Людмила Милевская - Продается шкаф с любовником

— Ну, надо же! Надо же! Надо же!

Потом она снова рухнула в кресло и продолжила разговор с тетушкой Марой уже спокойно.

— С чего ты взяла, что убил Машу Хренов? — спросила она.

Тетушка Мара (явно жуя) сообщила:

— В этом помог мне пирог. Сразу возник вопрос: когда это Хренов к фирменному пирогу Верховских успел пристраститься? Ведь он вошел в их компанию, когда бабушка уже умерла, а Маша редко пирог пекла.

Я начала думать, зачем он это сказал? И поняла, что Хренов всеми силами пытался влиться в компанию.

Наверняка он врал не впервые. Я абсолютно уверена: нет у него родственников-дворян, нет дядюшки-шишки в Кремле. И проверь, пожалуйста, на какие средства существует его фирма. И еще, ты же сама говорила, что Маша незадолго до смерти тоже попала в странные обстоятельства. И Галина попала твоя, которая с Кроликовым задружила.

Далила с гордостью вставила:

— Теперь не только Галина. И я это воедино свела.

Маша тоже снимала помещение под офис, и ее обманули.

Тетушка похвалила племянницу:

— Умница! Кроликов, Мискин, Замотаевы — они все как на ладони. Вот их соседи, вот их родственники и друзья, а так ли обстоит дело с Хреновым? Вовсе не так. Он подозрительный тип, этот Хренов. И, уж конечно же, именно он Вечный Принц. Даже компания его богатых друзей не помогла ему стать Королем. Так что, деточка, будь осторожна с этим Сергеем Хреновым, — заключила тетушка и всполошилась:

— Чем эго пахнет? Ой! Кажется, пригорел мой пирог!

Далила, окаменев, сидела с трубкой в руках и бесцельно гипнотизировала пространство. Верховский не отставал от нее — ему было даже хуже. Пауза длилась долго. В комнате воцарилась звенящая тишина.

Прокрутив в голове все «за» и «против», Далила наконец очнулась и вспорола тишину грубым словом:

— Черт!

— В чем дело? — плохо соображая, поинтересовался Верховский.

— Мара снова опередила меня! — пожаловалась Далила. — Как я сразу не догадалась, что убийца Хренов Сергей! Точнее, я сразу догадалась, что Хренов убийца! Но потом другие меня отвлекли на себя! А тетушку трудно сбить с правильного пути!

— Хренов убийца? Не может быть! — воскликнул Верховский. — Не смейте при мне этого говорить!

— А если я докажу?

Он растерялся:

— Ну, не знаю.

— Хренов знаком с Олегом Кирсановым?

— Конечно, Серега и познакомил с Олегом всех нас.

— И как вам этот Олег? — осведомилась Далила.

Верховский пожал плечами:

— Если честно, он мне не нравится.

— А Хренов с ним дружит?

— Да нет, не очень, скорей он боится Олега. Во всяком случае, так мне показалось.

Далила вскочила:

— Поехали к Хренову!

Верховский отпрянул:

— Зачем?

— Буду на пушку Хренова брать, а вы мне подыграете. Скажете, что Маша была беременна, что вы держали это в секрете, но не поскупились, сделали тогда дорогую генную экспертизу зародыша и можете точно установить, кто был отцом. Причем, скажете Хренову, что после моего расследования подозреваете его и намерены это проверить. Пусть он сдаст на анализ кусочек собственной кожи.

— Это гадко! Я не буду этого говорить! — возмутился Верховский.

— Если действительно хотите узнать, кто вашу Машу убил, будете, — твердо сказала Далила.

Он сник:

— Я согласен.

Галина все не звонила — не могла простить Самсоновой Кроликова, страшно обиделась на подругу.

Далила несколько раз звонила сама, но Семенова вредничала и не снимала трубку. В конце концов Далила решила, что она крестная мать и имеет полное право видеться со своей крестной дочерью. Дождавшись субботы, она купила Галине торт со взбитыми сливками, Ангелине — красивых игрушек и отправилась в гости.

Но дверь ей никто не открыл.

«Гуляют в парке!» — догадалась она и, обвешанная коробками, бегом устремилась в парк.

Подругу Далила увидела издалека. Одинокая Галина сидела на лавочке в грустной задумчивости. Рядом топотала ножками Ангелинка. Она деловито мела по асфальту прутиком — излюбленное занятие девочки.

Обрадовавшись, Далила хотела позвать их, но передумала. Она заметила вдалеке хорошо знакомого ей незнакомца — того, который принимал у Галины роды. Незнакомец не видел Далилу. Он осторожно выглядывал из-за дерева — явно следил за Семеновой и Ангелиной.

«Очень хорошо, пока он следит за Семеновой, я за ним послежу. Узнаю номер его машины, а заодно и адрес, и имя…»

Едва Далила подумала так, как заверещал мобильный: кружащее рондо на этот раз превратилось в бравурный марш и играло громче, чем военный оркестр.

«Вспугну его, незнакомца!» — ужаснулась Далила.

И спешно повернула со всеми своими коробками к тетушке Маре.

На бегу извлекла телефон, глянула на дисплей:

— Куськин звонит! Мать его, испортил мне все!

Зло припечатала к уху трубку и со смехом подумала: «Еще хуже, звонит Куськина мать!»

И пошел обычный деловой (и, увы, бесконечный) разговор: «Да, Генриетта Карловна!» — «А что?» — «Нет ничего!» — «Ваш сын, разумеется, лучше всех!» — «Хорошо, я вас жду…»

Так с Куськиным (точнее, с мамой его) к тетушке и вошла.

Тетушка категорически отказалась от торта, зато долго и с интересом рассматривала игрушки — подарки для Ангелины.

— Помиритесь вы, не переживай, — успокоила она племянницу.

— Я желаю Галке только добра, — начала с жаром оправдываться Далила. — Семеновой надо замуж, нужно порядочного мужчину искать, а она тратит время на всяких там Кроликовых!

Тетушка посоветовала:

— Вот и скажи это ей.

Далила хлюпнула носом:

— Она трубку не поднимает. Представляешь, сейчас видела в парке интересную сцену: тот мужчина, который роды принимал у Галины, за ними следит.

— Это хороший признак, но ты уверена, что он нормальный?

— Ой, уверена, и, пожалуйста, не начинай, — рассердилась Далила и, передразнивая тетушку, произнесла:

— Знаю, ты бы позвала «милиционэра».

Тетушка обиженно вставила:

— Милиционэр никогда не помешает.

— Но и не поможет. Ты от жизни отстала.

Тетушка удивилась:

— Если ты так в нем уверена, почему убежала? Почему не осталась и не последила?

Далила с досадой призналась:

— Как я могла за кем-то следить? Я была вся в коробках! Меня за квартал было видно! А с Куськиной матерью даже и слышно! Я привлекала к себе внимание!

— Ох, ну не знаю…

Разговор оборвал сам Моцарт — «Тили-тим, тилитим», — мобильный опять изобразил его знаменитое рондо.

Далила схватила трубку, глянула на дисплей и радостно констатировала:

— Это она! Галина!

Тетушка Мара кивнула с довольной улыбкой и все же поморщилась — она терпеть не могла трезвона, даже если трезвонил сам Моцарт. Далила извинилась и, сжимая в руках трубку, торопливо ей пояснила: