Иоанна Хмелевская - Всё красное (пер. В. Селивановой)

– Тут взломщики не водятся, – возразила Алиция, но все-таки в третий раз подняла руку и, поколебавшись, постучала наконец.

Ответа не последовало.

Алиция постучала громче. И опять без толку. Тогда она постучала в третий раз, причем так громко, что затрясся бы весь дом, будь он не столь крепок.

Я с интересом наблюдала происходящее.

– А она, случайно, не глухая? Ты вчера ничего такого не заметила? Или, может быть, она встала чуть свет и отправилась в костел?

– В какой еще костел?

– Ну откуда я знаю… В протестантский, наверное?

Алиция хотела многозначительно повертеть пальцем у виска, но в раздражении вместо этого больно стукнула себя кулаком по лбу и с удвоенной силой забарабанила в дверь. Потом, решившись, нажала на ручку, осторожно заглянула в щель, вдруг широко распахнула дверь и со сдавленным возгласом «Матка боска!» застыла в странной позе, как бы в полупоклоне.

Сорвавшись с места, я бросилась за ней и с тем же возгласом «Матерь божия» (тоже наверняка сдавленным голосом) с разбегу нечаянно толкнула ее в выпяченный зад, в результате чего мы обе с грохотом свалились на пол.

Было от чего прийти в ужас. Лежащая в постели Алиции тетя представляла собой на редкость жуткое зрелище. На подушке вместо головы сплошное кровавое месиво, так что даже нельзя было разобрать, затылок это или лицо.

Я еще успела заметить лежащий на постели молоток, которым, видимо, воспользовался убийца, и закрыла глаза, невольно прошептав «все красное» немеющими губами и чувствуя, как мне становится нехорошо.

Алиция задом же вытолкнула меня из комнаты, закрыла дверь и прислонилась к косяку. Я прислонилась к другому. Обе мы молчали, будучи не в силах вымолвить слова.

В немом отчаянии Алиция смотрела на меня. Желая ее хоть как-то утешить, я произнесла:

– По крайней мере тебе теперь на надо решать проблему – на «ты» вы с ней или на «вы».

– Ну и дура! – Алицию ничто не могло утешить. – Ведь осталась вторая, а значит, и проблема. И вторая обязательно приедет на похороны.

– А ты и ее пригласи переночевать, – мрачно предложила я. – И проблема решится сама собой. На нашего убийцу можно положиться…

Алиция содрогнулась и вроде немного пришла в себя. Сквозь ужас и отчаяние на ее лице мелькнул проблеск надежды:

– Может, она еще жива? Как те. Врача!

– Да ты что! От человека осталось лишь кровавое месиво, крови вокруг, как на бойне…

Не слушая меня, Алиция бросилась к телефону и вызвала «скорую помощь», потом принялась разыскивать герра Мульдгорда. У нее тряслись руки, дрожали губы, видимо, только сейчас она осознала весь ужас происшедшего.

«Скорая помощь» приехала через несколько минут. Алиция с трудом выдавила из себя несколько фраз, чтобы ввести в курс дела врача, кстати, того же самого, который приезжал к Владе и Марианне.

Взглянув на тетку, врач тут же принялся за какие-то непонятные манипуляции. Потом я с изумлением увидела, как старушку осторожно положили на носилки и понесли в машину. Лицо Алиции выражало высшую степень обалдения.

Как только машина «Скорой помощи» отъехала, я потребовала от подруги объяснений.

– Тетя жива. Да, да, жива!

– Как жива? Жива с разможженной головой?

– Ничего у нее не разможжено.

– Но я же сама видела! Красное месиво вместо головы…

– Косметическая маска. Из клубники.

Я потеряла дар речи. Как, впрочем, и все прочие дары.

Алиция сжалилась надо мной и снизошла до объяснений:

– Косметическая питательная маска из клубники, ничего особенного. Придает коже лица свежесть и эластичность. Продается готовая, в баночке еще осталось. Тетя наложила ее на ночь.

– Сколько же там было клубники? Пять кило? Из одной баночки такое месиво?!

– Не только, добавилась еще кровь. Из рассеченной артерии над глазом. Видимо, тетя разрезала ее стеклом от часов. Разбитые часы были у нее на руке.

– Тогда и вовсе непонятно, как же она осталась жива, ведь должна была истечь кровью.

– Должна была, но маска, засохнув, стянула кожу. В состав питательной маски, кроме клубники, входит вещество, способствующее стягиванию. Наверное, маска была еще свежая, когда преступник замахнулся на тетю молотком…

Пока господин Мульдгорд собирал свою бригаду, пока они ехали к нам из Копенгагена, мы успели съесть изящно сервированный завтрак и убрать со стола.

Новое неудачное преступление как-то не лишило нас аппетита – похоже, мы начали привыкать. Я даже высказала предположение, что того и гляди начну чувствовать себя неуютно, если поблизости не окажется свеженьких потерпевших. И добавила философски:

– Видишь, Алиция, тетка спасла тебе жизнь.

Возмущенная Алиция обрушилась на меня, Из ее бессвязных криков удалось понять, что она предпочла бы тысячу раз умереть, чем теперь отвечать за тетку перед родственниками.

– Что я им скажу? Как объясню? Подумать только, все было бы в порядке, если бы я заказала гостиницу. Что теперь делать?..

– Идиотка! – раздраженно перебила ее восклицания Зося. – Да ты соображаешь, что говоришь? Если бы заказала ей гостиницу, лежала бы теперь вместо нее с разможженной головой!

– Ну и пусть! Может, тоже осталась бы жива! А артерию себе я бы не перерезала, часы я перед сном снимаю…

– Ох, ничего не понимает! Да ведь наверняка, уже замахнувшись, он увидел, что это не ты, и в последний момент попытался сдержать удар, поэтому он и получился не сильным. Тебя трахнул бы изо всей силы.

– Те трое пострадавших живы и чувствуют себя уже лучше. Не убийца, а портач какой-то!

Павел попытался восстановить детали последнего преступления:

– Убийца приехал ночью. Он не сомневался, что Алиция спит в своей комнате. Ведь она все время там спала, сколько гостей ни приезжало…

– Тетю он не предусмотрел, – вставила я.

Павел продолжал:

– Убийца понял, что с ядом дохлый номер, ничего у него не выйдет, так как яд не действует. То есть действует, но не на того, на кого надо… Ну и решил бить наверняка – чтобы без ошибки, разделаться, можно сказать, одним замахом. Подскочил к постели, замахнулся – и увидел питательную маску! И остолбенел! И рука дрогнула! Я сам бы остолбенел.

– Наконец-то я узнала ее имя, – с грустью сказала Алиция. – Врач в документах вычитал. Хотя пользы от этого немного, я все равно не помню, с которой из них я на «ты»…

Приехал господин Мульдгорд со своими молодцами и приветствовал нас как добрых знакомых – видимо, тоже начал привыкать к преступлениям в Аллероде и воспринимать их как нечто обыденное в нашей жизни. И в общем-то был прав.

С интересом оглядев Алицию (наверное, удивлялся, что она все еще жива), он полюбопытствовал, кто такая Агнешка, после чего с присущей ему скрупулезностью выяснил обстоятельства нового преступления, а затем вежливо поинтересовался у Алиции: