Ли Голдберг - Мистер Монк летит на Гавайи

Публика молчала, пристально глядя на Свифта и Монка.

— Но у меня есть дар. Я чувствую ее заботу о тебе. Труди знает как тебе больно. Она желает, чтобы ты жил в гармони и мире.

Свифт закрыл глаза и задрожал всем телом. В зале стояла жуткая тишина, все затаили дыхание, ожидая прихода великого откровения.

Его дрожь прошла и глаза открылись. Он встретился взглядом с Монком и заговорил так, словно кроме них никого не существовало.

— Я что-то чувствую, Эдриан. Какой-то объект. Он ощущается мягким и теплым. Как объятия. Ты знаешь, что это?

Монк покачал головой.

— Помоги мне, Эдриан. Это крайне важно для Труди. Она имела этот предмет всю жизнь и даже за чертой гроба он с ней. Я очень сильно чувствую букву «Н», — искал догадку Свифт. — Я чувствую ее почти как две «Н». Да, безусловно, это две буквы «Н». И я вижу ночное небо. Что обозначает сей образ?

Холодок пробежал у меня по спине. Я знала ответ. И, уверена, Монк также знал. Я содрогнулась.

— Ночь-Ночь, — произнес Монк. — Ее одеяло безопасности.

Стоттлмайер и Дишер переглянулись в искреннем удивлении. На моем лице, скорее всего, застыло точно такое же выражение. До той ночи на Гавайях Монк ни с кем не делился информацией об одеялке. Свифт мог узнать это только одним способом.

— Да, ее Ночь-Ночь, — обрадовался Свифт. — Оно укрывает ее в младенчестве. Чувствую, она обсасывает углы, когда у нее режутся зубки. Она не спала без него, даже став взрослой. И ты похоронил ее вместе с ним, правда, Эдриан?

Монк кивнул. — Так ей всегда будет спокойнее.

— И сработало, Эдриан! — воскликнул медиум. — Оно держит ее в тепле и безопасности в вечном сне. Оно обнимает ее, как обнимал ты.

Монк расплылся в улыбке, но не от счастья. Его фирменная улыбка победы. — Вы только что помогли мне раскрыть еще одно убийство.

— Твоей жены? — спросил Свифт.

— Нет, Мартина Камакеле, менеджера по операциям отеля Гранд Киауна Пойпу.

— И ты раскрыл его здесь, на моем шоу, благодаря посланию от жены?

— Без Вас мне бы не удалось.

— Невероятно! — возликовал медиум.

Зрители зааплодировали, и Свифт купался в восхищении длительное время, пока жестом не призвал к тишине.

— Я не заслуживаю похвалы, — скромничал Свифт. — Это духи помогают мне. Я лишь их посланник, а Эдриан Монк — их агент правосудия. Поделись с нами нам, Эдриан, что духи помогли тебе раскрыть.

Монк встал и указал на Стоттлмайера. — Я бы хотел познакомить Вас с капитаном Лиландом Стоттлмайером из Полицейского Управления Сан-Франциско.

Капитан поднялся, и Свифт пожал ему руку.

— Очень приятно, капитан, — поздоровался Свифт.

— Несколько дней назад я отправил капитану нотариально заверенное письмо с Гавайских островов и просил не вскрывать, — сообщил Монк. — Капитан, не могли бы Вы достать письмо и показать нам почтовый штемпель?

Стоттлмайер вынул письмо и протянул его. На мониторе я увидела увеличенный оттиск штемпеля, датированный на Гавайях два дня назад.

— Не могли бы Вы вскрыть конверт и прочитать письмо? — попросил Монк.

— С удовольствием, — произнес капитан.

Свифт нервно переступил с ноги на ногу, натужно улыбаясь, когда Стоттлмайер разорвал конверт и достал листок.

— Это рукописное письмо, подписанное и датированное в присутствии нотариуса, — объявил Стоттлмайер, подняв бумагу вверх. Камера переместилась от Свифта и крупным планом показала печать нотариуса, а затем повернулась к Стоттлмайеру, когда тот начал читать.

