Галина Куликова - Фантом ручной сборки

— Ты тонкий психолог, — заметил Треопалов, продолжая есть. Перед ним теперь стояла тарелка с рыбой.

— Ну вот, Инга, все и разрешилось! — радостно воскликнула Таисия. — А ты переживала, что сошла с ума., — Если бы на тебя обрушилось столько всего! — обиделась та. — Ты бы тоже запереживала.

— Я тебе очень сочувствовала, честное слово.

Не успела Таисия договорить, как раздался звонок. Треопалов напрягся, а Верлецкий посмотрел на часы, хмыкнул и отправился открывать. Щелкнул замок, потом в прихожей немножко поговорили, и через минуту на пороге комнаты, приглаживая чуб, появился.., курносый тип с огромным ртом, от которого Инга бегала, словно от чумы. Тот самый, что целился в нее из двустволки через окно загородного дома.

— Мама! — прошептала она и расширила глаза.

— Здрасьте, — сказал курносый весьма вежливо. — Я в милиции был, сделал заявление. И вот — пришел все вам рассказать. Имеете право.

Он повернулся к Инге и добавил:

— Сначала я в вашу квартиру позвонил, потом вот к этому человеку, — он показал на Григорьева, — а потом уж сюда. Вы ведь то там, то тут — не разберешь. А вообще-то я за вами следил.

— Я знаю, — пролепетала она, не в силах поверить, что этот тип сию секунду не бросится на нее, чтобы прикончить. — Зачем?

— Потому что хотел поймать Артонкина.

— Ну и как, поймали? — поинтересовался Роберт.

— А то! Конечно, поймал. Меня, кстати, Константином зовут. А фамилия моя Дроздов. И дядя мой был Леонид Дроздов. Его Артонкин убил и в своей машине сжег, чтобы, значит, все думали, что это он сам умер.

— Зачем? — опять спросила Инга, продолжая глазеть на него, как на серийного убийцу.

— Нонна Аркадьевна со своим любовником задумали убить Глеба, — просто и доступно объяснил Дроздов. — А он на свой телефон поставил аппарат для прослушивания. Вот так и узнал. И решил: чем ждать, когда тебя кокнут, лучше самому исчезнуть. Пригласил моего дядьку к себе в Москву, сказал, что возьмет его в долю. Тот и поехал.

А на самом деле он его позвал, чтобы убить и тело выдать за свое.

— Откуда это известно? — поинтересовался Роберт.

— Так сам Артонкин рассказал. В милиции.

Инга ахнула:

— Глеб Сергеевич! Не может быть. Он такой… такой.., хороший!

— Вы так говорите, потому что он за вами ухлестывал, — презрительно сказал Дроздов. — А на самом деле он настоящая сволочь. Дядю моего сжег.

— А зубы? — спросила памятливая Таисия. — Там же зубы были артонкинские, а не дядины!

— А он, гад, дядю моего под своим именем отправил пломбы ставить. В хорошую клинику! Сказал ему, что у него там скидки. Пусть, мол, назовется Артонкиным Глебом Сергеевичем, платить придется меньше. А что стоило дяде голову задурить? Он ведь не московский… Мало ли какие у вас тут порядки.

— То есть он сжег вашего дядю, а сам скрылся? — уточнил Верлецкий. — Уехал в теплые края?

— Он не уехал. Жил тут по документам Дроздова, гад ползучий. Но смыться собирался, только Ингу Сергеевну хотел с собой взять.

— Меня?! — ахнула Инга.

И Григорьев эхом откликнулся:

— Тебя?! Так я и знал.

— Я расследование провел, — с гордостью закончил Дроздов, — и узнал, что Артонкин от вас тащился. Сразу подумал: он еще объявится! Захочет с вами поговорить. И стал следить, глаз с вас не спускал.

— А зачем вы в меня из ружья целились?! — возмутилась Инга.

— Так это я не в вас, — удивился Дроздов, — а в Артонкина. Прям как чувствовал, что он в тот день нарисуется. И шмальнул. Но промазал. А потом в доме крик поднялся, и мне пришлось уходить.

— Боже! — схватилась за Голову Надя. страсти-мордасти!

— А про Киллера вы что-нибудь знаете? — с надеждой спросила Инга. — Видите ли, это человек Юдина, любовника Нонны Аркадьевны. Он зачем-то меня душил. Говорил: сделай это! А что «это», я так и не поняла.

— Киплер — никто, «шестерка». Он Юдину в рот смотрит. Все, что хочешь, для него сделает.

Нонна Аркадьевна думала, что Артонкин те деньги, которые из сейфа пропали, вам отдал. Или вы сами их взяли. Вы же имели доступ к сейфу. Но точно уверена она в этом не была. Ведь деньги могли и в машине сгореть. Вас она на всякий случай решила припугнуть — вдруг отдадите? И попросила своего любовника этим заняться. А тот на вас Киллера натравил.

— Так надо же было толком говорить: отдай деньги! — рассвирепела Инга. — А то бросаются, душат — и никаких объяснений!

— А чего вы на меня-то орете? — удивился Дроздов. — Мое дело сторона. Я Артонкина в милицию сдал, могу со спокойной совестью домой ехать. Не нравится мне у вас — суетно.

— Не хотите ли салату? — спохватилась Таисия. — Оливье, между прочим.

— Не, я ничего не хочу, — признался Дроздов. — Только рюмку водки выпью, если нальете.

Ему налили, он выпил и пошел к выходу из комнаты. На пороге поклонился всей честной компании:

— Не поминайте лихом.

— Не будем, — пообещал Хомутов, а Надя сказала, когда Дроздов удалился:

— Фу-у, ну и тип! От него прямо мурашки по коже. Так и кажется, что он протянет свои ручищи и кого-нибудь прикончит.

— Убийца не обязательно страшно выглядит, — грустно произнесла Инга. — Бывает и такое, что его все любят, считают чудесным человеком… Встречаются с ним на праздники, дарят подарки, перезваниваются и ходят в кафе в свободное время…

— На кого ты намекаешь, — с подозрением спросил Верлецкий. — Имеешь в виду какого-то конкретного убийцу?

— Ну да. — Инга обвела взглядом всех по очереди, включая и постоянно жующего Треопалова. — Дело в том, что я поняла; кто отравил Анфису.

— Ух ты! — восхитился Стас. — И когда же ты это поняла?

— Да вот только что. Когда Андрей Васильевич объяснил мне ту фишку про гроб, в который ложился Гладышевский. А Илья еще сказал, что это был отвлекающий маневр. И тут я вспомнила — соус! Итальянский соус, пролитый на колени Вероники.

— Так это Вероника ее отравила? — воскликнула Надя, и муж дернул ее за руку.

— Да нет же, Надя! Какая Вероника? Анфису отравила ты.

Все повернули головы и посмотрели на Надю, которая сидела с выражением искреннего недоумения на лице.

— Минуточку, — процедил Илья. — Это что за инсинуации?!

— Да я сейчас все объясню, — обнадежила Инга.

— Только коротко и внятно, — попросил Треопалов. — Меня заботит собственная судьба, а сидеть здесь и дожидаться, пока вы завершите свой суд Линча, мне недосуг.

— Ничего, потерпишь! — прикрикнул на него Роберт. — Так кто там кого отравил?

— Инга! — закричал Григорьев. — Это несправедливо! Ты просто ревнуешь!

— Кстати, — спокойно ответила она. — Это Надя стукнула тебя по голове на том газоне. Скорее всего, камушком.

— И бросила под кустом, — подтвердил Верлецкий, как будто сам там был.

— Догадаться было непросто. А началось все с обычного журнала мод. Я увидела в нем то самое красное трикотажное Платье, которое Анфиса выдала Веронике, когда Надя облила ее соусом. Веронике платье не понравилось, а ты, Надя, сказала: