Анна Ольховская - Требуется Квазимодо

– И тогда Шустов и Тарский – вместе с их прихвостнями – людям с перезаряженными талисманами на шее смогут противопоставить разве что силу своих кулаков! – мстительно усмехнулся Матвей.

– Ты забыл про оружие, – напомнил Володя.

– Ничего я не забыл. Только я с обычным, нашим, земным оружием дело иметь привык, им меня не напугаешь. Ленка Осенева – надежда человечества! – покачал головой Матвей. – С ума сойти!

– Может, уже и нет у человечества этой надежды, – тихо произнес Тихон Васильевич.

– Это почему? Думаете, Ленка перешла на сторону этих тварей? Да она ни за что не согласится! Я ее знаю! И вы же слышали – она послала вербовщиков далеко и надолго!

– Слышал. Но и другое слышал, о чем ты, Матвеюшка, на радостях забыл. Игорек ведь рассказывал: эти двое решали – давить на девку дальше или покончить с ней, от греха подальше. Кстати, Игорек, они тогда, в машине, что-то решили насчет Лены?

– Нет, – виновато пожал плечами Игорь. – Они всю дорогу только ругались и пили. Наверное, потом, на трезвую голову, к какому-то выводу и пришли.

– И давно все это было, кстати?

– Недели три тому назад. Меня после той поездки сюда отправили, круг держать.

– А что это за круг-то, о котором ты все время упоминаешь?

– Замыкающий. Чтобы старик, живущий в доме, не помешал…

– Это мы поняли! – нетерпеливо отмахнулся Матвей. – Ты по сути говори. Мы ведь сейчас туда и пойдем. Как у вас все устроено?

– Нас двенадцать человек. Три смены, по четыре человека в каждой. В каждой группе – три раба и один доброволец, он – главный. Смена длится восемь часов. Мы расходимся вокруг дома и становимся по четырем сторонам света: смотрим на север, на юг, на восток и на запад. Следует закрыть глаза, расслабиться и вытянуть в стороны руки. А что дальше – я не помню. В себя прихожу через восемь часов, тело болит, руки и ноги затекают, и горло тоже болит, словно все это время я говорил вслух. И вымотанный такой, будто вагон с углем разгрузил. Сил хватает только на то, чтобы до палатки добрести и отрубиться. Потом – поесть и снова спать.

– Понятно, – тяжело вздохнул старик. – Видно, вы заклинания все эти восемь часов бубните, удерживающие Никодимушку.

– Наверное, – смущенно потупился Игорь.

– Так, а теперь скажи-ка мне, бывший зомби…

– Зачем вы так, Матвей?!

– Ладно, извини. Меня вот что интересует – охрана какая-то у вас там имеется? Периметр вы стережете?

– Нет, а зачем? До сих пор, – Игорь кивнул на груду камней, – эти ловушки надежно нас защищали от незваных гостей. Поэтому и отправили сюда целую смену – проверить все, когда наши главные что-то неладное почуяли. Они же хоть какой-то силой, но обладают.

– Да, ты упоминал об этом. А почему вы впятером сюда явились? Ты же говорил, что в смене по четыре человека?

– А с нами оба свободных от дежурства главных решили пойти. Наш – Гентусь, и Лавр – он из другой смены. Они после расправы над Федором перетрухали всерьез, вот и решили лично проверить, что тут происходит.

– Значит, сейчас в вашем гадючнике осталось трое дрыхнущих после смены зомби и четверо заклинающих – в круге?

– Да.

– А как ты думаешь, доброволец, кто сейчас дежурит, почуял неладное, как его приятели?

– Вряд ли. Я же говорю – во время смены ты ничего не видишь, не слышишь, не чувствуешь…

– Это вы, рабы, – обычные Передатчики, – не чувствуете, а ваш главный, может, и чувствует… И видит. И слышит.

– Даже если так, он все равно ничего не предпримет – ведь ему надо держать круг.

– Отлично. И когда закончится смена?

– Через полтора часа, – взглянул на наручные часы Игорь.

– А идти туда как долго?

– Минут пятнадцать, – ответил за парня Тихон Васильевич. – Все, сынки, нам пора.

– Я с вами! – подхватился Игорь.

– Нет, ты останешься здесь.

– Но я хочу помочь!

– Ты уже это сделал. Обрисовал всю картину. Мы теперь знаем, что делать. А ты подежурь рядом со своими товарищами. Огонь в костре поддерживай. Как только они очнутся, дашь им выпить остатки отвара. Там немного осталось в котелке.

– Да, но мало, от силы полстакана.

– Ничего, хватит, чтобы они немного очухались. Мы за вами вернемся.

– А может?..

– Все, Игорек, – старик затянул потуже веревку вещмешка, – закрыли тему. Мы пошли.

– Удачи!

– Так, ребятки, – старый знахарь повернулся к шедшим следом спутникам, – а теперь – ни звука! Чтобы ни одна ветка под ногой не хрустнула! До обители Никодимушки метров сто осталось, она во-о-он за теми зарослями орешника.

– Можно подумать, что до сих пор мы, как стадо диких кабанов, сквозь лес ломились, – проворчал Володя, – топая и похрюкивая! К тому же оставшиеся зомбики либо дрыхнут, либо читают заклинания.

– Так и было, когда Игорь и прочие ушли из лагеря, – еле слышно произнес Тихон Васильевич, сосредоточенно всматриваясь в скрывавшие дом его друга заросли орешника. – Но они не возвращались слишком долго, и вполне возможно, что оставшиеся почуяли неладное. А у них – если один похрюкивающий балабол об этом не забыл, – автоматы имеются. К тому же худо там сейчас, – старик страдальчески поморщился, – очень худо.

– В смысле?

– Это их запирающее заклинание… Я не знаю, как Никодим до сих пор держится! Это какой же мощью надо обладать, чтобы в одиночку, да еще так долго, обороняться от своры чужих псов! Они вон сменяют друг дружку, отдыхают, а Никодимушка?! Мне и здесь на сердце давит и дышать тяжко, а что там творится? В его обители?!

– Ничего, мы уже рядом, – процедил Матвей, недобро прищурившись. – И я лично никакого дискомфорта не испытываю, ни душевного, ни физического. А вот желание пришлепнуть этих гадов – очень даже сильное испытываю!

– Я тоже! – сжал кулаки Володя. – Надеюсь, длительный отдых на сырой земле ружьишку моему не повредил?

– Предположим, ружьишко мое, а не твое, – проворчал Тихон Васильевич, копаясь в недрах своего вещмешка. – А настроение ваше мне не нравится, ребятки. Вы что, убивать их идете?

– Специально – нет, не убьем. – После слов напарника Матвей решил проверить оружие и щелкнул затвором. – А там – как получится. Постараюсь, конечно, стрелять по ногам или рукам, но особо церемониться с ними я не собираюсь. Эти гады почти месяц над стариком глумятся, голодом его морят, раздавить его пытаются, а я им что, «ну-ну-ну» пальчиком должен показать?

– Не забывай, что люди эти – себе не хозяева! Они – всего лишь орудия в чужих руках.

– И что? По сути, они сейчас – ходячие роботы, автоматы на ножках. И в прямом, и в переносном смысле. Но все равно – автоматы. Стреляющие смертельными пулями!

– Ладно, хватит болтать. Вы меня поняли, я думаю. – Знахарь вытащил из мешка баночку с освященной водой и кивнул своим спутникам: – Встаньте рядышком, мне так сподручнее будет.