Тьерни Макклеллан - Наследница по кривой

Думаю, я не ошиблась, решив, что Матиас вовсе не намеревался делать мне комплимент.

— Послушайте, если вы настолько мне не доверяете, то зачем тогда берете с собой на встречу с Эдисоном Гласснером?

Вместо ответа Матиас имел наглость улыбнуться — широко, по-мальчишески. Такая улыбка — верный способ обезоружить собеседника.

Но я продолжала в упор смотреть на него, вовсе не чувствуя себя обезоруженной.

Матиас пожал плечами.

— Я не говорил, что не доверяю вам. Если потрудитесь припомнить, я всего лишь сказал, что пока не решил, можно ли вам доверять.

И словно в подтверждение своих слов, впился в меня долгим — очень долгим! — испытующим взглядом.

От неожиданности я утратила бдительность. Иначе ни за что бы не осталась в кладовой и не глядела бы, как завороженная, в глаза Матиаса, сознавая, что мы совершенно одни в очень маленькой комнате. И до меня бы вдруг не дошло, что таких зеленых глаз я в жизни не видела, и что темная борода Матиаса на вид очень мягкая и, наверное, было бы приятно потрогать ее или запустить в нее пальцы, и что у сорокалетнего Матиаса широкие плечи и мускулистое тело, словно оно принадлежало мужчине на десяток лет моложе. Я бы также не учуяла одеколон «Арамис», от запаха которого у меня обычно немного кружится голова.

Если, конечно, так пахнет от того, кого надо.

Я моргнула и перевела дух. Матиас Кросс определенно не принадлежал к категории тот, кто нужен". Хотя в этот момент в его зеленых глазах что-то изменилось. Не знай я, как все обстоит на самом деле, могла бы поклясться, что взгляд вдруг смягчился. Теперь он смотрел на меня с откровенным интересом.

Но я ведь знала, как все обстоит на самом деле. И не забыла, как тот же самый человек только что показывал мою фотографию в бикини всему агентству. И он же менее часа назад обвинил меня в убийстве своего отца. Назовите меня пессимисткой, но я не думаю, что подобные обстоятельства способствуют возникновению романтических отношений. Верно, прошло немало времени с тех пор, как я последний раз встречалась с интересным парнем — тем самым "вполне приличным" малым, торчавшим от буквы «с», — но я пока не настолько впала в отчаяние, чтобы всерьез рассматривать кандидатуру мужчины, единственного на свете, который горел желанием засадить меня за решетку.

Короче, было совершенно очевидно, что Матиас, в отсутствие Рида и Констелло, с блеском играет роль "доброго копа", стараясь втереться ко мне в доверие с помощью гипноза.

За кого он меня принимает? За идиотку?

Я бы поспешила отпрянуть от Матиаса, но в маленькой комнатке было очень тесно. Поэтому я всего лишь резко повернулась к шкафу, постаравшись, чтобы он не заметил, как у меня слегка дрожат пальцы.

Сунув папку в ящик, я повела себя так, как обычно веду себя, когда нервничаю.

По-идиотски.

— Нет, вы только посмотрите, сколько времени, — бодрым тоном произнесла я, оборачиваясь к Матиасу, — и куда оно только бежит! — После чего взглянула на часы. Было начало пятого. — Мне пора вернуться к работе.

Воспользовавшись этим безотказным предлогом закончить разговор, я неловко обошла Матиаса и ринулась в офис, словно спасалась бегством.

Впрочем, если подумать, мне было чего опасаться.

По пути я даже не потрудилась взглянуть в антикварное зеркало, висевшее на противоположной стене кладовой. Не нужно никакого зеркала, я и так знала, что шея горит красными пятнами. Несомненно, в этот момент между мной и леопардом нашлось бы немало общего.

В офисе работы для меня особенно не было. Телефоны не раскалялись добела. Но я постаралась произвести впечатление чрезвычайно занятого человека: решительным шагом направилась к компьютеру и принялась распечатывать "Новые поступления".

"Новые поступления" — это длинный перечень свежих заявок, завершенных сделок или изменений, внесенных в старые заявки. Благодаря этому списку некоторые абзацы риэлторского бюллетеня, выходящего раз в неделю по четвергам, устаревают еще до того, как их отпечатают.

Я надеялась, что моя показная занятость, беготня по офису, перебирание бумаг и звонки клиентам заставят Матиаса понять намек и удалиться. Однако Матиас или был слишком туп, или же намеренно отказывался что-либо понимать. Целый час до закрытия он болтался по офису, наблюдая за мной. А когда я говорила по телефону, сидел рядом в кресле у моего стола и даже не притворялся, что не подслушивает.

Когда же я не говорила по телефону, он следовал за мной по пятам, задавая вопросы. Словно его вдруг сильно заинтересовало, как с помощью компьютера сделать сравнительный анализ, чтобы определить настоящую цену дома. Он также узнал от меня о том, что "Новые поступления появляются в сети к четырем часам пополудни. И что экзамен на получение лицензии риэлтора длится четыре с половиной изматывающих часа.

Конечно, у меня мелькала мысль подвести Матиаса к двери и коротко распрощаться. Но я преодолела искушение, вспомнив фильмы про сыщика Коломбо. Там преступник всегда норовит выставить настырного детектива за дверь. И если уж Матиасу вздумалось поиграть в Коломбо, то не хватало только мне выступить в роли преступника.

К тому же, если верить Матиасу, он пока не составил обо мне определенного мнения, и было бы неразумно толкать его на неверный путь, давая понять, что от его присутствия меня трясет.

В пять часов под насмешливым — или изумленным, я так толком и не разобрала — взглядом Матиаса я приступила к процедуре закрытия агентства: проверила, работает ли факс, выключила компьютер, включила автоответчик и, наконец, заперла за нами наружную дверь. Все это время я, разумеется, не закрывала рта, повествуя о риэлторском бизнесе и о том, как мы оставляем факс включенным на всю ночь, чтобы двадцать четыре часа в сутки быть доступными для клиентов.

К тому времени, как мы с Матиасом вышли на автомобильную стоянку, меня тошнило от звука собственного голоса. К счастью, Матиас решил вставить слово:

— Ну, если вы закончили работу, то почему бы нам…

С ума сойти, похоже, он приглашает меня на свидание! Однако продолжения не последовало. Хлопок, прервавший Матиаса на полуслове, я приняла сначала за звук лопнувшей шины на Тейлорсвиль-роуд.

Но поняла, что ошиблась, когда позади нас небольшое стрельчатое окошко в наружной двери агентства треснуло и рассыпалось на мелкие осколки.

И тут Матиас мешком рухнул на землю, увлекая меня за собой.

Говорят, ты не услышишь выстрела, который тебя убьет. Эта мысль мало утешила меня, когда я лежала распластавшись на животе на автомобильной стоянке, в двух шагах от входной двери фирмы "Кв. футы Андорфера". Выстрелы, очевидно, раздались из густого кустарника, которым оканчивалась стоянка прямо напротив нас. Я лежала не шевелясь, в тоскливой надежде услышать — ну пожалуйста, очень прошу вас! — следующий выстрел.