Рик Рид - Епитимья

На другом конце провода молчали. Затем Эд снова заговорил:

— О'кей, о'кей. Наверное, я не должен этого делать. Но как я могу пренебречь просьбой священника? Не вешай трубку секунду, ладно?

Ричард слышал шаги Эда. Он улыбнулся Джимми, прикрывая микрофон рукой.

— Он сейчас проверит. Возможно, нам повезет.

Через несколько секунд Эд вернулся к телефону.

— Ричард?

— Да. Слушаю. — Ричард схватил со стола ручку и приготовился записывать.

— У меня нет данных на этого парня. Но самого его я помню. Параноидальный тип. Вскоре после того, как он приехал в последний раз, он звонил мне и интересовался конфиденциальностью наших встреч. Потребовал отослать ему обратно его письмо с именем и адресом. Ты знаешь, иногда это случается. Люди опасаются.

— Да-а, — протянул Ричард разочарованно. Его эйфория мгновенно улетучилась. — А так ты не помнишь его фамилии?.. Ну ладно, все равно спасибо, Эд.

Ричард положил трубку на рычаг и поглядел на Джимми.

— Очень жаль... — Ричард копался в своей памяти, пытаясь вспомнить, не упоминал ли этот тип когда-нибудь свою фамилию в разговоре с ним. Но в памяти не сохранилось ничего подобного.

— Ладно, пошли.

Джимми вышел на улицу. Ричард последовал за ним.

Глава 18

Мирэнда жалела, что не надела чего-нибудь потеплее. Черные кружевные перчатки с отверстиями для пальцев выглядели потрясающе, особенно когда из них выглядывали ее длинные красные ногти. Но пальцы начинало щипать от холода.

Сегодня вечером она оделась исключительно в черное: длинное черное атласное платье, которое она нашла в магазине подержанных товаров, черные сапоги на шнуровке и в довершение всего черное шерстяное, струящееся волнами пальто. Черный цвет ее одежды удачно контрастировал с рыжими волосами, подчеркивая их яркий цвет. В волосы она вплела нитку фальшивых бриллиантов. Меня до сих пор не сняли, наверное, потому, думала Мирэнда, что я выгляжу устрашающе шикарно: слишком хороша для проститутки, слишком красива, чтобы сделать такое предложение. Не обращались из опасения получить отпор.

Она физически ощущала вибрацию, исходившую от пассажиров проплывавших мимо машин. Ощущала флюиды их желания и читала их страхи.

Не будь так чертовски холодно, она упивалась бы всем этим. Теперь же она пыталась установить контакт глазами с парнями из проходивших мимо машин. Когда ей удавалось поймать чей-то взгляд, она улыбалась сидевшему за рулем человеку и посылала ему телепатический сигнал: «Ты хочешь меня — ты можешь получить».

Улица тоже была хороша — холод придавал ей особую суровую красоту: неон уличных вывесок отражался на изморози мостовой, сухо поскрипывали по асфальту шины. Субботняя ночь. И даже здесь, на окраине, было оживленно, люди выходили из баров, и с ними вместе из дверей вырывались «клубы сигаретного дыма и пары алкоголя. Доносились звуки музыки из игрального автомата: «Вижу, как ты медленно проходишь, улыбаясь каждому встречному...»

Мирэнда знала эту песню, но думала, что эта строчка из «Мальчиков лета», предназначалась ей. Все предначертано судьбой — случайностей не бывает.

Она оглянулась на бар: очень хотелось войти туда, но девушка знала, что ей не удастся пройти дальше вышибалы, стоявшего у самой двери. Нет смысла даже пытаться, как она уже делала много раз.

Но она улавливала запахи пива, виски, вина в те мгновения, когда открывалась и снова захлопывалась дверь, и от этих запахов ей становилось теплее, но все равно очень хотелось есть.

Господи, когда же она станет старше и сможет занять свое место в баре, как вон та, что идет позади нее. Она будет сидеть на высоком стуле, как королева, и прихлебывать из своего стакана — предмет общего внимания, а ей без разницы, она вкладывает сигарету в длинный мундштук из слоновой кости и пьет свой аперитив.

Дело будущего, но сегодня она должна заполучить свою бутылку «Сиско». Мирэнда потерла озябшие руки.

— Уж бутылку-то я заработаю. Свою законную, которая согреет и усыпит. Скоро... скоро он появится и «снимет» меня.

Бутылка станет частью сделки. Она осматривала улицу, вглядываясь в ленту машин, тормозящих у светофора. Он непременно будет в этой группе.

Дуайт Моррис маневрировал на своем пикапе, чтобы найти для него место на площадке для парковки. Стукаясь о машины впереди и позади себя, он продвигался по Уинтроп-стрит — это была единственная возможность поставить машину. Полчаса он колесил по окрестным улицам, выискивая подходящее место.

Сегодня вечером я буду охотиться не на машине, а пешком, думал он.

— А что с Эвери? — размышлял Джимми, сидя в машине рядом со священником. Ведь его тоже не было в доме, когда я пришел.

Но внутренний голос приказал ему успокоиться: Эвери никогда не подрабатывал на улице, и это было мудрое решение для пятнадцатилетнего подростка, который весил почти двести семьдесят пять фунтов и выглядел со своими прыщами так, словно полностью созрел. Но иногда мудрость оставляла его. Джимми помнил, как недавно они с Эвери проскользнули в кино, чтоб посмотреть картину «Владельцы игорных домов». И тогда Эвери сказал ему, что хотел бы походить на героев таких фильмов: быть таким же холодным, безжалостным и эгоистичным. Но проблема заключалась в том (а этого Эвери был не в состоянии понять), что для успеха требовались мозги, а не только эгоизм. Необходимое условие, чтобы получился такой мошенник, как в том фильме.

Джимми пожал плечами. Где бы Эвери ни был в эту минуту, он не мог стать целью этого ублюдка.

Но Мирэнда... Сердце его подскочило к горлу, когда он, выглянув из окна, посмотрел на холодные и темные улицы. Мирэнда была беззащитна. Любой подонок мог помотать у нее перед носом «Бешеной собаки 20/20» — и делать с ней что угодно.

— Идем быстрей, — сказал он Ричарду, — может быть слишком поздно.

...Черный пикап сделал уже три круга по кварталу, замедляя ход на повороте, — сидевший за рулем человек смог рассмотреть ее со всех сторон.

Мирэнда откинулась назад и оперлась о кирпичную стену обшарпанного здания, рядом с дверью в корейскую бакалею. Она оглянулась на пикап, пытаясь установить контакт на расстоянии, хотя лицо сидевшего в машине человека сквозь стекло казалось ей бледным овальным пятном. Она облизнула губы и улыбнулась. В ней уже поднялась волна предвкушения, и она думала о том, как бы побыстрее покончить с сексом и добраться до лавочки «Ти Джи», «Напитки и Видео» на Бродвее, где работал ее друг Гэри, который продаст ей бутылку «Сиско» из-под прилавка. Она уже ощущала вкус напитка во рту, чувствовала, как он согревает ее изнутри. Ее руки задрожали от желания выпить.

Она глубоко вздохнула и вышла из тени вывески, представляя, как выглядит ее бледное лицо на фоне стены: царственное, аристократичное. В ее волосах сверкали бриллианты. Однажды она пошла к гадалке, и та сказала ей, что в прошлой жизни она была русской княгиней.