Фаина Раевская - Трижды заслуженная вдова

— Сколько раз просил не отвлекать меня во время работы?! — рявкнул эксперт и шмякнул трубку на рычаг.

— Что это с ним? — округлила я глаза. — Трупным ядом надышался, что ли?

Тенгиз Гогочия всегда был со мной исключительно любезен и предупредителен, называл меня «красавицей» и давал обстоятельные ответы на все мои вопросы. Поэтому такое поведение молодого грузина меня, мягко говоря, удивило. Я повторила попытку и с замиранием сердца ждала ответа.

— Ну что еще?

— Тенгиз, это я, Женька! — с отчаянием воскликнула я. — Ты меня узнал?

— Слушай, Зайцева, — устало ответил Гогочия, — ты что, не врубаешься в ситуацию?

— Нет, — честно призналась я. — Ты со мной больше не дружишь?

— Дружу. И с тобой дружу, а еще больше с начальством дружу.

— С Вовкой, что ли? — нахмурилась я.

— С ним, родимым! Он тут как раз крутился, когда ты позвонила...

— A-а, так бы сразу и сказал, а то я уж испугалась... Так ты, значит, со мной не раздружился? Это хорошо. Тогда ответь мне на несколько вопросов.

Тенгиз глубоко вздохнул и обреченно произнес:

— Давай свои вопросы!

Основательно прочистив горло, я задала

первый, наводящий вопрос:

— Рахиль уже у вас?

— Угу.

Молчание.

— Ну?! — не выдержала я.

— Чего ну? — кажется, Тенгиз всерьез решил проверить на прочность мою нервную систему.

Она у меня слабенькая, основательно подорванная большим количеством трупов в одном семействе, поэтому подобные тесты не для меня.

— Слушай, дорогой, — прошипела я подобно африканской кобре, — ты меня не волнуй понапрасну! Сам знаешь — в гневе я страшна! Поэтому мой тебе бесплатный совет: не пытайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле. Отвечай, как на Страшном суде: ты Рахиль уже вскрыл? Сама она умерла или ее кто-то умер?

— Не знаю...

— Ты опять? — зарычала я.

Левка испуганно покосился в мою сторону и надавил на педаль газа.

— Честное слово, не знаю, Жень, мамой клянусь! — торопливо воскликнул Тенгиз. — Умерла она от большой дозы снотворного. Это факт. Сама она выпила или нет — неизвестно. Сын говорит, что старушка постоянно пила какие-то лекарства. Могла от волнения и лишнего принять. Вовка считает, что ее убили... Только... — эксперт замялся.

— Не томи дорогой, — почти ласково пропела я.

— Препараты, которые принимали перед смертью Роза и Рахиль, идентичны. Но ни у той, ни у другой в домашней аптечке их не было.

— Что за лекарство?

— Название тебе ни о чем не скажет. Очень дорогое. Применяют его только в элитных клиниках для высокопоставленных му... этих... чиновников, банкиров и прочей дряни. В аптеках такого не купишь, это точно!

— Ага! — глубокомысленно изрекла я и отключилась, забыв поблагодарить Тенгиза.

Ну, допустим, с такими средствами, какие были у покойных старушек, купить можно даже египетские пирамиды, не то что какое-то лекарство. Дело не в этом. Как бы я ни относилась к своему родственнику Вовке, но он все-таки настоящий специалист, и раз уж он считает, что Рахиль убили...

Мне ничего не остается, как с ним согласиться и... продолжить поиски преступника!

Зря Люська о камере печалится, ей-богу! Раз уж менты вкупе с Вовкой не знают, кто убийца старушки Рахиль, то нам не стоит даже напрягаться! Сажать пока нас никто не собирается, что бы там ни говорил Аврум и как бы этого не желал Вовка. Иное дело, что я-то знаю: Рахиль убили, здесь Аврум прав. Да только убийца по-прежнему неизвестен. Зато доподлинно известно, что внезапный мор, напавший на Либерманов, — дело рук одного и того же человека! И человек этот очень умный, расчетливый и хладнокровный. Остается только найти его, и можно со спокойной совестью отправляться покорять многострадальную Европу. Я поспешила обрадовать своими умозаключениями Люську с Левкой и сообщить им, что в ближайшее время нары и тюремная баланда нам не светят. Ребята заметно приободрились и даже начали подпевать одной известной группе, пропагандирующей патриотизм и неуемное стремление выпить:

Давай за них,

Давай за нас,

И за Сибирь,

И за Кавказ...

Уже на выезде из города, возле автобусной остановки, я заметила... Маришку, соседку Зои Федоровны. Она преспокойно лопала мороженое, вытягивая свою тоненькую шейку в ожидании транспорта.

— Ага, — удовлетворенно воскликнула я. — На ловца и зверь бежит! А ну, Левчик, остановись! Давай подбросим девушку до места назначения. А то мерзнет ведь, бедняга!

Лев послушно остановился на обочине метрах в двадцати от остановки.

— Значит, так, — продолжала я разрабатывать план захвата мошенницы, — меня эта девица знает, Люську, наверное, видела у Зои. Остаешься ты, Левушка! Очень аккуратно, без шума и пыли, приглашаешь девушку проследовать в салон автомобиля. Можешь обещать ей золотые горы, женитьбу без промедления и россыпи бриллиантов под сиденьем водителя. Главное, чтобы она согласилась сесть в машину. Ну, а там за дело возьмутся профессионалы, то есть мы. Задача ясна?

Левка утвердительно кивнул.

— Отлично! Действуй, дорогой! А мы с

Люсенькой пока приляжем, чтоб, значит, не напугать клиента!

Я скукожилась на переднем сиденье, Люська нехотя последовала моему примеру и растянулась сзади с гораздо большим комфортом.

Лежать в позе эмбриона было очень неудобно. К тому же любопытство прямо-таки распирало меня изнутри.

— Он смерти моей хочет! — вполголоса пожаловалась я подруге. — Сам бы попробовал скрючиться. Чего он так долго?

— Крепись, Женька! — посочувствовала Людмила, потягиваясь. — Ремесло сыщика легким не назовешь! А ожидание — вообще самая тяжелая вещь в жизни...

Философствования Люськи прервали голоса Льва и Маришки.

— Прошу вас, Мариночка! — ворковал Левка. — Домчу с ветерком! А то жалко было смотреть на вас, ей-богу! Того и гляди, в Снежную королеву превратились бы...

— Мне, право, неудобно... — с притворным смущением лепетала аферистка. — Вам, наверное, это не совсем по пути...

— Что вы! Не стоит беспокоиться...

— Ишь, щебечет, соловей наш курский! — усмехнулась я. — А с виду — тюфяк самый настоящий.

— Ты о Левке?

— Конечно, о нем! Развел тут политесы... Тьфу, противно слушать!

Голоса приближались, и мне пришлось замолчать.

— Прошу вас! — расшаркался Лев и распахнул заднюю дверцу автомобиля. В ту же минуту мы с Люськой приняли вертикальное положение.

— Вы... — растерялась Маришка.

— Ага, мы, — радостно подтвердила я. — Придется тебе, дорогая моя, покаяться! Очень хотелось бы знать, почему ты выдала себя за Светлану. Отпираться не рекомендую — у нас в арсенале целый набор пыток. Можешь поинтересоваться у своего свежеобретенного кавалера. Ему-то это доподлинно известно!

Левушка угрюмо кивнул в знак согласия.

Примерно с минуту Марина раздумывала, а потом решительно влезла в салон.