Карен Роуз - Посчитай до десяти

С Мией Митчелл у него не будет никакого первого свидания. Она определенно не его тип женщины. Он задумчиво посмотрел на фотографию Кристин: а вот она была его типом женщины. Его жена была изящной и элегантной, и в ее глазах появлялся озорной огонек, когда она капризничала или веселилась. Митчелл же дерзкая и смелая; в каждом ее движении чувствуется сдерживаемая энергия, а каждое слово совершенно лишено каких-либо нюансов.

Его взгляд переместился на ящик, где хранилась заветная книга. Написанные в ней слова были сердцем Кристин. И его собственным. Он не мог представить себе, чтобы такая женщина, как Миа Митчелл, могла оценить тонкое равновесие слов и чувств. Не то чтобы из-за этого он считал Мию плохим человеком. Вовсе нет. Просто она — не его тип женщины.

Не то чтобы это имело значение. Их отношения все равно временные. И деловые. Когда он найдет убийцу Кейтлин Барнетт, то вернется к нормальной жизни. Которая — единственная! — его устраивала. Он будет менять постельное белье. Будет загружать стиральную машину в перерывах между таймами. Футбол, остатки пиццы после выходных и пиво. Хорошая жизнь.

Понедельник, 27 ноября, 20:00

Бет Соллидей сняла банный халат, который поспешно набросила, услышав стук в дверь, и подошла к большому зеркалу. Она окинула свое отражение критическим взглядом, оценивая сочетание цвета и стиля в наряде, который выбрала для выходных. Дженни К. заказала для нее одежду онлайн. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы отец узнал о ее покупке. Она два месяца отказывалась от обедов в столовой, чтобы скопить денег, но наряд того стоил.

Она набрала номер Дженни.

— Это Бет. — Она широко улыбнулась. — То есть Лиз.

— Все в силе?

— Фундамент уже заложен. Я сказала ему, что он познакомился с твоей матерью осенью прошлого года.

— Прекрасно. Я скажу маме, что они уже знакомы. Она никогда ничего не помнит.

— Хорошо. Увидимся завтра вечером.

— Товар не забудь.

— Не волнуйся!

Положив трубку, Бет в последний раз покрутилась перед зеркалом, затем переоделась в пижаму и спрятала новую одежду. Скоро она выйдет в свет. Познает жизнь. Она больше не маленькая девочка.

Понедельник, 27 ноября, 20:00

Миа махнула значком перед лицом медсестры.

— Я приехала к Эйбу Рейгану.

— Время приема посетителей истекло, мэм.

— Я приехала, чтобы обсудить огнестрельное ранение детектива Рейгана. У нас появилась зацепка.

Медсестра прищелкнула языком.

— Разумеется. Что у вас в сумке, детектив?

Миа посмотрела на пакет из промасленной коричневой бумаги, где лежала пахлава — одно из любимых лакомств Эйба. Потом подняла взгляд на медсестру и, не моргнув глазом, заявила:

— Фотографии подозреваемого.

Медсестра кивнула, подыгрывая Мии.

— Палата третья с конца. И предупредите больного, что, если давление после поедания этих фотографий у него снова подскочит, я подберу для него особенно крупную иглу.

— Господи, какие вы тут все злые! — пробормотала Миа и услышала, как за спиной у нее сдавленно хихикнула медсестра.

Она медленно шла к палате Эйба, и у нее сосало под ложечкой. Подойдя к двери, она остановилась и едва не поддалась соблазну удрать — но ведь она дала слово! Она тихонько постучала.

— Уходите! Я не хочу ни фруктового желе, ни яблочного пюре, ни чего-то еще из вашего меню, — прозвучал сварливый голос, и, несмотря на внутренний трепет, Миа не смогла сдержать улыбки.

— А как насчет этого? — входя в палату, спросила она и подняла пакет.

Эйб сидел в кровати и смотрел футбольный матч по телевизору. Он приглушил звук и уставился на вновь прибывшую настороженным взглядом, при виде которого улыбка моментально сползла с лица Митчелл.

— Зависит от того, что там.

Он заглянул в пакет и снова поднял голову, но выражение его лица оставалось непроницаемым.

— Можешь остаться.

Миа смущенно сунула руки в карманы и принялась украдкой разглядывать его. Эйб похудел. Вид у него изможденный. Ее сердце пропустило один удар, поскольку в ней снова вспыхнуло чувство вины — пусть на этот раз и по другому поводу. Он ничего не говорил, просто сидел и выжидательно смотрел на нее. Она сделала глубокий вдох и выпалила:

— Прости.

— За что? — ровным тоном уточнил он.

Она отвела взгляд.

— За все. Что позволила им тебя ранить. Что не навещала тебя. — Миа пожала плечами. — Что из-за меня тебе сегодня введут лекарство особенно крупной иглой, если ты съешь то, что находится в пакете.

Он хрюкнул.

— Досужие байки медсестер. Им меня не напугать. Садись.

Она села, но все не осмеливалась встретиться с ним взглядом.

Она как могла долго выдерживала молчание и наконец выпалила:

— Вот… А где Кристен?

— Дома, с Карой. — С дочерью, к которой Эйб относился как к настоящему сокровищу, что, впрочем, было вполне оправданно. — Миа, посмотри на меня. Пожалуйста.

В его синих глазах не было и намека на гнев. Вместо этого там плескалась печаль — такая глубокая, что Миа не знала, сумеет ли выдержать ее. Она вскочила на ноги, но Эйб схватил ее за руку.

— Сядь, Миа. — Он подождал, пока она подчинится, и вполголоса выругался. — Неужели ты могла подумать хоть на одно мгновение, что я и правда виню во всем тебя?

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Я считала, что именно так ты и должен думать. Но понимала, что ты так не подумаешь.

— Я не знал, что с тобой случилось. Миа… — Он тяжело сглотнул. — Я думал, ты их преследуешь, — хрипло произнес он. — А меня не было рядом, я не мог прикрывать тебе спину.

Она грустно рассмеялась.

— Я действительно бросилась в погоню, но не смогла их найти.

— Не поступай со мной так больше. Пожалуйста.

— Как именно? Не позволять тебя ранить?

— И это тоже, — сухо кивнул он. — Кристен рассказала, что нанесла тебе новую рану сегодня утром.

— Надеюсь, мне никогда не придется выступать против нее в суде. У меня было такое чувство, словно я от горшка два вершка.

— Не пожалей она тебя, ты превратилась бы в слой слизи на полу. Ты ей сказала, что в тот вечер была рассеянной. Почему? — Она начала было возражать, но он перебил ее. — Не надо. Мы слишком долго ходим в напарниках. Я чувствовал: тебя что-то тревожит.

Она тяжело вздохнула.

— Скорее всего, из-за папы и похорон… Все так неожиданно навалилось.

Он недобро прищурился. Похоже, не купился. Впрочем, она и не надеялась, что купится.

— Все настолько плохо, что ты даже не можешь мне сказать?

Она закрыла глаза и увидела надгробный камень рядом с могилой отца. Устремленный на нее взгляд незнакомки.

— Если я скажу «да», ты обидишься?

Он задумался на секунду, потом тихо спросил:

— Миа, у тебя неприятности?