Иоанна Хмелевская - Невезуха

— По какому номеру?

Бежан, не раздумывая, сообщил ему номер своего сотового, что вообще-то делал крайне редко. Потом он утверждал, что вдохновение Роберта оказалось заразительным и в тот момент снизошло и на него.

Спустя двадцать минут мобильник зазвонил, и прежде неизменно вежливый Лукаш Дарко разразился в трубку потоком изысканнейших ругательств. Прежде чем удивленный майор успел среагировать, Дарко разъяснил причину своего чудесного настроения.

— Вы можете прислать какую-нибудь патрульную машину или мне искать кого-то из приятелей? — мрачно спросил он, расширив наконец словарный запас за счет лексикона, принятого в приличном обществе. — Моя тачка вся вдребезги. Холера, значит, не судьба... Взрывчатку мне подложил, мать его в бога душу через задницу, так я и разбежался покрывать его, сукина сына. Так что с машиной?

— А где вы находитесь?

— Черт его знает. На какой-то проселочной дороге, к западу от Варшавского шоссе, где-то между деревнями. Тут даже ни одного знака поблизости нет. Я ехал по его указаниям: сейчас налево, теперь направо... Речка тут рядом течет, заросшая такая... А, минуточку, вон люди бегут.

Может, что-то узнаю...

— Не пускать их!!! — дико заорал Бежан. — Остановите, не то они все затопчут!

Сейчас кто-нибудь приедет от нас. Вы только спросите, где находитесь!

— Неподалеку какие-то Пшипки, — через несколько секунд сказал Дарко. — Похоже, что я посредине между двумя Волями. Кровенской и Пыпковской...

Под вой сирены Бежан завидными темпами выбрался из города и прибыл на указанное место через тридцать четыре минуты. Патрульная машина из Груйца приехала ещё раньше.

Бывшее транспортное средство Лукаша представляло собой нечто невообразимое, среди жалких останков легче всего опознавались багажник и задние колеса. Остальное догорало, будучи разбросано по грядкам молодой капусты, один из обломков валялся у кустарника, метрах в десяти. В проселочной дороге зияла основательная дыра.

— Слава богу, что я был застрахован от всех возможных несчастий, — вместо приветствия мрачно сообщил Бежану Лукаш. — И на кой черт я заправлялся? Спокойно доехал бы до Варшавы, так нет, он уперся, обезьяна поганая...

— Кто?

— Клиент, гребаная его душа. Пассажир.

И к тому же, как мне кажется, он себе алиби устроил. Я вам все расскажу, так что если они меня и угробят, то пусть это им с рук не сойдет.

— И где же ваш клиент? Постойте. Каким чудом вы вообще выбрались из всего этого невредимым? И откуда вы знаете, что это была взрывчатка?..

Лукаш Дарко как-то странно посмотрел на него, и Бежан прикусил язык, осознав, что ведет себя как истеричка. В конце концов, не он же пострадал, а Дарко. И нарушил основное правило ведения допросов: никогда не задавать двух вопросов одновременно. Кажется, вопросов было даже три штуки.

— Я заговоренный, — усмехнулся Лукаш. — Самое страшное уже позади, хотя, признаться, струхнул я здорово. А тип убежал вон туда...

Он указал пальцем на стоящий метрах в двухстах покосившийся овин. Повсюду светились дыры, полуоткрытые ворота висели на одной петле, а крыша наличествовала лишь наполовину. Взрыв не нанес овину никакого вреда.

— Велел мне подождать на дороге, у него, мол, там дело, он сходит и вернется...

— Какое, к шутам, дело могло быть у него в такой развалюхе?

— А черт его знает. Люди иногда такое напридумывают, что вам в жизни и в голову бы не пришло, я-то уж кое-что повидал. Может, он там когда-то что-то закопал, сам или его предок? На мой взгляд, этот овин будет постарше нас обоих, вместе взятых. Или с кем-то встречался там, или в тайник решил что-то запрятать? Я не стал гадать, хочет — пусть идет, мне все равно, могу и подождать. Так бы и дождался прямого рейса на тот свет, если бы не приспичило сбегать в кустики, чтобы.., как бы это сказать.., я тут уже достаточно наматерился.., в общем, деликатно выражаясь, чтобы отлить. У машины как-то неловко было — как на сковороде, видно со всех сторон. Кто знает, может, тут какая скромница венок свой у реки плетет...

Бежан вдруг понял, что Дарко лишь симулирует каменное спокойствие, умело скрывая потрясение.

— Ладно, скромница венок свой здесь плетет, вы сбегали в кусты, и что дальше?

— И ничего. Как рванет у меня за спиной...

И минуты не прошло. Я стоял, словно соляной столб, кусок моего кузова чуть не к ногам прилетел... Потом я ожил, можно сказать, во всех смыслах, мысль человеческая, говорят, быстрее всего... За клиентом я не побежал, потому как услышал, а потом и увидел мелькнувшую машину. Не знаю — какую именно, там дальше кусты, кусок луга, рядом что-то растет, вроде как морковка, на траве следы шин. До дороги можно прямо по полю проехать. Не сомневаюсь, что так и произошло. Пока я вас ждал, у меня было время все рассмотреть.

— А что за мысль?

— Какая мысль?

— Когда вы ожили...

— А... Мысль эта заставила меня схватиться за мобильник, позвонить вам. Сразу вдруг вспомнилось... В прошлый раз с вами разговаривал.., вы записываете?

— Что?

— Наш разговор.

— Как? При мне ничего нет.

— А то смотрите, откажусь потом от своих слов. Я же во время поездки разговаривал по мобильнику, а это нарушение. Клиент позади меня сидел, я не особенно обращал внимание, но уверен, что он наклонялся вперед. Ненадолго.

Сунул мне под кресло небольшую бомбочку, время рассчитал точно, должна была тикать, но двигатель хоть и тихо работает, все же заглушает, к тому же магнитола была включена. Музыки ему захотелось, козлу паршивому...

— А вы уверены, что это была бомба? Откуда вам известны такие вещи?

Лукаш Дарко глубоко вздохнул, похлопал себя по карманам, вынул сигареты и закурил.

— Это ещё чистое везение, что я всегда все в карманах таскаю: документы, деньги, мобильник, ключи... Дорожные атласы и план Варшавы, правда, тю-тю, но все это, слава богу, где угодно можно купить. Пан майор, я ведь в детстве был нормальным парнем, да и матушка у меня терпимая, а какого нормального парнишку не интересуют всякие там взрывчатые штуки? Позже, когда уже стал таксистом, я предпочел познакомиться с ними как следует, ведь на базаре можно купить все, что хотите, так что я и сам смог бы нечто такое сварганить... Да вы прикиньте, что ещё может вот так рвануть в приличной машине?

После недолгого раздумья Бежан согласился, что ничего. Допустим, например, шина. Но от шины ничего не взлетает на воздух, а тут даже деревьев у дороги не было. Так что Дарко прав.

— Должен сказать, я и сам разнервничался, — вернулся инспектор к основной теме, — но память у меня от этого не пострадала. Что вы там говорили о каком-то алиби? О вашем клиенте разговор ещё впереди, но пока суд да дело — что за алиби он себе обеспечивал?

— Я бы не прочь где-нибудь посидеть, — сказал Лукаш. — А фляжки у вас случайно с собой нету? Жалко.