Ричард Деминг - Риск

Едва Бартон успел закончить курсы по ремонту телевизоров, как Марте, ждавшей ребенка, пришлось уйти из госпиталя. Они приехали в Сент-Луис, и он начал искать работу. Первый месяц Бартоны жили в единственной спальне моей холостяцкой квартиры, а сам я спал на диване в гостиной.

Лайл быстро понял, что работа телевизионного мастера — занятие неприбыльное. Он расширил круг поисков и быстро нашел работу в отделе снабжения одной из крупнейших в городе электронных фирм. С тех пор Лайла дважды повышали по службе, и они купили маленький домик на бульваре Беллерив.

Мне казалось, что у Лайла остались некоторые проблемы с психикой, выражавшиеся в его повышенной чувствительности и регулярных депрессиях. Со мной были согласны и власти, которые платили ему небольшую пенсию по инвалидности.

В понедельник вечером Марта уложила Тода спать, и мы устроились в гостиной с коктейлями в руках. Виски развязало ей язык. Когда я поинтересовался, как дела у Лайла со здоровьем, она ответила не сразу.

— Знаешь, не очень, — наконец вздохнула Марта. — Дело в том, что у него был не только «невроз военного времени», а серьезные проблемы с психикой и до армии. Он даже год лечился в психиатрической клинике в Висконсине от легкой шизофрении.

— Шизофрении! — изумленно воскликнул я. — Но как он попал в армию с такой болезнью?

— Просто скрыл на медкомиссии. О шизофрении узнали только после его возвращения на лечение.

— Но если Лайл шизофреник, — пробормотал я, — это значит, что он — опасен.

— Ничего это не значит, — хмуро покачала головой сестра. — У Лайла — не серьезная, а легкая шизофрения. Он — никакой не шизофреник. Я уверена, что, как минимум, у десятка твоих знакомых и друзей при желании можно найти симптомы легкой шизофрении. Это — распространенное явление.

— А если в его состоянии наступит ухудшение?

— Не наступит ни ухудшение, ни улучшение. Скорее всего он так и будет жить с регулярными депрессиями, во время которых прячется в своем мире.

— Пойми меня правильно, сестренка, мне нравится Лайл, — как можно ласковее произнес я. — Но если ты знала диагноз, как ты могла выйти за него замуж?

— Я люблю Лайла, — пожала плечами Марта, не сводя с меня пристального взгляда. — Он — не шизофреник, Тод, а человек с легкими психическими проблемами. — Сделав несколько глотков виски, она взяла себя в руки и заметила с робкой улыбкой: — Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, и поэтому не имею права злиться на тебя. К тому же ты прав. Но я все тщательно взвесила, прежде чем выходить за него замуж. Лайл тоже меня любит. — Когда я вопросительно поднял брови, Марта объяснила: — Лайл — единственный мужчина, который обратил на меня внимание как на женщину. — Я только вздохнул и молча отхлебнул виски. — Ты никогда не любил, Тод, — мягко проговорила сестра. — Я люблю Лайла и не перестала бы его любить, даже если бы он был маньяком. Ради него я готова пойти на все.

— Давай лучше сменим пластинку, — торопливо предложил я, понимая, что разговор рискует зайти слишком далеко. — Ты любишь Лайла, мне он тоже нравится. Поэтому хватит о его болезни. Поговорим о чем-нибудь более приятном… Ну, что, по последней?

— Не откажусь, — кивнула сестра.

Я пошел на кухню за льдом и виски. Поставил пустые стаканы на стол и, повернувшись к холодильнику, в котором лежал лед, неожиданно замер, как вкопанный. На другой стороне улицы в освещенном окне раздевалась молодая красивая блондинка с отличной фигурой.

Я, как и всякий нормальный мужчина, стоял и смотрел на этот «стриптиз». Девушка явно не торопилась. Она сняла платье и аккуратно повесила его в шкаф. Потом спустила чулки, на несколько минут куда-то исчезла и вернулась уже без чулок. Я догадался, что она выстирала их и повесила сушиться в ванной.

Заждавшаяся Марта пришла на кухню узнать, не случилось ли со мной чего-нибудь, и, увидев, что я смотрю на обнаженную блондинку, расхохоталась.

— И ты туда же? Лайл занимается этим просмотром регулярно раз в неделю.

— Она что, никогда не задвигает шторы? — спросил я, не сводя взгляда с девушки, которая неторопливо надевала прозрачную ночную рубашку.

— Только по выходным, когда дома муж. Он работает в ночную смену. Думаю, именно он их и задвигает. Она очень любит мужа, мы как-то разговорились по-соседски. Мне кажется, ей просто лень закрывать шторы.

— И ты так спокойно относишься к тому, что Лайл пялится на нее? — поинтересовался я, смешивая коктейли.

— Конечно, — весело ответила Марта. — Ведь он спит не с ней, а со мной. И этот стриптиз здорово его заводит.

Когда следующим утром я ехал на работу, в голову мне пришла не очень приятная мысль. В газете я предупредил, что переехал на неделю к Марте. Так что, они знали, где меня искать в случае необходимости. Хотя по ночам меня поднимали крайне редко, но все же такие случаи бывали. Поэтому я решил, не откладывая дело в долгий ящик, поставить засовы. С работы я выехал пораньше, около пяти, и по пути домой заехал в хозяйственный магазин и купил два засова.

— Где Лайл держит свой инструмент? — спросил я Марту, показывая бумажный пакет с засовами.

— В подвале.

Лайл разделил подвал тонкой перегородкой и устроил в одной части мастерскую. Я быстро нашел нужную отвертку и начал рыться в ящиках длинного стола в поисках дрели. В нижнем нашел небольшую кожаную сумку и запертый металлический ящик.

В сумке лежали тонкий пинцет, стеклорез, резиновая присоска с металлическим кольцом для пальца, черные лайковые перчатки и длинный тонкий стальной стержень, очень смахивающий на отмычку.

С головой у меня — все в порядке, но несколько минут я никак не мог понять, зачем Лайлу понадобился набор инструментов взломщика. Первым делом промелькнула мысль о том, что мой шурин — маньяк-убийца, но я тут же ее прогнал.

Отложив сумку в сторону, я взялся за металлический ящик. Замок оказался простым, и через пять минут я его открыл отмычкой. В ящике лежали восемь нейлоновых чулок!

Я начал лихорадочно искать объяснения странным находкам. По словам Марты, Лайл не раз наблюдал, как раздевается блондинка в доме напротив, знал, что ее муж работает по ночам. Но если он — маньяк-убийца, то почему блондинка до сих пор жива? К сожалению, ответ на этот вопрос, неприятный для меня ответ, пришел еще быстрее. Среди психов нередко попадаются очень хитрые парни. Блондинка жила в доме через дорогу, поэтому ее убийство таило в себе большой риск.

Не придумав другого объяснения, я принялся внимательно разглядывать чулки. Четыре чулка не имели пар. Один был длиннее, второй — короче, еще два отличались от остальных цветом. Оставшиеся четыре чулка были одного цвета и размера и вполне могли составлять две пары, хотя с таким же успехом могли быть и чулками из разных пар.