Рик Рид - Епитимья

Джимми остановился на полпути между столовой и кухней. Если в кухне плакала его мать, то он это сейчас поймет точно, он узнает ее голос.

Кровь бросилась Джимми в лицо, в горле у него мгновенно пересохло, когда он понял, что матери в квартире нет, что там находился кто-то другой.

Кто-то неизвестный. Или, еще того хуже, кто-то, кого он знал. Когда он уже повернул к двери, за спиной послышались шаги. Он напрягся, решив, что надо немедленно бежать к двери, но услышал голос, тихий, жалобный и вроде бы знакомый.

— Джимми?

Он обернулся и с облегчением увидел его обладателя.

— Эвери, приятель, что ты здесь делаешь?

Эвери выглядел скверно: грязный, глаза обведены широкими красными кругами, на щеках потеки от слез. Он вытер нос тыльной стороной ладони и попытался улыбнуться.

— Я от него удрал, Джимми. От этого типа, Дуайта, он меня захватил, но я ухитрился улизнуть.

Джимми захотелось плакать. Может быть, все-таки оставалась надежда.

— Ты видел кого-нибудь еще? Мирэнду?

Эвери кивнул, и на этот раз ему удалось улыбнуться.

— С ними все в порядке, Джимми. Он держит их в доме, и ты знаешь... он их связал.

На минуту он замолчал, казалось, он раздумывает.

— Но он о них заботится.

Эвери снова заколебался, и, похоже, не мог найти подходящих слов.

— Не знаю, что он собирается с ними сделать.

— Он хочет пытать их и убить, чтобы наказать или что-то в этом роде, чушь собачья. Верно? Чтобы сделать их лучше... очистить их души. И, может быть, каким-то странным образом отомстить мне или что-то в этом роде.

Эвери кивнул, но Джимми почувствовал, что он ни единого слова не слышал из того, что он ему сказал. Что этот тип сделал с ним?

Эвери продолжал озираться по сторонам, будто ему было очень не по себе. Словно ждал, что кто-то сейчас подойдет сзади и трахнет его по затылку.

— На самом-то деле этот тип хочет тебя...

— Что ты имеешь в виду?

Глаза Эвери снова покраснели, и он опять начал плакать, сотрясаясь и закрывая лицо руками.

Джимми подошел к нему и отвел его руки от лица.

— О чем ты толкуешь, парень?

Эвери шмыгнул носом.

— Он захватил твою мать, Джимми. Он собирается ее убить, если ты не пойдешь со мной.

Джимми с трудом проглотил комок, подступивший к горлу. Он этого ожидал, даже знал: это знание сидело где-то глубоко у него внутри, но когда наконец он это услышал, он почувствовал себя гораздо хуже, чем представлял себе раньше.

Было такое ощущение, что внезапно у него разом вырвали внутренности, а на Их месте образовалась пустота, громадная черная пустота. Он сполз по стене, закрыв глаза.

Так с закрытыми глазами он и выдавил из себя:

— Я это знал. Я знал, что это случится.

Когда он закрыл глаза, Эвери стоял совсем рядом.

От него пахло так, что было ясно — он весь потный. Джимми почувствовал, что его тошнит, а от близости Эвери стало еще хуже. Вот-вот вырвет.

— Зачем так близко подошел, парень? — Джимми положил руки на грудь Эвери, отталкивая его.

Но Эвери наклонился еще ближе, будто собирался его поцеловать. Джимми не понимал, что последует за этим: он содрогнулся. Эвери прошептал одно слово, едва слышным шепотом, грянувшим как гром.

— Что?!

Вдруг комната стала Меньше, будто согнулась под углом, будто задвигалась. Почему это Эвери оказался на нем и что-то шептал?

— Беги, — прошептал Эвери снова — достаточно громко, что бы Джимми мог расслышать. Когда он услышал, ему все стало ясно. Он смотрел в короткий и узкий проход, который вел в спальню Карлы и ванную, и в последних лучах угасающего солнца увидел тень. Эвери мотнул головой, указывая на дверь, и прошептал: «Уходи».

Джимми захотелось бежать, но не к двери, а в спальню, чтобы раз и навсегда покончить с этим ненормальным, разрушившим его жизнь и жизни всех других людей. Но весь его маленький опыт, его память сказали ему, что так делать нельзя. Он повернулся и быстро направился к двери. В этом здании жили и другие люди, хотя он никогда не встречал никого из них, но, по крайней мере, они позволят ему позвонить по телефону. Если ему повезет, то полицейская машина будет здесь до того, как этот псих и Эвери выйдут из дома или успеют отойти далеко.

И тогда он сможет все узнать о Карле, Мирэнде, Уор Зоне, о Крошке Ти. Может быть даже о Рэнди.

И он сделает это все сам, без помощи этого попа.

Его рука уже легла на ручку двери, когда он почувствовал, что его грубо схватили сзади и рванули на шее золотую цепочку. Джимми дернулся, спеша выбежать за дверь, он даже пытался обернуться, чтобы посмотреть, кто его схватил. Цепочка лопнула, порезав шею. Ему удалось уже открыть дверь, и он был готов закричать, когда большая горячая рука зажала ему рот. Джимми обернулся и, оборачиваясь, поднял ногу и изо всех сил лягнул Дуайта в пах.

Тотчас же Джимми почувствовал, что его отпустили, а Дуайт согнулся пополам, дыхание его перехватило от боли. Казалось, весь воздух, который был у него в легких, разом вышел, он задыхался.

Но Джимми не стал смотреть на него. Он ринулся по коридору, покрытому красно-черным ковром, барабаня во все двери. Никого не было дома, или просто никто не хотел отзываться. Джимми бил ногами в одну дверь за другой, снова и снова, и удары звучали громко и гулко в пустом холле.

— Откройте! Откройте! Мне нужна помощь! — кричал Джимми.

Рука Дуайта оказалась на его плече.

Джимми рванулся, стараясь освободиться от его хватки.

— Я...

— Что тут происходит?

Оба, Дуайт и Джимми, обернулись и увидели индийца, смотревшего на них из своей двери. Темное лицо утонуло в складках кремового тюрбана, которым была обернута его голова.

Дуайт начал:

— Это мой мальчик, отец...

— Нет!

Джимми рванул мимо индийца в его квартиру.

— Где у вас тут телефон? — закричал Джимми. — Где же ваш телефон? — Джимми шнырял глазами по всем доступным обозрению по верхностям, столам и полкам, но не увидел ничего.

Индиец внимательно смотрел на него.

— Скажи мне, мальчик, в чем дело? Тогда мы обсудим вопрос о телефоне. .

— Дело в том, что этот ублюдок пытается убить меня...

— Ну же, Джимми. — Тон Дуайта был умиротворяющим. Джимми видел, как Дуайт старается вызвать у индийца симпатию к себе, бросая на него взгляды, которые можно было расшифровать как «ну что ты будешь делать с этими детьми?».

Но индиец не был похож на человека, готового попасться на удочку. Он указал через коридор, на комнату, которая была, по-видимому, спальней:

— Вон там.

Джимми поспешил через холл и услышал, что Дуайт отступает, говоря:

— Это безумие. Вы очень скоро убедитесь, что этот мальчик — сущее наказание.

Дуайт заговорил громче, и Джимми не сомневался, что дополнительная громкость предназначалась для него.

— Вы разрешите ему позвонить. А мне надо идти. Я должен отвести его брата Эвери в одно место. Я боюсь опоздать.