— «Вчера вечером в нашем бунгало в отеле Гранд Киауна Пойпу, в присутствии моей помощницы Натали Тигер и никого другого, я рассказал историю о моей жене Труди и ее одеяле безопасности, называемом мной Ночь-Ночь. Я упомянул, что Труди пеленали в него в младенчестве, как она обсасывала уголки, когда резались зубки, и не могла без него заснуть. Я поделился тайной, якобы одеяло было с ней на протяжении всей жизни, и никому не известно, что я похоронил ее с ним».

Стоттлмайер остановился на мгновение, посмотрел на Свифта и растянулся в улыбке, прежде чем дочитать оставшуюся часть. — «Эта история, которую сегодня вам расскажет Дилан Свифт, никогда не происходила. Это ложь, придуманная мной прошлой ночью».

Возгласы шока раздались по всему залу. Свифт выглядел так, словно его ударили: глаза вытаращены, щеки побагровели. Он отрицательно махал головой. Я вспомнила искренние эмоции Монка, когда он рассказывал историю Труди. Я поверила! Даже сейчас, услышав содержание письма, я верила.

— История правдива, а содержание письма — ложь, — очнулся Свифт. — Я чувствую! У Труди было Ночь-Ночь, и оно защищает ее сейчас. Я вижу совершенно ясно! Какое отношение это имеет к убийству Мартина Камакеле?

— Это показывает, за что Вы убили его, — начал разоблачение Монк. — А также объясняет, почему Вы убили Хелен Грубер и подставили ее мужа, Лэнса.

— Хорошо, достаточно, — отрезал Свифт, поворачиваясь лицом к ближайшей камере. — Заканчиваем съемку!

— Меня не волнует, пойдет ли снятое в эфир, — встрял Стоттлмайер. — Но Вы отсюда никуда не уйдете.

— Вы мошенник и подделка, — продолжил Монк. — Вы используете «холодное чтение», трюк старомодных аферистов, чтобы заставить людей верить, будто общаетесь с духами, в то время как простачок сам вываливает Вам всю информацию. Вроде того, как Вы поступили с лейтенантом Дишером несколько минут назад.

— Лейтенантом Дишером? — растерялся Свифт.

Дишер мелькнул значком перед Свифтом. — Все верно, я коп.

Я посмотрела на мониторы. Камеры по-прежнему работали, держа на прицеле Монка и Свифта. Кто-то из продюсеров, видимо, решил, что передача в конечном итоге взорвет рейтинги.

— Вы сказали, что чувствуете цвет и букву, и ждали нетерпеливого торопыгу в аудитории, — изобличал Монк. — Лейтенант Дишер сообщил значение цвета и имя, определив дух как своего дядю. Вы предположили, что тот не толстый и не худой, без описания, и ждали, когда лейтенант Дишер выложит остальное.

— Я полностью раскусил Вас, — прихвастнул Дишер. — Просто изобразил одураченного, чтобы заманить Вас в ловушку.

— Ты убаюкал его ложным чувством превосходства. Так, что ли? — усмехнулся Стоттлмайер.

— Именно, — согласился Рэнди, хотя его лицо пунцовело от смущения.

— Но холодное чтение — не единственный Ваш трюк, — Монк обратился к Свифту. — Вы снимаете свое шоу в отелях и многие зрители останавливаются в них. Важный момент, потому что все их номера прослушиваются.

Новость прокатилась по залу волной. Шокированные люди шумели на своих местах, громко шепча друг другу и гневно качая головами. Камеры проносились над ними, выводя картинку на экран.

— Неправда, — возразил Свифт.

— Вот что случилось. Камакеле работал менеджером по операциям здесь в Белмонте и понатыкал для Вас везде подслушивающие устройства. Он также руководил реконструкцией Гранд Киауна Пойпу и постарался, чтобы все номера тоже прослушивались, — рубил Монк. — Ваша схема действовала гладко, пока пожилая женщина, Хелен Грубер, не арендовала бунгало по соседству с Вашим. Она жаловалась персоналу отеля, что слышит голоса. Они считали, что она бредит, но Вы то знали правду! Вы поняли, что ее слуховые аппараты улавливают передачи с подслушивающих устройств. Вроде обнаруженного мной в бунгало.