Галина Куликова - Сумасшедший домик в деревне

— Куда они донесут? На них висят два убийства! — напомнил Никифоров.

В этот момент распахнулась дверь, и Тамара Львовна крикнула:

— У кого-то звонит мобильный!

— Это тот, что мы недавно купили! — сообразил Костя. И напомнил Полине:

— Ты оставила его на кухне.

— Тетя Муся! — подскочила она и кинулась в дом. Через минуту вернулась, держа трубку возле уха. — Да, Эдуард, это я. Опять вызывали? И что? Нет, я точно ничего не знаю про эту Демьяновку, я ведь уже сказала.

Она некоторое время слушала, потом пообещала, что позвонит, если вспомнит что-то новое, после чего сообщила притихшим друзьям:

— Следователь снова вызывал тетю Мусю и Эдуарда. Нашли свидетеля, который за два дня до убийства видел возле того заброшенного дома в Демьяновке двух мужчин. Одного свидетель не рассмотрел, а вторым, судя по описанию, был сам Максим.

— Максим был в Демьяновке незадолго до того, как его убили? — повторил Костя.

— Был с кем-то, — уточнила Полина, — кого свидетель не рассмотрел. Зато он запомнил машину. Они приехали на темно-зеленой «Волге».

— На темно-зеленой «Волге»! — эхом откликнулся Никифоров и немедленно добавил:

— На такой «Волге» ездят близнецы Дякины.

Когда ранним утром вся честная компания явилась в дачный поселок, оказалось, что близнецов Дякиных нет. И никто не мог сказать, куда они подевались.

Ирочка Глухова надела новую кофточку и по дороге на работу заглядывала в каждую витрину — хорошенькая ли она? Она была очень хорошенькая, и на нее засматривались встречные мужчины. Один даже улыбнулся, и подмигнул, и замедлил шаг, ожидая, вероятно, что она улыбнется в ответ. Ирочка вздернула подбородок и свернула в переулок, в глубине которого спрятался офис, где она работала.

Неожиданно навстречу ей выехала машина. Ирочка отступила в сторону и прижалась к стене дома. Машина притормозила, и симпатичный молодой мужчина, развалившийся на заднем сиденье, спросил через окошко:

— Девушка, не подскажете, если мы повернем направо, выедем к Проспекту Мира?

— Да нет же, — стала объяснять Ирочка. — Это совсем в другую сторону!

— Но на карте нарисовано, что направо! — не поверил тот.

Он широко распахнул дверцу и для убедительности показал развернутую карту.

— Мы находимся вот тут!

Ирочка наклонилась, чтобы показать ему, куда нужно сворачивать, но он неожиданно схватил ее за руку и изо всех сил дернул на себя.

— Ой! Вы что?! — Ирочка потеряла равновесие и повалилась на него. Он втащил ее в салон и молниеносно захлопнул дверцу. Машина сорвалась с места и вылетела из переулка.

От ужаса Ирочка онемела. Она отчаянно, но молча, боролась. И вот, наконец, набрала полную грудь воздуха, чтобы закричать, но тут мужчина сказал:

— Вы ведь родственница Запольской, не так ли? Кто-то из вашего родового клана убил врачей из клиники, в которой лечилась Лариса. Так вот. Мы — родственники этих врачей. Мы хотим восстановить справедливость.

— Перестаньте дергаться, — не оборачиваясь, заявил шофер, поражавший своими габаритами. — Никто не собирается вас пытать. Просто настало время для диалога.

Ирочка немедленно прекратила брыкаться, повернулась и дикими глазами уставилась на мужика, который продолжал удерживать ее за руки.

— Убили? — переспросила она недоверчиво. — Убили врачей из клиники? Вы что, чокнулись?

Она так разнервничалась, что даже не заметила, куда ее привезли.

— Мы не собираемся причинять вам вред, — сказал Никифоров, открывая чем-то вроде пластиковой карты дверь в полуподвальное помещение. — Вы — всего лишь средство встретиться с вашим лидером. Кто там у вас в семье главный?

Главным оказался Владимир Сергеевич Глухов, родной брат Ларисы Запольской. Когда Ирочке разрешили позвонить, она набрала именно его номер телефона.

— Владимир Сергеевич! — дрожащим голосом сказала она, шмыгнув носом. — Меня поймали.

Никифоров отобрал у нее трубку и сделал короткое заявление, смысл которого сводился к следующему: все, кто участвовал в заговоре против Анохиных, должны немедленно явиться в такое-то место по такому-то адресу для личной встречи.

В противном случае Ирочка будет выдана милиции, которая предъявит ей сначала обвинение в преследовании и нанесении вреда здоровью, а затем и в убийстве.

— В каком убийстве? — немедленно спросил Глухов.

— В убийстве Людмилы и Максима Анохиных, — охотно объяснил Никифоров.

— Чушь! — сердито воскликнул Глухов. — Я немедленно выезжаю.

В ожидании его приезда Ирочку усадили за стол и принялись поить чаем. Она с огромным изумлением оглядывалась по сторонам. Полуподвал был отлично отремонтирован и превращен в огромный компьютерный зал. Кошмарное количество мониторов демонстрировало своим пользователям изнанку мира сновали странные личности. Они не обращали никакого внимания на Ирочку и ее спутников и вели себя так, словно кроме них на свете нет никого живого. Каждый что-то делал, но делал это молча, не перебрасывались шутками и, казалось, не глядели по сторонам. Лица у всех были задумчивые, потусторонние. Ирочка нашарила на груди крестик и положила на него влажную ладошку. Ей стало по настоящему страшно.

— Ученые, — заметив ее испуг, поспешил объяснить Бунимович, который и сам долго не мог привыкнуть к этим гигантам мысли. — Не обращайте на них внимания. Хотите, я вам расскажу смешной анекдот?

Она кивнула, соглашаясь на анекдот, но тут откуда-то из глубины зала появилась Полина. Ирочка тотчас узнала ее и задохнулась от волнения:

— Это вы!

— Рассчитывали, что мы больше никогда не увидимся? — сердито спросила та. — На кой черт вы засунули меня в морг? Хотели прикончить и спрятать среди покойников?

— Я ничего об этом не знаю! — заявила Ирочка и выпрямила спину. Потом неожиданно опустила голову и тихо сказала:

— Я только укол сделала… А потом… Потом вами занялись Петя и Митя.

Кто такие Петя и Митя выяснилось через некоторое время, когда появился ожидаемый Владимир Сергеевич Глухов с супругой. Владимир Сергеевич оказался бородатым «почтальоном», нападение которого на Полину так и не увенчалось успехом. А его жена — той самой дамой с приятным лицом, которая представилась Екатериной Машковой и передала ей возле Манежа конверт с загадочным списком «ЧК, 25%».

Когда они вошли, Полина встала за спиной Никифорова. Она чувствовала себя кошкой, которую преследовали собаки и которая, спасаясь, прыгнула на руки к хозяину. Тот не дает ее в обиду, но собаки все еще здесь и задирают морды.

— Не стану говорить, что мне приятно снова с вами увидеться, — пробормотала Полина.

— Взаимно, — неприязненно ответил Глухов, дернул щекой и спросил:

— Мы будем разговаривать стоя?