Ирина Потанина - История одной истерии

— Вашу ж дивизию! — высунувшись по пояс из окна, громко заорал один из «благодарных» жильцов спасенного дома в этот момент, — Сколько можно орать? Идите к себе под окна, и орите! Людям спать мешаете! То по трубам какие-то гады стучат, то под окнами орут… Скоро пожары жечь начнут, я не удивлюсь…

Мы быстро переглянулись с бывшими пленницами и жадно уставились на третий этаж голосящего жильца. Значит, все-таки слышали… Значит, мы молодцы, все верно делали. И без унизительных кировских подсказок нашли бы выход…

«Кир!» — настороженно мелькнуло в голове. По вдруг потемневшим лицам Аллы и Ларисы, я поняла, что они думают о том же.

В двух словах я изложила Георгию проблему.

— Что-нибудь придумаем, — пообещал он нам, и я мысленно похвалила себя за желание ничего больше от Жорки не скрывать, — Только так. Домашних предупредите, чтобы до завтра о вашем появлении молчали. Завтра определимся, что и кому стоит говорить… Если что, заяву на него писать будете?

Все втроем мы отрицательно замотали головами. С Киром мы должны были поквитаться какими-то своими методами.

Перед тем как осчастливить возмущенных жителей нашим отъездом, Георгий решил еще на несколько минут вернуться к Хомутову. «Надо ж объяснить мужику, чем вся эта суматоха окончилась. Он же даже про наличие ловушки в собственном подвале ничего не знает…»

— Не говорите ему пока про ловушку! — вдруг закапризничала Тигра, — Почему-то мне кажется, что она нам еще пригодится.

Все мы согласно закивали. Кто знает, может и пригодится. Нечего такое место раньше времени на обозрение выдавать.

— Скажи просто, что мы нашлись… — посоветовала я.

— Он будет счастлив, — улыбнулся Георгий и через пять минут уже вернулся к Форду с готовностью уезжать.

Уже засыпая, я вдруг вспомнила о важном деле. Набрала перезвонившую мне еще утром Ксению, сообщила, что можно больше не прятаться.

— От подробностей пока воздержусь. Завтра. Все будет завтра.

Из-за всех этих переживаний, день перепутался у меня с ночью. Утро настойчиво теребило меня телефонными звонками, пробивающимися сквозь жалюзи солнечными лучами, звонкими голосами каких-то спросонья не опознаваемых визитеров. Тщетно. Я попросту не могла открыть глаза. Георгий отнесся к такому повороту событий с пониманием и, как мог, охранял мой сон. В результате в качестве офиса полдня использовалась только кухня, телефон перекочевал к Жорику в карман и его настойчивые попытки звонить моментально душились железной рукой бывшего опера.

В общем, проснувшись, я обнаружила полное отсутствие в доме людей и кофе. На столе красовалась записка от Жорика:

«Не хотел будить. Есть новости. Ничего не предпринимай до моего прихода. Храни все в секрете. Так нужно для дела.»

Ну что же это такое! Мне что теперь, до конца жизни суждено чьи-то шифрованные тексты разбирать? Не мог как-то понятно все объяснить? Какие еще новости? Откуда? Что за мир такой: на миг глаз прикрыть нельзя, сразу что-то приключается…

Попутно я взглянула на часы и поняла, что про «миг» я погорячилась. На то, чтобы приключиться, у новостей было целых полдня.

— Аллё, детективное агентство «Order», — так как Настасья куда-то испарилась, я снова разыгрывала из себя секретаршу.

— Занятия в театре пошли вам на пользу. Вы уже похоже изображаете. Счастлива приветствовать вас, — все это режиссерша проговаривала настолько печально, что я взволновалась.

— Отчего-то не слышу в вашем голосе счастья. Что случилось?

— Маразм продолжается. Видимо, мне пора уже привыкнуть. Мир — несовершенная структура. В нем всегда чего-то не хватает. Находишь одно — неминуемо теряешь другое…

Интонациями её монолог очень походил на меланхоличные речи ослика ИА из мультфильма про Винни-Пуха.

— Простите, но ведь, кажется, мы пришили ваш хвост на место. В смысле, обе Героини нашлись и оказались целыми и невредимыми, — недоуменно пожала плечами я, и тут же спохватилась. А вдруг именно факт возвращения актрис имел в виду Жорик, повелевая мне «хранить все в тайне».

— Да. Но в отличие от ИА, у меня много хвостов, — режиссерша правильно разгадала мои ассоциации с мультфильмом, — Я — осел-многохвост. И при счастливом возвращении одного, тут же пропадает какой-то другой хвост. Героини появились — герой пропал. Кирилл без предупреждения не явился сегодня на репетицию. За много лет занятий в театре с ним такого еще ни разу не происходило.

«Ну вот…Как я могла?! Кто позволил мне отдыхать, в тот момент, как преступник разгуливает на свободе. Уехал, сбежал, скрылся. Избежал возмездия и даже элементарных укоризненных взглядов умудрился избежать. Не говоря уже о публичном разоблачении и разбирательстве. Как я могла упустить его?»

— Боюсь, что с ним случилось что-то нехорошее, — продолжила режиссерша, — Он очень ответственный в плане репетиций человек.

«Ага. Похоже, актрисы не сообщили Зинаиде, что её «ответственный человек» по совместительству еще и коварный злодей. И что у него, уже разоблаченного, имеется масса причин для немедленного бегства.»

— Может, приболел? Или срочные дела какие? — я решила тоже не раскрывать пока режиссерше истинного лица Кира.

— Не похоже, — тяжелым паровозом вздохнула режиссерша, — Его все видели. Он шел на репетицию. Разговаривал с ребятами. Радовался вместе с ними возвращению девочек. А потом вдруг бац, и исчез. И дома его нет. Знаете, я так теперь волнуюсь… Может, он тоже в какую ловушку попал? Вот, решила вам позвонить, посоветоваться, стоит ли бить тревогу.

— Ничего не предпринимайте. Я вам перезвоню. Сейчас разберемся.

Не понимая, что именно наговорили девочки режиссерше, я не могла продолжать разговор. Врать не хотелось. Но и мешать каким-то задумкам девочек тоже. Что же все-таки они придумали? Отчего не стали выдавать сценариста? Они видели его, разговаривали с ним… А потом? Предложили ему скрыться из города, что ли?

Номер сотового Георгия отказывался сотрудничать. «В настоящий момент нет связи с вашим абонентом». Телефон, выданный мною Тигре, говорил абсолютно тоже самое. Что за невезение? От нечего делать я набрала домашний номер Кира. Представилась актрисой из театра.

— Знаете, к нам заходила Ксения. Кирилл звонил ей и просил предупредить нас, и всех в театре, что ему внезапно подвернулась путевка на отдых. Он решил уехать, — спокойный женский голос, принадлежащий, вероятно, матери Кира, не подавал ни малейших признаков волнения.

— А почему же Кирилл сам вам не позвонил? — насторожилась я.

— А у нас телефон поломался, — невозмутимо ответила мама Кирилла.