Дж. Конрат - Виски с лимоном

Предусмотрительно бросив взгляд в обе стороны, он принимается нажимать подряд все кнопки домофона. На восьмой кнопке кто-то отзывается.

— Я из отопительной компании Букера. Мне нужно взглянуть на печь.

Раздается писк запорного устройства, и он входит в подъезд.

Здание старое, чистой воды средний класс. Холлы чистые и свежеокрашенные, но привратника нет, камеры слежения нет, да и освещение маломощное, так чтобы домовладелец мог сэкономить на электричестве.

Легче просто трудно придумать.

Джек живет на третьем этаже, квартира 302. Он выбирает лестницу, рассудив, что там меньше вероятности с кем-то столкнуться, чем в лифте. Но даже если и столкнется, он нарочно оделся соответствующим образом: запачканный коричневый комбинезон, ящик с инструментами, а на значке надпись «Марвин».

Пряничный человек достигает этажа, где живет Джек, не встретив ни души. Коридор простирается в обе стороны, в формы буквы «L», и он без труда находит нужную квартиру.

Он легонько стучится. Все-таки не исключено, что Джек дома и просто не подошла к телефону. Также имеется вероятность, что у нее есть собака. Стук заставит собаку залаять, разве что она очень хорошо выдрессирована.

Но никто не отвечает на стук, и никто не лает. Он достает из заднего кармана тонкий бумажник и, раскрыв его, извлекает подходящий гаечный ключ и отмычку.

Эротическая прелюдия — тот же самый кайф от предвкушения.

Открывать дверные засовы почти также просто, как дверцы машин. За это ему надо поблагодарить систему исправительных учреждений. Он попал в тюрьму по обвинению в краже со взломом. Несмотря на то что до этого он уже убивал, однако был наивен по части того, как правильно совершить преступление. Тюрьма оказалась превосходной школой для оттачивания его талантов.

Ему требуется всего сорок секунд, чтобы отжать механизм. Язык замка отодвигается на нужное деление, и Пряничный человек проникает в дом лейтенанта полиции, которая назначена ответственной за его поимку. Он натягивает латексные перчатки и удовлетворенно хихикает — теперь уже в предвкушении второй фазы своего плана.

Потом совершает быстрый обход квартиры, не зная, сколько времени у него в запасе до ее возвращения. Ему не требуется много времени, чтобы заключить: большой стенной шкаф в спальне наилучшее место для укрытия. Он просторный, имеет внутри корзину с крышкой, на которой можно сидеть, и находится всего в нескольких шагах от кровати. К тому же в спальне нет окна, а значит, исключена возможность, что кто-то заметит его снаружи. Пряничный человек приступает к работе.

Открыв свой алюминиевый ящик с инструментами, он достает электродрель и четвертьдюймовое сверло. С их помощью проделывает отверстие в двери стенного шкафа, на высоте примерно трех футов от пола. Затем маленьким напильником затирает с обеих сторон занозы и клейкой лентой собирает с ковра опилки. Следующим пунктом он распыляет немного смазочного состава на дверные шарниры шкафа, пока дверь не начинает ходить туда-сюда бесшумно, как сама смерть.

Удовлетворенный своей наладкой, он идет в ванную и опорожняет мочевой пузырь.

Потом входит внутрь стенного шкафа и закрывает за собой дверь. Адреналин кипит в его жилах, как раскаленное растительное масло. Сидя на корзине, сквозь дыру он имеет превосходный обзор кровати Джек. Он вынимает из сумки оружие, старый пистолет 22-го калибра со спиленными серийными номерами, и практикуется в открывании двери и бесшумном подкрадывании к кровати.

На третий раз он полностью уверен, что сможет незаметно подкрасться к спящей лейтенантше, не произведя ни звука.

Он усаживается обратно на свой насест в шкафу и ждет, рисуя в воображении красочные картины. Он надеется, что не придется пускать в ход пушку. Пистолет нужен только до тех пор, пока он не воткнет в нее шприц с секоналом. Как только он будет уверен, что она полностью вырубилась, сможет спокойно ее связать и не спеша заняться.

Уже при одной мысли об этом он чувствует сексуальное возбуждение.

Видеокамера при нем, в ящике с инструментами. Он не стал брать громоздкий штатив, но мысль о том, чтобы снимать с рук, по-своему волнующа. Можно будет сделать несколько интимных и кровавых крупных планов.

Глаза его постепенно привыкают к темноте.

Он достает принесенный с собой сандвич и ест, намечая и предвкушая ночное пиршество.

Он не стал брать с собой охотничий нож — не хотел рисковать быть остановленным на улице с такой изобличающей уликой. Но у него есть бечевка, кое-какие клещи и плоскогубцы, паяльник и дрель. Когда придет пора преподнести Джек заготовленный для нее подарок, он вполне уверен, что у нее на кухне найдется нож, достаточно большой, чтобы проделать глубокую дыру.

Какая досада, что придется заткнуть ей рот кляпом — ему так хочется услышать, как она орет.

Он приканчивает бутерброд, мысленно интересуясь, есть ли у Джек терка для сыра.

Входная дверь открывается.

Он сжимает в руке пистолет, убедившись, что курок взведен. Ладони его потеют в латексных перчатках. Сердце стучит так громко, что, кажется, он его слышит.

— Расслабься, — приказывает он себе.

Прижав глаз к отверстию в двери, он ждет, когда Джек войдет в квартиру.

Я вошла в свою скромную обитель, неся с собой купленную навынос еду из китайского ресторана. Впереди пугающе маячила целая ночь, и я надеялась, что полный желудок подействует на меня усыпляюще.

Но когда я посмотрела на курицу с ананасом, мой желудок взбунтовался. Я поставила еду в холодильник, надеясь съесть потом, и вместо этого смешала себе крепкий виски с лимоном.

Моему желудку это тоже не понравилось, но помогло в некоторой степени снять напряжение. В сущности, прикончив коктейль, я уже здорово зевала. Воодушевленная этим добрым знаком, я отправилась в спальню.

Там я разделась: стащила с себя одежду и, бросив ее на пол, так прямо и оставила. Потом положила пистолет на ночной столик у кровати и сменила бюстгальтер на старую майку с рукавами. После чего забралась под одеяло и выключила свет.

Голова должна быть свободной от мыслей. В этом ключ к успеху. Если не о чем думать, то ничто и не удерживает человека в состоянии бодрствования, тогда он засыпает. Я представила огромное пшеничное поле, колышущееся под легким ветерком и огороженное высоким забором. За забором остался миллион всевозможных мыслей: о расследовании, о «Ленче вдвоем», об обеих Джейн Доу и т. д. и т. п. Но мой забор был слишком высок и крепок, и я ни под каким видом не соглашалась впустить их внутрь.

Я была уже на самом краю сна, готовая провалиться в него полностью, когда зазвонил телефон.

— Дэниелс.

— Жаклин? Я так и подумала, что ты еще не спишь.