Дарья Калинина - Смерть из консервной банки

Увы, история учит нас, что именно так и начинаются все самые серьезные конфликты, что в жизни людей, что в жизни семей, что в жизни целых стран и государств.

Тем не менее ссора или не ссора, а на следующий день Катя, как обычно, пошла в Дубочки. Детский садик в поселке начинал работу не в семь часов, как городские садики, а в шесть, чтобы работники фермы могли успеть к утренним работам, в том числе и дойке животных. Но Кате даже нравилось выходить из дома так рано. Несмотря на то что сейчас был ноябрь, самое мрачное и непривлекательное время года, Катя с удовольствием преодолевала полтора километра, которые отделяли ее от места работы.

Собственно говоря, пешком ей обычно приходилось пройти не больше ста метров, весь дальнейший путь она проделывала вместе с кем-нибудь из жителей Дубочков на каком-нибудь транспорте. Чаще всего это оказывались открытая тележка или закрытые дрожки, запряженные лошадями. Если пахать и перевозить тяжелые грузы в Дубочках предпочитали на железной технике, то в повседневных своих передвижениях жители поселка чаще использовали живых лошадей. Во-первых, потому, что так было экологичнее, лошади, в отличие от машин, не отравляли воздух. А во-вторых, потому, что лошадей в Дубочках было просто очень много, и надо было их силы как-то использовать.

Само поместье, основанное Василием Петровичем исключительно на собственные средства и на собственном энтузиазме, изначально было конным заводом, который за истекшие годы значительно увеличился в размерах, оброс немалым числом хозяйственных построек и стал своего рода самостоятельным мирком, почти полностью обеспечивающим себя всем необходимым. У хозяина Дубочков была мечта, о которой знали все. Он надеялся вывести новую отечественную породу верховых лошадей, которая сможет конкурировать на равных в скачках с лучшими мировыми чемпионами. И не только участвовать, но и обходить их везде и всюду, где бы ни появлялась новая дубковская порода.

Кое-что у Василия Петровича и его зоотехников уже получалось, кое-что не удовлетворило бы взыскательного критика. И весь побочный продукт, все поголовье, которое не удовлетворяло заводчиков по тем или иным качествам, переходило в частное пользование селян. Брали лошадей в хозяйство охотно. С кормами проблем тут не возникало, земли вокруг было предостаточно. Поэтому если не в каждом дворе, то в очень многих жили одна или даже две лошади. На них ездили на работу, на них перевозили нетяжелые грузы, на них просто катались ради собственного удовольствия. И конечно, любой житель Дубочков был рад оказать услугу новой воспитательнице малышей и подвезти ее до детского садика на своем возке.

Сначала Катя смущалась от такой доброты жителей Дубочков, но те неизменно объясняли ей свою позицию одинаково:

— Нам ведь не трудно вас подкинуть до садика. А чем раньше вы приступите к работе, тем раньше мамочки сумеют прибежать на работу, тем лучше будет для всех нас.

Катя уже отметила, что люди в Дубочках работали, что называется, с душой. Никто не отлынивал от дела, все старались, как могли. Но и надрываться из последних сил тут тоже никому не позволяли. Если начальник видел, что кто-то из его сотрудников плохо себя чувствует или ему просто нездоровится, человека немедленно отправляли отдохнуть. А иначе можно было схлопотать выговор и от самого хозяина поселка, который, казалось, обладал удивительным даром быть одновременно в нескольких местах, присутствовать всюду и знать обо всем, что делалось у него в Дубочках.

Обычно стоило Кате выйти из дома и двинуться к Дубочкам, как настроение у нее тут же повышалось. Она и сама толком не могла определить, почему так получается. Вроде бы мужа своего она любила, новый дом ей очень нравился, но по пути к Дубочкам настроение у нее неуклонно повышалось, а вот на обратном пути вроде как понижалось или, во всяком случае, оставалось без изменения, лишь нарастало какое-то тревожное чувство. Катя никогда не знала, к чему она вернется домой. Ее муж оказался большим фантазером и выдумщиком. И далеко не все его выдумки казались Кате удачными.

Возможно, именно потому она так сильно и вспылила вчера из-за этих шиншилл, что муж за истекшие дни уже изрядно потрепал ей нервы. То он куда-то исчезал, не сказав ей ни слова и даже позабыв оставить записку. То в доме появлялись какие-то запакованные тюки, которые потом так же таинственно исчезали. То в гараже появлялась машина, которая через день-другой опять же куда-то девалась. Кате даже стало казаться, что из-за всех этих появлений и исчезновений Гаврила и захотел жить не в Дубочках, а поселился отдельно от других людей. Так никто, кроме Кати, не мог видеть всего этого, соседей рядом с ними никаких не было. А вот поселись они в поселке, любопытных глаз было бы не избежать.

Сама Катя, предоставь муж ей выбор, предпочла бы жить в самом поселке. Так ей было бы и удобнее добираться до работы, и веселее в плане общения. Народу в Дубочках было много, в том числе и молодежи. Так что по вечерам тут и пели, и плясали, и концерты бывали, и много еще разных развлечений — ярмарки, выставки и прочее, прочее, что придумывали Василий Петрович и здешний священник — отец Андрей.

После вчерашнего объяснения с мужем весь день Катя была сама не своя. Первая ссора с мужем больно потрясла ее. А еще хуже было то, что Катя не понимала, почему ей показалась такой отвратительной вся эта задумка Гаврилы с шиншиллами. Ведь если вдуматься, что тут такого особенного? Будто бы сама она не ходит зимой в шубке. И пусть шубка у нее всего лишь из полированного мутона, но все-таки какая-то овечка, а то и несколько были вынуждены расстаться с жизнью, чтобы ей — Кате — было зимою тепло. Почему же задумка мужа вызвала у нее такое отторжение?

Даже в садике заметили, что с новой воспитательницей что-то не так. После обеда Катю позвала к себе заведующая и спросила:

— Вы чего такая квелая? Не выспались?

— Да, что-то мне не по себе.

— Небось молодой муж спать не давал?

Она улыбнулась, но Катя на ее улыбку не ответила. Все утро она держалась, но тут на глазах у нее неожиданно навернулись слезы, а потом и вовсе потекли по щекам.

— Это еще что такое? — удивилась заведующая. — Откуда сырость?

— Я… я с мужем поссорилась.

— Из-за чего?

— Глупость какая-то.

И Катя рассказала участливо слушающей ее Зое Петровне, как было дело. Она думала, что заведующая поднимет ее на смех или вовсе назовет дурой или даже истеричкой, но та неожиданно серьезно посоветовала:

— Ты зайди в храм к нашему батюшке.

— Зачем?

— Поговори с ним. Он сам в прошлом психолог, практиковал как раз в области семейных отношений. Думаю, что он тебе и как бывший психолог, и как священник что-нибудь полезное подскажет.