Дональд Уэстлейк - Малыш Джимми

Смогут ли другие разглядеть в ней то, что увидел он? Мэй возможно да, она умна и если Дортмундер согласится, то она в любом случае пойдет за ним. Марч, наверное, нет, он, как правило, разбирается лишь в тех вещах, у которых есть колеса. Однако и это не важно, если Дортмундер откажет. Марч последует примеру Джона, а мама Марча сделает так, как ее сын.

Все зависело от Дортмундера. Сможет ли он отказать ему? Ведь идея осенила Келпа, в тюремной камере, и она непременно должна прийти в голову Дортмундера. Прийти. Должна. Без сомнения.

Келпа все больше и больше ужасала мысль, что Дортмундер так и не смог ничего понять. Он бродил по кварталу до тех пор, пока кто-то из трафика не окликнул его:

— Эй, Келп!

Он поднял глаза и увидел сидящего на заднем сиденье такси Марча и махающего ему рукой через окошко. Келп помахал в ответ, и машина двинулась к зданию в середине блока, где жили Дортмундер и Мэй. Келп развернулся и быстрым шагом пошел туда. Вскоре он заметил такси возле пожарного гидранта. Марч вышел из авто и снова помахал Келпу. Затем показался водитель, который обошел машину и стал на тротуар. Невысокий и коренастый мужчина одет был в серые брюки и черную кожаную куртку, на голове виднелась кепка.

— Привет, — прокричал Келп и махнул рукой.

Марч стоял и ждал его. Когда Энди подошел, тот поздоровался:

— Привет, Келп. Как так случилось, что ты шел не в ту сторону?

Келп нахмурился:

— Не в ту сторону?

— Ну, ты шел в обратную сторону. Ты забыл адрес?

— А, да!

Энди не хотел показывать свою нервозность или неуверенность, поэтому умолчал об получасовой прогулке по кварталу.

— Ха-ха, — сказал Келп. — Только представь себе, я прошел прямо возле дома. Наверное, я о чем-то задумался, да?

— Мы заходим или как? За это время я успела бы заработать доллар, — сказал водитель такси и снял кепку.

Это была мама Марча.

— О, здравствуйте, миссис Марч, — произнес Келп. — Я не узнал вас. Конечно, пойдемте.

— Сейчас моя смена, — ответил мама. — Я должна работать.

— Мы ненадолго, мама, — сказал Марч. — Возможно, потом у тебя появиться клиент в аэропорт.

Троица вошла в крошечный вестибюль дома. Келп нажал кнопку вызова в квартире Дортмундера и Мэй.

— Ты знаешь, сколько я заработаю? Ты знаешь, что случиться, если я выеду поздно? Парк Слоуп — вот, что меня ждет, поездка за 25 центов в темный Бруклин и возвращение на Манхэттен пустой. Вот, что я получу, — не удержалась мама.

Дверь загудела, и Келп толкнул ее.

— Миссис Марч, ваши дни вождения такси закончились, — сказал Энди.

— Автоинспекторы говорят то же самое, — у нее действительно было плохое настроение.

Лестница оказалась настолько узкой, что им пришлось подниматься друг за другом. Келп пропустил маму, а за ней естественно пошел ее сынок, Келп замыкал процессию.

— Вы читали книгу, миссис Марч? — крикнул он женщине.

— Читала, — она стучала по лестнице так сильно, как будто подъем был наказанием за преступление, которое она не совершила.

— И каково ваше мнение?

Она пожала плечами. Ей не понравилось, поэтому она ответила:

— Сделайте лучше хорошее кино.

— Сделаем хорошие деньги, — сказал Келп.

— Та часть, где они загнали машину в грузовик, мне понравилась, — добавил Марч.

Келп чувствовал себя неуклюжим пареньком, что привел девушку в боулинг для знакомства со своими друзьями. Он снова закричал, обращаясь к спине мамы:

— Я думаю, повесть очень реалистична.

Мама ничего не ответила. Вместо нее отозвался Марч:

— В конце они вышли сухими из воды. Вот это здорово.

— Верно, — согласился Энди.

А что, если Дортмундер не увидит суть, не поймет. Марч не сообразил, мама Марча тоже и, судя по всему, Джон не догадается. И кроме этого у него сложилось предвзятое мнение обо всех идеях Келпа, хотя ни в одной из прошлых неудач тот не был виноват.

Они поднялись на площадку третьего этажа. Мэй стояла на пороге и ждала их. С уголка рта свисала сигарета. На ней было темно-синее платье и зеленый, не застегнутый с карманом кардиган на кнопках. Судя по формам, в нем лежала пачка сигарет и два коробка спичек. Она твердо стояла на ногах, поскольку на ней были белые ортопедические тапки, которые она носила в «Бохэке», [1] «Бохэк» — крупный нью‑йоркский магазин. где работала кассиром. Мэй — высокая худощавая женщина с черными волосами слегка тронутыми проседью. Во рту постоянно торчала горящая сигарета, дым которой заставлял ее часто прищуриваться.

Она сказала всем «привет» и пригласила войти. Келп задержался у двери и спросил:

— Ты читала книгу?

Марч и мама прошли через фойе в гостиную, откуда послышалось, как они здороваются с Дортмундером. Мэй закрыла дверь, кивнула и ответила:

— Мне понравилось.

— Хорошо.

И они пошли в гостиную. Келп увидел, как Джон выходит из комнаты.

— О, — вырвалось у Энди.

— Ты хочешь пива? — спросила Мэй и позвала Дортмундера: — Джон, и захвати пиво для Келпа.

— Уф, — вздохнул Энди. — Он пошел за пивом.

Марч и его мама расположились на диване.

Судя по двум полным окурков пепельницам на коктейльном столике, Мэй займет синее кресло. Оставалось свободным лишь серое кресло, на него сядет Дортмундер.

— Садись, — предложила Мэй.

— Нет, спасибо. Лучше я постою. Я немного взволнован, понимаешь?

Слышно было, как открыли пивные банки в кухне: коп, коп, коп.

— Мэй, я без ума от этой лампы. Где ты купила ее? — начала разговор мама.

— Фортунофф, — ответила женщина. — На распродаже, но модель уже снята с производства.

— Извини, что мы немного опоздали, но на магистрали Бруклин-Квинс застряли в пробке. На это я не рассчитывал, — произнес Марч.

— А я ведь говорила тебя, там дорожные работы, но ты ведь никогда не слушаешь свою маму.

— В восемь вечера? Мне казалось, что в четыре, максимум в пять они разойдутся по домам. Я ведь не знал, что они побросают там машины, тем самым перекроют на всю ночь движение на полосе.

Келп решил уточнить:

— Чтобы добраться до Манхэттена вы едете по Бруклин-Квинс?

— До Мидтаун Тоннель, — начал объяснять Марч. — Понимаешь, если ехать из Канарси…

В комнату вошел Дортмундер, держа в руках пивные банки:

— Все ведь пьют из банок, верно?

Все согласились. Марч продолжил:

— Выезжая из Канарси, необходимо решить определенные проблемы, понимаешь. В зависимости от времени суток нужно выбирать соответствующие дороги. Так вот на этот раз, мы решились на Пенсильвания-авеню, но после не поехали через Робинсон-парквей. Понимаешь, что я имею в виду? Через Бушвик-авеню мы добрались до Бродвея. Там мы могли бы двинуться через мост Уильямсбурга, но…

— Именно так мы и должны были сделать, — прервала его мама и сделала глоток пива.