Фаина Раевская - Семь божков несчастья

Аудитория бурно зааплодировала. Когда овации смолкли, она, аудитория то есть, в лице Лизаветы, спокойно сообщила:

— Надо еще раз осмотреть трупы. Только повнимательнее. Вспомни все, чему нас учили… Интересно все же, почему они умерли? И как давно?

Господи, ну зачем, зачем ты определил мне в подруги это недоразумение с вечным двигателем ниже поясницы?! Неужели у тебя в запасе не оказалось никого поспокойнее?! Господь промолчал, оттого, наверное, что имелись у него дела более важные. Стало быть, придется мне мыкаться с Лизкой до конца дней своих. Впрочем, имея в подругах такой экземпляр, надеяться, что жизнь будет долгой, по меньшей мере наивно.

Устало опустившись на какой-то валун, я с печальным вздохом сообщила:

— Лично я никого осматривать не буду. И вообще, я помню только половину первой главы из учебника по криминалистике, так что толку как от эксперта от меня ни хрена! Сейчас вот протрезвею малость и на волю поползу. Надоела мне эта пещера до смерти! Ничего здесь интересного нет. С парашютом прыгать и то веселее было.

— Витка, нам необходимо раскрыть тайну убийства этих парней, — перешла в наступление неугомонная Лизавета, не обратив внимания на woe заявление.

— Почему это необходимо? Мне вот… Постой-ка, ты сказала «убийство»?

— Разумеется, убийство. Не своей же смертью они умерли.

— А может, все-таки своей? — против воли увлекшись, предположила я. — Один от разрыва сердца, к примеру, а второй… Ну, тоже естественной смертью скончался. Может, духов пещерных испугался.

Лизка сморщилась, будто ее внезапно одолел приступ зубной боли:

— Вот только не надо снова этого мракобесия!

Сколько мы с тобой здесь торчим? Ты хоть одного духа видела?

— Ты же сама их водкой напоила, — напомнила я. — Как протрезвеют, сразу появятся.

— Ладно, пусть являются. Я им еще водки дам. Давай вернемся к трупам. Я имею в виду, к причине их смерти. Если бы они умерли своей смертью, при них непременно оказалось бы их снаряжение. Раз его нет, стало быть, кто-то его спер. А кто мог спереть? Только тот, кто их убил. Тащить тела через клизму и шкурники нереально, а дохлые рюкзачки, типа наших, можно. Все просто, как теорема Пифагора!

Определенная логика в Лизкиных словах присутствовала, но меня все равно терзали сомнения.

— Необязательно, — упрямо возразила я. — Они неожиданно умерли, с ними кто-то был в тот момент. Этот «кто-то» сообразил, что приятели преставились, решил не возиться с телами, а рюкзачки прихватил по причине жадности, дескать, им дорогостоящее снаряжение уже без надобности, а ему еще пригодится.

Со словами «В твоей версии что-то есть» Лизавета впала в глубокую задумчивость. Я тоже даром времени не теряла — потихоньку собирала рюкзаки. На всякий случай. Вдруг Лизка все-таки даст «добро» на возвращение наверх?

— А почему твой «кто-то» не сообщил в милицию о трагедии? — очнулась от дум Лизавета. — Или родственникам? Сама знаешь, по закону, менты на трупы должны моментально выезжать. И шкурники с клизмами им по хрену в таких случаях.

— Испугался. Ты же смотришь сериалы, наверняка знаешь: к ментам только попади — чихнуть не успеешь, как окажешься в уютной камере-люкс на сорок персон.

— А чего бояться, раз не виноват? — хитро прищурилась подруга. На это мне возразить было нечего, потому я сконфуженно заткнулась и с версиями больше не возникала.

— Все, Витка, пошли к нашим трупам! — Лизавета решительно рубанула рукой воздух.

— Тьфу, тьфу, тьфу! Что говоришь-то?! К каким НАШИМ?

— Я имею в виду, к нашим найденышам. Коль уж мы их нашли, стало быть, они наши.

Мы напялили на себя каски с фонариками, прихватили диодный фонарь и, перекрестившись, отправились осматривать покойников: я крайне неохотно и лишь потому, что отпускать подругу одну к трупам побоялась, а Лизавета с заметным воодушевлением.

За время нашего отсутствия ничего не изменилось — парни по-прежнему лежали голова к голове и даже не двинулись с места.

— Вот еще два духа к местным прибились, — печально заметила я. — Как думаешь, Лиз, ребят приняли в компанию?

— Ага, бродят где-нибудь, болезные. Помоги-ка, Витка…

Лизавета схватила за ногу блондина с явным намерением оттащить его от рыжего. Едва не падая в обморок от непереносимого страха, я все же вцепилась мертвой хваткой молодого бультерьера в другую ногу трупа. Однако Лизка немедленно зашипела, недовольная моей «прытью»:

— Отцепись от конечности, Виталия! Бери чувака за руки — нужно тело в сторону отнести!

— Зачем? — проскулила я, не отпуская ногу покойника.

Подруга ответила громким страшным рыком:

— Не рассуждай, философ, блин!!!

После подобной «поддержки» я, сдавленно всхлипнув, вцепилась в холодные руки блондина. На счет «три» мы его подняли и отволокли метров на пять от рыжего. Дальше нести было тяжеловато, ибо телосложением и статью юноша удался на славу. Против воли я залюбовалась покойником. Правильные черты лица, высокие скулы, красиво очерченные брови… А пальцы! Ей-богу, Николо Паганини скончался бы от зависти при виде столь изящной кисти…

— Твою мать! — нецензурно простонав, я все-таки свалилась в обморок. Буквально за миг до этого я увидела, как изящная ручка трупа слегка шевельнулась.

Когда-то в школе я пыталась читать довольно нудный роман классика под названием «Живой труп». Первые три страницы кое-как одолела, а на четвертой уснула богатырским сном. Роман — увы! — так и остался непрочитанным, но из названия произведения я сделала вывод — это ужастик. Позже, когда в нашу жизнь ворвались новые технологии и я посмотрела по видику целый ряд ужастиков, роман классика занял второе место после триллера «Живые мертвецы». Во всяком случае, названия очень созвучны…

Одним словом, я отключилась, а когда спустя некоторое время приоткрыла глаза, то первое, что увидела, — это перекошенную изумлением физиономию Лизаветы.

— Ты чего это, Витка? Решила пополнить число покойников? — проявила интерес подруга.

— Лизка, он живой! — содрогнулась я, вспомнив причину обморока.

— Кто?

— Блондин! — и, видя непонимание во взоре Лизаветы, объяснила: — Он рукой шевельнул!

Чего, спрашивается, так на меня смотреть? Ну, не привыкла я к оживающим мертвецам, и все тут! Минут пять ушло на разъяснения, после: его Лизавета с присущей ей энергией приступила к реанимации блондина. Я, признаюсь, впала практически в кому — искусственное дыхание рот в рот» впечатляло. А когда Лизка всей своей кассой навалилась на грудную клетку парня, я не выдержала:

— Что ты делаешь? Ты же ему ребра переломаешь! Первым делом его надо обогреть. Тут холодно, парень и так уже практически остыл. Давай разведем костер.

— Из чего? — задала резонный вопрос Лизавета.