Людмила Милевская - Мужской гарем

Красноволосую это сообщение мгновенно взбодрило, словно сигнал трубы кавалерийского коня. Она даже покинула свое «эксклюзивное» кресло и пересела на общий диван, поближе к Далиле.

— Вы знаете, — затрещала она, закатывая глаза, — здесь такие врачи!

— Какие? — спросила Далила, смерив задаваку презрительным взглядом.

Та, запнувшись, продолжила:

— Нет, я против них ничего не имею, но Кристина, моя сестра, впервые рожает. Ей здесь не место. Я хотела ее увезти обратно в Москву, а она заупрямилась. Представляете, мы уже десять лет живем в Москве, и вдруг сестрица вышла замуж за питерского, а он не хочет в столицу. Кристина живет в Питере, и даже не в центре, в захолустье каком-то. Полный отстой, — наивно пожаловалась Красноволосая петербурженке Далиле.

— Это ужасно, — саркастично согласилась Далила, окончательно расположив к себе Красноволосую.

Та, не заметив сарказма, радостно подскочила, воскликнув:

— Вы тоже москвичка?

— Неужели это сильно заметно?

— Конечно! — заверила Красноволосая и тут же переключилась на другое.

— Какая прелесть, — восхитилась она, уставившись на куртку Далилы. — Армани? Диор?

Не дожидаясь ответа, Красноволосая бросилась жаловаться.

— Представляете, — защебетала она, — а мне в последнее время везде облом. В Москве никому верить нельзя. Никому! Купила курточку! Кстати, как она вам?

Далила смерила женщину безразличным взглядом и не пошла против совести:

— Так себе.

— Вот! А я купила! И даже не в бутике. Из коллекции прямо. Втюхали мне. Сказали, что настоящий Диор. Что их всего пять, а в Москве у меня у одной такая. Три штуки баксов за этот хлам отдала! Да я бы шиншиллу реально за такие бабки купила! А тут, какой-то драный нереальный козел!

— Зачем же вы покупали? — удивилась Далила.

— Мне же сказали, что в России такая одна, остальные четыре в Лондоне и Париже. И я, кретинка, поверила. И что же! Еду к сестре! Между Питером и Москвой! В захолустном придорожном отстойнике! Меня чуть не сбивает с ног девица! Кошмарный облом! В точно такой же куртке! Тоже нетуфтовый Диор! Я отвяла!

Далила насмешливо посочувствовала:

— Нельзя так себя изводить.

— Слушайте дальше. Это еще не все. Захожу в забегаловку. И там девица сидит! Другая! И на ней моя куртка! Точно такая, как у меня! Диоровая! Поняли? Сразу три! Одинаковые! Не успела купить! Ну, я вернусь в Москву! — Красноволосая потрясла кулаками. — Я им покажу! Расскажут они мне, с какой барахолки получают свой эксклюзив! Знаете, кто мой муж? Кстати, вы работаете? — спросила она, с интересом взглянув на Далилу.

— Да. Здесь, в Питере.

Дамочка задохнулась:

— Да вы что! Бедная! А кем?

Далила нехотя сообщила:

— Я психоаналитик.

— Модный? — подпрыгнула Красноволосая.

— Разумеется, — с обидой подтвердила Далила. — Неужели можно подумать иначе?

— Никогда! — азартно успокоила ее Красноволосая. — Психоаналитик! Модный! И женщина! Полный отпад! Вы знаете, нужен совет, — уже деловито сообщила она. — У меня бывают депрессии, чаще весной…

Далила поспешно предупредила:

— Бесплатных консультаций я не даю.

Красноволосая с уважением кивнула и, роясь в сумочке, одобрила:

— Правильно. Халявщиков тьма. Надо марку держать. Я тоже не хухры-мухры. Вот, возьмите мою визитку. Мало ли что. Обращайтесь ко мне, как к родной. И я к вам когда-нибудь загляну.

— Отлично, — через силу улыбнулась Далила, вынимая из кармана куртки свою визитку и пряча чужую, даже не взглянув на нее.

К радости Далилы, пустая беседа была неожиданно прервана. По ступеням спускался главврач.

Скользнув равнодушным взглядом по Красноволосой, главврач обратился к Далиле:

— Первый осмотр показал, что ваша подруга здорова. Результаты анализов будут позже. Ребенок недоношен, но, думаю, мы его не потеряем. Надлежащие меры уже приняты, надеемся избежать осложнений. Звоните, узнавайте, всегда к вашим услугам.

— Вы позволите ее увидеть? — спросила Далила. Доктор покачал головой:

— Вам отказать я не могу, но сегодня совсем не желательно.

— Спасибо, я завтра приду, — сказала Далила и, забыв попрощаться, задумчиво побрела к выходу.

— А родился-то кто?! — раздраженно каркнула Красноволосая.

— Да! Кто родился?! — встрепенулась Далила.

Главврач был поражен:

— Вы не знаете, кто родился? Девочка, — возвестил он с нежной улыбкой.

— Девочка? — растерялась Далила и подумала: «Зачем же девочка? Галке лучше бы мальчик».

Разочарование, отразившееся на ее лице, главврача разозлило. Словно он лично отвечал за пол подопечных младенцев.

— Ну да, девочка, девочка, — повторил он и сердитый ушел.

— Девочка у Галины моей, — удивленно пролепетала Далила, обращаясь неизвестно к кому. — Так неожиданно. Так непривычно.

— Вам уже легче, — позавидовала Красноволосая. — А нам еще рожать и рожать.

Далила, вспомнив хроническую войну с сыном и последний «сюрприз» племянника, не согласилась:

— Легче? Нет, родить — это самое легкое. Настоящие сложности начинаются после родов и нарастают в геометрической прогрессии.

Красноволосая рассмеялась:

— Вам-то откуда об этом знать? Вы младше меня.

— Мне тридцать два, — горестно сообщила Далила, — а сыну почти восемнадцать.

— В пятнадцать, что ль, родила? — спросила москвичка, переходя вдруг на «ты».

— Пятнадцати не исполнилось, считайте в четырнадцать.

— Круто, — присвистнула Красноволосая и восхитилась:

— А выглядишь потрясающе. Больше двадцати пяти, хоть убей, не дала б. Надо было и мне в пятнадцать рожать, а не слушать родителей.

Далила хотела ей возразить, рассказать, что одним махом и детства лишила себя, и юности, и много чего, но горячиться не стала.

«Нашла, с кем откровенничать», — осудила она себя и, бросив:

— Всего вам хорошего, — вышла на улицу. Растерянная, она побрела к своему «Форду». Еще вчера ее Галина была разгульная, а теперь она мама. Интересно, что в ней изменится? Какой она дочке подаст пример?

— Девочка родилась, — сообщила Далила племяннику, усаживаясь за руль и трогая с места машину.

— Девчонка, — рассеянно кинул Евгений, — хорошо. России нужны терпеливые дочери.

— При чем тут Россия?

Словно очнувшись, он взглянул на Далилу и спросил:

— Подбросишь меня до дому?

— А где твой «Опель»?

— На ремонте.

Далила вздохнула:

— Подброшу. Все равно день потерян.

Сначала ехали молча. Евгений был грустен, Далила размышляла, как уберечь парня от глупостей.

— Где вы познакомились с Ветой? — наконец спросила она.

— На тусовке. В клубе.

— В каком?

— Это что-то меняет? Какая разница? — рассердился Евгений.

Далила пожала плечами:

— Не хочешь, не говори.