Иоанна Хмелевская - Свистопляска

— Я как раз к этому подхожу. Расстались мы, значит, малость офонарелый от услышанного вышел я на улицу и не сразу вспомнил, что оставил в доме свои вещи — небольшую пластиковую сумку, а в ней кое-какие ценные для меня мелочи. Поставил её, как пришел, в укромный уголок, не хотел, чтобы заказчик видел. А я там, проше пани, ведь каждый уголок знаю, сам небось строил.

— А почему не хотел? Что у тебя там такое?

— Ничего особенного, к примеру, моя записная книжка, в ней телефоны и адреса. Незачем ему их знать. И радиотелефон, пани знает, как я им дорожу.

Я кивнула, действительно знала. К тому же и в самом деле, нелогично получается: человек требует деньги за проделанную работу, уверяет, что жить ему не на что, а у самого в сумке радиотелефон, который не каждый из современных крезов может себе позволить. И не имеет значения тот факт, что сделал его Болек собственными руками.

— Рассказывай, слушаю.

— Вернулся я, значит, причем вы догадываетесь, не воспользовался парадным входом. Сам отделывал виллу, все ходы-выходы знаю. Через недоконченную часть дома проник в комнату и слышу — в соседней звонит телефон. Из разговора понял, что звонил босс. Я решил подслушать. Правильно я сделал?

— Правильно, молодец, — похвалила я парня. — И что же ты услышал?

— Шеф распорядился, чтобы через десять минут оба мои компаньона были в каком-то им только известном месте и там ждали звонка от него. Получат дальнейшие распоряжения.

— Ну и?..

— Ну и моих компаньонов как ветром вымело, — наверное, знали своего шефа и привыкли исполнять его приказания точно и быстро. Через секунду я услышал, как за ними захлопнулась входная дверь.

— А ты?

— А я остался в одиночестве, сидел и пытался обдумать случившееся. Потом пошел к выходу и услышал, как к дому подъехала машина. Я опять скрылся в недостроенной части виллы. Услышал, как кто-то отпер входную дверь своим ключом. Меня будто что кольнуло, неслышно подкрался и поглядел на вошедшего. Говорю пани, это был босс!

— С чего ты взял?

— С того, что он вошел в кабинет моего мошенника и открыл сейф. Нет, в кабинет я заглянуть не мог, но по звукам понял, что именно там происходит, ведь я же сам этот сейф устанавливал и подключал. На слух определить ничего не стоило. А потом он позвонил из кабинета и дал обещанные дальнейшие распоряжения тем двум бандюгам. Я все отчетливо слышал, ошибиться не мог. А когда он выходил, опять на всякий случай внимательно оглядел его, чтобы хорошенько запомнить.

— Вот видишь, как все удачно складывается, чего же ты так нервничаешь, чего крутишься как ненормальный?

— Пусть пани послушает, потом не так все гладко получилось.

— Ты отмочил какую-то глупость?

— Сам не знаю, вот послушайте. Дождался я, пока босс уехал, вышел на улицу и тут наткнулся на возвращавшегося хозяина виллы, представляете? Ну, я не растерялся, накинулся на него, дескать, куда запропастился, я как дурак жду денежки, по улицам бегаю, ищу его, а его нет и нет. Тот страшно вздрючился, принялся допытываться, долго ли я в доме пробыл, а я твержу одно — отдавай мои денежки. Тот вроде как малость прибалдел и даже отстегнул мне столько, сколько я ещё от него не получал. А тут, в Крынице, я как раз этого босса и увидел. Шел по пятам за пани...

— Откровенно говоря, я махала тебе, — пришлось сознаться. — К счастью, вовремя спохватилась, а тут прорва знакомых. Слушай, а зачем нам вообще эта конспирация? Зачем делать вид, что мы незнакомы?

— Пока сам не знаю, — с грустью признался Болек. — Они развели конспирацию, вот я и решил, что нам тоже надо...

— В каком смысле они развели?

— В том смысле, что мы друг дружку не знаем. Никаких контактов, никаких встреч. О нашей связи никто не должен знать, каждая встреча особо оговаривается. Так что пани является моей единственной гарантией, лишь вам известно о моих проблемах, и лучше для пани и для меня, чтобы о наших встречах ни одна живая душа не знала. Да и потом.., если они не будут остерегаться пани, глядишь, чем-то себя и выдадут, вдруг вы чего заметите?

— В таком случае будем встречаться конспиративно здесь, в моей квартире. Сам выбирай время и влезай в окно, я не буду его запирать.

— Воров не боитесь?

— А что у меня можно украсть? Драгоценностей у меня нет, документы и деньги всегда ношу с собой. Разве что пишущую машинку, пусть, не жалко, сюда я привезла вторую, не самую любимую. А как же с ними вы уговорились общаться?

— В какой-то Лесничувке, сам пока не знаю, где это. Туда я должен ехать на одиннадцатом автобусе, только! Вы знаете это место?

— Тут в округе мало мест, которые я бы не знала. Лесничувку прекрасно знаю, там раньше был пограничный пост, теперь его нет. А ещё там постоянно устраивали харцерские летние лагеря, сама там девчонкой некогда отдыхала. Теперь, наверное, и лагерей нет.

— Да, они сказали — там пусто.

— Если лагерей нет, должно быть действительно пусто.

— И ещё говорили, у шоссе, прямо под дюнами, какая-то будка стоит.

— Не будка, а бетонный бункер, оставшийся ещё с времен войны, — поправила я. — В нем как раз располагался пограничный пост.

— Неважно, в нем, внутри, они оставят для меня пакет с инструкцией, из которой я узнаю, что мне дальше делать.

— Инструкция... Глупость какая-то! На чем инструкция? На березовой коре? На бумаге? Сами развили конспирацию, а сами оставляют письменное вещественное доказательство.

— А вот и нет! — угрюмо поправил меня Болек. — Никакого доказательства не останется. Улетучится. Наверняка инструкция будет завернута в целлофановый пакет или в фольгу и по прочтении надпись сразу же исчезнет. Да нет, никакие там не симпатические чернила, такие штучки устарели, сейчас имеется множество химических соединений, которые молниеносно испаряются, не оставляя следа. Меня предупредили, чтобы не медлил и быстренько выучил наизусть.

Я опять молча кивнула. Знала я такие субстанции, пришлось как-то лично столкнуться. Уж не помню, что именно, то ли какую записку, то ли счет держала в руках, прочла, спрятала в сумку, а когда дня через два опять захотела прочесть, на листке бумаги не оказалось никакой записи. Бумажку я запомнила, та самая, ошибки быть не могло, ведь сама же её и писала, а вот чем — убей Бог, не помню. Но факт остается фактом, было да сплыло, прощай, Калифорния...

— Фото! — посоветовала я. — Сначала щелкни фотоаппаратом надпись, потом пусть себе испаряется.

— А если за мной следят и увидят?

— Да ты что? В щелочку подглядывают? Так там нет щелей, бетон-монолит!

— Ну вот, теперь пани говорит глупости, пардон. Уж я-то прекрасно знаю, как легко установить фотоэлемент, скрытую камеру, она зафиксирует все, что делается внутри.

— Там темно!

— В инфракрасных лучах! Я разозлилась.