Наталья Александрова - Миллион черных роз

— Как давно вы не встречались со своей бывшей женой? — раздался характерный скрипучий голос следователя Крачкина.

— Больше года, — лаконично ответил Аветисов.

— А у нас есть сведения, что вы поддерживали с ней отношения, — проскрипел следователь.

— Какие там отношения! — Аветисов явно нервничал. — Я Валерию не видел с позапрошлого лета!

«Валерию? — мысленно повторила Лола. — Интересно, что это за Валерия? Имя не такое уж распространенное…»

— Значит, так и запишем в протоколе, — протянул Крачкин с невероятно занудной интонацией, — свидетель Аветисов утверждает, что не видел свою бывшую жену Валерию Борисовну Кликунец с лета одна тысяча девятьсот… простите, с лета двухтысячного года… Верно?

— Совершенно верно, — подтвердил Аветисов.

Лола стояла за стеллажом, как громом пораженная. Валерия — бывшая жена Аветисова? Ничего себе совпадение! Такого просто не бывает!

— А вот у нас в деле есть свидетельские показания, — тянул свое Крачкин нудным голосом, — что вы встречались с Валерией Борисовной гораздо позднее… Кто там? — Крачкин повысил голос, услышав какой-то шорох или просто почувствовав присутствие Лолы за стеллажом.

— Это я… — испуганно пискнула Лола, — Чижова… экспертиза по моему вопросу еще не готова?

— Не готова! — рявкнул следователь. — Я же сказал, что вызову вас! Подождите в коридоре!

Лола изнывала в коридоре еще томительных полчаса, после чего Аветисов вышел, красный как рак, бормоча какие-то ругательства. Он собирался было хлопнуть дверью, но опомнился и аккуратно прикрыл ее, после чего устремился по коридору, размахивая пропуском.

— Чижова, зайдите! — послышалось из кабинета.

— Ну что, Ольга Николаевна, — необычайно ласково начал следователь, — есть у меня для вас новости…

— Хорошие? — спросила Лола, но тут же поняла, что сморозила глупость — от этого следователя ей хороших новостей ждать не приходится.

— Как посмотреть, — Крачкин выглядел оживленным и довольным, — экспертиза показала, что пальчики на шпаге — ваши…

«И это он называет хорошими новостями! — мысленно возопила Лола. — Ну и тип! Я не убивала несчастную Валерию, но этого человека проколола бы шпагой не раздумывая…»

— А на змейке? — спросила она. — На брошке Валерии Борисовны Кликунец, той самой пресловутой бриллиантовой змейке, которую нашли у меня в гримерной, тоже мои отпечатки пальцев?

Следователь Крачкин поглядел на нее с тихой укоризной, как ребенок, которому испортили праздник.

— Нет, на брошке ваших отпечатков нету. Там следы пальцев только самой Кликунец и то смазанные, — неохотно признал он. — Но это ничего не значит, вы могли быть в перчатках. Или взять брошку носовым платком, например.

— Для чего взять? Чтобы положить ее в свой собственный ящик? — Лола едва сдерживалась. — И я вам скажу про эту шпагу. Шпага эта из театрального реквизита, я неоднократно брала ее в руки. В четвертом акте «Двенадцатой ночи» я фехтую с герцогом. Так что мои отпечатки просто обязаны быть на ручке шпаги, было бы странно, если бы их там не было.

— Возможно, — протянул следователь, — очень возможно. Но как-то все сходится вокруг вас — и шпага, и брошка, и отношения с потерпевшей… И коллеги о вас не слишком высокого мнения… Опять же улики…

Лола просто задохнулась от возмущения.

— Улики! Да какие это улики! Они все до единой сомнительные! А сомнение, да будет вам известно, во всех случаях должно толковаться в пользу обвиняемого… то есть подозреваемого…

— Если бы я не сомневался, вы бы, гражданка Чижова, уже давно в камере сидели, — неожиданно выдал Крачкин.

— Что? — опешила Лола.

— А что? Ведь произошло убийство, серьезное преступление.

— Но я-то ее не убивала! — кипятилась Лола.

— Разберемся! — пообещал следователь, но у Лолы не было к нему веры.

Она вышла из кабинета следователя в смятении чувств. Положа руку на сердце, будь она на месте Крачкина, она тоже склонна была бы доверять уликам. А то, что она на самом деле не убивала Валерию — разве это так уж важно?

А если еще всплывет история с Аветисовым… конечно, сам он очень не заинтересован в огласке, но любая случайная на первый взгляд связь с покойной Валерией может в глазах следствия превратиться в серьезный мотив…

Лола вышла из подъезда и направилась к своей машине, припаркованной метрах в сорока. Автомобили вдоль тротуара были наставлены так плотно, что втиснуть еще один не представлялось никакой возможности, а к управлению подъехал навороченный джип «Гранд чероки».

Джип проехал вдоль ряда плотно упакованных машин и, не найдя достаточного места для парковки, его водитель решил не ждать милостей от природы. Подкатив к Лолиной зеленой «Тойоте», он подтолкнул ее никелированной рамой-кенгурятником, чтобы расчистить себе место для стоянки.

— Эй! — крикнула Лола, прибавляя шаг. — Ты что же, гад, делаешь? Ты мне фонарь разобьешь!

Но разбитый фонарь потерял всякое значение после того, что случилось в следующую секунду.

Зеленая новенькая «Тойота» вспыхнула, как спичка, раздался довольно негромкий взрыв, и Лолина машина как будто провалилась внутрь самой себя.

Из джипа выскочил классический карикатурный «браток» с бритым жирным затылком и маленькими заплывшими глазками и, в изумлении уставившись на догорающую «Тойоту», заверещал:

— Е-мое, это что ж такое творится? Это что ж, блин, делается? Какой козел минированные тачки на улице оставляет? Конкретному пацану на улицу не выехать! Мне весь капот, блин, закоптили! Да попадись мне этот засранец, я ему все конечности на хрен пообрываю!

Лола зажала рот рукой, чтобы удержать крик, и, резко развернувшись, торопливо пошла прочь от места взрыва.

«Еще минута, и я была бы в этой машине! — думала она в панике. — Если бы не этот придурок, меня бы уже собирали по кусочкам! Выходит, Ленька прав, и меня действительно хотят убить?»

— Что с тобой? — ужаснулся Маркиз, открыв Лоле дверь квартиры. — На тебе просто лица нет!

— Еще бы! — Лола поняла, что наконец добралась до дома, и перевела дыхание. — Налей мне, Ленечка, чего-нибудь, что горит…

— Ну ты даешь! — Маркиз несказанно удивился. — Сколько тебя знаю, ты стресс спиртным не снимаешь и крепче мартини ничего не пьешь!

— Все когда-нибудь случается впервые, — проговорила Лола, проходя в гостиную, — сейчас мне мартини не поможет…

— Неужели он так ужасен?

— Кто?

— Да твой следователь, — Леня плеснул в стакан приличную дозу французского коньяка и протянул стакан Лоле, — ведь это именно встреча со следователем так сильно на тебя подействовала?

— Если бы только! — Лола одним глотком выпила коньяк, задохнулась и несколько секунд изумленно таращилась перед собой, но наконец очухалась, и взгляд ее стал более осмысленным. — Если бы только следователь!