флетч прошел в одну из комнат для гостей, закрыл дверь, разделся и залез под простыню.

Перемежаемое возгласами щебетание на итальянском, французском, португальском и английском, доносящееся сквозь толстые стены, убаюкало Флетча, и он погрузился в голодный сон.

— Привет, крошка, — Флетч откатился к стене.

Энди улеглась рядом. В окна струился яркий свет.

Белая простыня подчеркивала загар ее руки, плеча, шеи.

Ладонь правой руки Флетча легла на грудь Энди, соскользнула вниз, к ногам.

— Как хорошо, что ты снова рядом, — пробормотал Флетч.

Должно быть, она прошла через ванную, общую для двух комнат для гостей.