Таня Танк - Няка

– Вполне. Все, я побежала на регистрацию к Ростуновым, встретимся здесь через 15 минут.

Тут распахнулась тяжелая дверь, и дама в высокой прическе громко вызвала:

– Бекетовы!

– Это нас? – растерялся Миша.

– Да-да, сейчас у тебя заберут кольца…

– Кольца?! – переспросил он. – Но… где они?

– Как где? Ты их не купил, что ли?

– Я не знал… ты мне ничего не говорила…

– Нельзя же быть таких олухом! – Зинка принялась громко чехвостить жениха, что сразу привлекло к ним всеобщее внимание.

– Я не знал… я первый раз… – бормотал Бекетов. – А без колец нельзя обойтись?

– Ну разве что сложить их из пальцев! – выкрикнула Рыкова. – Ну позорище!

– Бекетовы! – вновь окликнула их служительница загса. – Вы будете готовиться к регистрации?

– Небольшая техническая заминка, – засуетилась Рыкова. – Возникли непредвиденные обстоятельства. Мы пропускаем свою очередь.

– Но вы и так предпоследние…

– Значит, вы нас не зарегистрируете? – робко спросил Бекетов.

– Ну уж нет, – объявила Рыкова. – Мы распишемся именно сегодня. Другой возможности сделать это именно в апреле у нас не будет. Сама судьба привела нас сюда в этот день и час.

– В таком случае постарайтесь уладить свои проблемы за 15 минут, – предупредила их работница загса и выкликнула следующую пару: – Васянькины!

– Зина, милая, – Бекетов стиснул ее руки. – Все против нашей любви. За 15 минут мы не успеем купить кольца. А я 25 лет ждал этого дня!!..

Рыкова отмахнулась от него. Она явно обдумывала какую-то комбинацию.

– Быстро вниз! – вдруг крикнула она. – Сейчас в бар спустятся новоиспеченные Ростуновы!

– Но они нас не приглашали…

– Они будут невероятно польщены, – и схватив жениха за руку, она увлекла его за собой.

Они влетели в бар одновременно со свадебной процессией, которая вошла в двери напротив.

– Кольца! Быстро! – подскочила к ним Рыкова.

– Это налет? – оторопел Ростунов, а Колчина быстро спрятала руки за спину.

– Вы мне друзья или кто? – напустилась на них Рыкова. – У нас несчастье. Миша забыл кольца в кармане пальто, а когда мы вернулись в гардероб, то оказалось, что их украли! Спасите наш брак, и небеса пошлют вам много лялечек!

При этих словах она едва заметно скривила лицо. Колчина мигом распознала значение этой гримаски и начала стаскивать свое кольцо.

– Лешик, нужно обязательно выручить Зиночку, – зашептала она Ростунову. – Зато небеса пошлют нам много лялечек.

– Мне хватило бы и одной, – пробурчал Леша, снимая кольцо.

– Вот триумф истинной дружбы! – в порыве чувств Рыкова даже чмокнула Ростунова в щеку, но тотчас же отшатнулась: несмотря на торжественный день, новобрачный пованивал. – Филатовы, за мной!

Васянькины уже входили в зал, когда Зинка и увлекаемый ей Бекетов быстро обогнули их и ворвались первыми.

– Но… – служительница загса не нашлась что сказать.

– Сейчас наша очередь, – робко возмутились Васянькины.

– Зайдите на недельке, сейчас абсолютно не до вас… А ну пошли вон! – и Рыкова захлопнула тяжелые двери прямо перед их носом. – Ну а теперь давайте, вершите таинство брака!

– Ну, что чувствуешь? – Рыкова толкнула мужа в бок, когда они под марш Мендельсона покидали зал.

– Счастье… просто невероятное, – Бекетов словно окаменел.

– То ли еще будет, – захихикала Зинка. – Сегодня задам тебе жару. Надеюсь, у тебя не критические дни?..

Ростуновы поджидали их внизу. Юля очень волновалась за свое кольцо. Она даже всплакнула, вспомнив, что это плохая примета: давать мерить его другой женщине.

– Заберите свою безвкусицу, – Рыкова вернула им кольца. – Ах, как жаль того очаровательного колечка из трехцветного золота с бриллиантами, которое преподнес мне Миша! Мы завтра же подадим заявление в милицию, правда, милый? Нельзя оставлять подобное безнаказанным.

– Давайте еще шампуня хряпнем, а то в горле пересохло, – пробасил Филатов. – Два подряд мудельсона – это пипец.

– Мендельсона, тупарь! – тут же злобно поправила его Колчина.

Замазкина же улыбнулась мужу и громко произнесла:

– Дима прав, сейчас очень приятно было бы выпить шампанского.

Какую бы глупость или бестактность ни сморозил ее муж, она никогда не шикала на него.

– Мы угощаем, – Бекетов направился в бар.

– Какое это счастье – быть замужем! – расчувствовалась Колчина. – И не как-нибудь, а официально, со штампом. Кажется, так бы и расцеловала эту страничку в паспорте.

– Ты бы лучше мужа расцеловала, – хмуро посоветовал Филатов.

– Горько! Горько! – поддержала мужа Замазкина.

Рыкова, смекнув, что может выйти потешно, залихватски взвизгнула, как на деревенских свадьбах:

– Горько!

Но, вопреки ожиданиям публики, молодые не бросились друг другу в объятия. Они были не на шутку растеряны. Ростунов протирал очки и нервно сглатывал. Колчина тоже топталась на месте и истерично всхихикивала. Каждый из них явно ждал инициативы другого.

– Оле-оле-оле-оле, Леха, вперед! – подбадривающе, как ей казалось, загорланила Рыкова.

– Зин, может, не стоит здесь, – умоляюще глянула на нее Колчина.

– Стоит, дорогуша, стоит. Все, динамо-машина сломалась!

В это время к столику приблизился Бекетов с двумя бутылками шампанского.

– Ну, если все такие стыдливые, я вам продемонстрирую свою фирменную гимнастику для губ, – и без всяких заходов Зина впилась в Мишу таким поцелуем, что он чуть не потерял равновесие.

– Ну-с, есть желающие повторить? – отдышавшись, предложила она. – Чей поцелуй меня расчувствует, тому поставлю баклажку мартини.

– Не, я за компот работать не буду, – объявил Филатов.

– Хорошо, тебе персонально поставлю водки и упаковку корейской морквы.

– Нет, я ни за что не буду целоваться на людях, – напустила на себя целомудренность Колчина. – Это слишком интимно. В отношениях двоих должна присутствовать какая-то тайна.

– И что-то мне подсказывает, что эту тайну ты нам хочешь раскрыть, – многозначительно отвечала на это Рыкова. – Минуточку внимания, господа! Наша очаровательная невеста желает сообщить публике нечто очень важное!

– Хорошо, – едва слышно прошипела Колчина. – Я сообщу. Зина права: есть традиции, обычаи. Не нами заведено, не нам отменять.

– А ну отлип от кружки, – Зинка толкнула Ростунова в спину. – Слышал, что жена сказала? Желает, мол, оказать уважение исконно русским традициям и облобызаться прилюдно.

– Я только за, – сказал Леша и еще глубже забился в угол.

– Юля, ату его! – скомандовала Рыкова. – Пли!

Едва превозмогая отвращение, Колчина сделала нерешительный шаг к мужу.

– Горько! Горько! – заорали Филатов с Замазкиной.

Медленно, точно восходя на костер, Юля приближалась к Ростунову. Лица и той, и другого выражали все, что угодно, кроме любви. Наконец, Колчина подошла совсем близко.