Гарольд Денвер - Невезучие

Мортан поднял глаза и с надеждой взглянул на психолога.

— Идемте! — решил он.

Надо сказать, что мсье Мортан был весьма демократичен для акулы капитализма. Поэтому во всех помещениях от общей комнаты младших клерков до зала заседаний совета директоров и кабинета самого президента была установлена одинаковая мебель, отчего штаб-квартира компании напоминала один гигантский мебельный гарнитур. Кроме всего прочего, это позволяло существенно сократить накладные расходы, когда что-то из шкафов или стульев ломалось и требовало ремонта или замены. Вот и сейчас им навстречу попался рабочий хозяйственного отдела (попросту — столяр), который нес на плече стул с отломанной ножкой. Стул был поврежден во время слишком бурного обсуждения итогов последнего тура чемпионата Франции по футболу. «В дни моей молодости мебель была крепче» — невольно подумал мсье Мортан. Проблеск надежды, подаренный главным психологом, несколько оживил его.

— Любезнейший, позвольте вас на одну минутку, — остановил Мийярд рабочего. — Разрешите позаимствовать ваш стул на полчасика.

Изумленный рабочий протянул стул и отломанную ножку главному психологу. «Нет, точно, у этих ученых не все дома! Стул сломанный ему, видите ли, понадобился», — подумал он про себя.

Со стулом наперевес мсье Мийярд решительно направился мимо опешившей секретарши в зал заседаний совета директоров. Мсье Мортан едва поспевал за ним.

— К нам никого не пускать! — бросил он на ходу.

В центре зала стоял большой круглый стол. Вокруг него на равном расстоянии друг от друга были расположены девятнадцать одинаковых стульев — по числу членов совета. Точно такой же стул главный психолог фирмы держал в руках и пытался приладить к нему отломанную ножку. Наконец ему это удалось, и он придвинул двадцатый стул к столу. После этого он слегка передвинул остальные стулья так, чтобы новоприбывший инвалид ничем не выделялся среди своих здоровых собратьев.

Президент с нарастающим удивлением наблюдал за ним. Кажется, в его душе крепла солидарность с пролетариатом. По крайней мере, он начинал разделять взгляды плотника на ученых мужей.

— Господин президент, — как ни в чем не бывало произнес Мийярд, закончив свои манипуляции со стульями, — у нас в бухгалтерии работает служащий, некий Франсуа Перен. Соблаговолите вызвать его сюда.

Мортан нажал клавишу селектора.

— Слушаю вас, господин президент, — раздался голос секретарши.

— Пригласите к нам, пожалуйста, мсье Перена из бухгалтерии, мадемуазель Латур.

— Минуточку! — Последовала короткая пауза, за которой последовало уточнение секретарши: — Мсье Перен поднимается к вам.

— Благодарю вас, Ортанс, — президент отключил связь.

Минут через пять дверь открылась и на пороге появился Франсуа Перен. Это был высокий и, мягко говоря, худощавый блондин лет тридцати — тридцати трех. Шапка вьющихся волос, вопросительно-преданное выражение голубых глаз и сдерживаемая порывистость движений придавали ему сходство с хорошо воспитанным пуделем. На его губах блуждала застенчивая улыбка.

— Доброе утро, господин президент, — вымолвил Франсуа и почему-то покраснел.

— Доброе утро, мсье Перен, — ответил мсье Мортан и замолк, не представляя, что делать дальше.

— Предложите ему сесть, — прошептал на ухо президенту Мийярд.

— Садитесь, пожалуйста, мсье Перен, — сказал президент, начиная что-то понимать.

— Спасибо, — Франсуа сделал пару шагов и остановился: — А куда?

— Куда хотите.

Перен растерялся.

— А вы, господин президент? — выдавил он из себя. В его голове не укладывалось, как это он будет рассиживаться, когда высшие руководители компании, сам господин президент, оставались на ногах.

— Ничего, мы постоим, — успокоил его мсье Мортан.

Франсуа сделал еще шаг и снова замер, затравленно глядя на совершенно круглый стол и стоящие вокруг него двадцать одинаковых стульев. В душе он страшно завидовал буриданову ослу. Тому надо было отдать предпочтение одной из двух одинаковых охапок сена. Всего-то! Задача со стульями была в десять раз труднее.

Постояв в мучительных раздумьях еще минуту и всем своим существом ощущая, что пауза неприлично затягивается, Перен, наконец, решительно шагнул к одному из стульев и двумя руками взялся за его спинку. В последний раз бросив вопросительный взгляд на президента и доктора и получив в ответ поощрительные улыбки, Франсуа поддернул брюки на коленях и опустился на сиденье.

Короткий вскрик, треск ломающегося дерева, глухой удар головы о пол, смягченный густой шевелюрой и ковровым покрытием, и обе ноги мсье Перена вознеслись над столом заседаний, образуя гигантскую букву «V», которая, судя по выражению лица доктора Мийярда, символизировала очередную победу разума над материей.

С пунцовым от стыда лицом Франсуа поднялся с пола. Одной рукой он пытался навести порядок в своем костюме, а другой — вернуть в строй окончательно обезножевшего инвалида.

— Оставьте это, голубчик, — раздался ласковый голос мсье Мортана. — Большое вам спасибо! Можете быть свободны.

Ничего не понимающий Перен поспешил покинуть камеру пыток. Он потянул ручку двери. Дверь не поддалась. Франсуа еще несколько раз дернул ее — и с тем же результатом. Ловушка захлопнулась! Перен повернулся и затравленно посмотрел на своих мучителей.

— Прошу вас, коллега, — доктор Мийярд легко толкнул дверь и она открылась, бесшумно повернувшись на хорошо смазанных петлях. Франсуа Перен на секунду замер, зажмурив глаза и полной грудью вдыхая пьянящий воздух свободы, и быстрым шагом покинул место своего позора.

Психолог затворил дверь и повернулся к президенту:

— Я работаю в вашей компании уже десять лет, господин президент. Вы часто рассказывали мне о своей дочери, и каждый раз это был рассказ о какой-то катастрофе. Ее преследует прямо-таки фатальное невезение. В моей практике не встречалось более невезучей девушки. Я думаю, вы не сомневаетесь, какой стул выбрала бы Жюли, окажись она в подобной ситуации.

Мне было поручено составить психологические портреты сотрудников компании. Просматривая свои записи, я убедился в том, что мсье Перен — это второе издание мадемуазель Мортан. Может быть, моя идея покажется вам абсурдной, но я абсолютно убежден, что единственный способ отыскать вашу дочь — это пустить по ее следу человека, столь же невезучего, как она. Пройдя через те же неприятности и повторив ее приключения, он в конце концов выйдет на ту же орбиту. Если рядом с ним в этот момент окажется профессионал, он спасет их обоих.

— Если речь идет о моей дочери, — задумчиво произнес мсье Мортан, — то мне не покажется абсурдной никакая идея. Вчера я уже к экстрасенсу обращался. Действуйте!