Михаил Макаров - В понедельник дела не делаются

Ирка прибежала на пять минут раньше. Дорогу в отдел она проторила сто лет назад. Закатив глазки, подставила под поцелуй нарумяненную щеку. Миха, соблюдая ритуал, потянулся к гостье через стол, ткнулся губами, чмок пришёлся в область носа. Духи применялись прежние. Приторные, густые, произведённые в неформальной «столице» Франции – городе Варшаве.

– И не позвонишь даже, – присаживаясь напротив, с обидой сказала Ира.

Маштаков понимал, что в короткую тесную юбку в свои тридцать три она влезла исключительно для него. И для него не спеша закладывала ногу на ногу, поддразнивая сверкнувшими белыми трусиками.

– Ты вчера чегой-то про труп говорила, – напомнил Миха.

– А та-ак п’осто за жизнь поболтать уж и нельзя, – Ирка набивала себе цену. – Между п’очим, хо’ошо выглядишь, Маштаков, п’ичёсочка, г’убашечка… все дела…

– А вы, Ирэн, просто сногсшибательны.

– Ой, ой, ой… Ну почему самой всегда на комплименты п’иходится нап’ашиваться?

Миха прислушивался к шагам в коридоре. Ни к чему, чтобы начальство в начале рабочего дня наткнулось у него в кабинете на Ирку Кравцову, у которой давно сложилась соответствующая репутация. Что, впрочем, имело в острые минуты жизни немалые плюсы.

Оперативник подпёр щеку кулаком, взглянул умоляюще:

– Ир, времени вообще нет.

– Ну хо’ошо, Маштаков. – Покладистость была всегда присуща Ирке. – Записывай.

Миха послушно придвинул листок бумаги, почеркал на нём ручкой, проверяя, пишет ли.

– В общем, т’етий дом от магазина, живёт там Виталя Фадеев. Мать у него в го’оде г’аботает. Диспетче’ом в автоколонне.

Её тоже, кстати, И’иной зовут. С Виталькой жила плечевая Ольга. Блондинка, высокая, молодая, лет двадцать пять-т’идцать.

Душил её Виталя, а за ноги держал Вова Пет’ов, с ними жил кото’ый… Видела всё это Вика, тоже плечевая . Т’уп закапывали вт’оём на задах. Недели т’и назад это случилось. Или месяц?

Ещё это… они никогда ничего не сажали в ого’оде, а тут у них на задах появилась куча дё’на, соломы, всякой д’яни, в общем… г’азме’ом как г’аз как могила человеческая… Виталик, Вова и Вика после этого исчезли. Знают п’о это п’одавщица, почтальонка и соседка… Полде’евни об этом знает… В общем, ве’ти ды’ку под медаль, Мишенька!

За время разговора раза три принимался верещать городской телефон, но Маштаков принципиально не снимал трубку.

Дослушав, он закурил, пробежался глазами по записям.

Расклад, что называется, был полный. Источник информации просчитывался легко – в деревне Соломино у Ирины проживали родители, она ездила туда в последние выходные проведать сына. Осязаемость источника увеличивала шансы на успех. С другой стороны, деталями пресыщено чересчур. Не бывает так просто. Но в любом случае надо проверять, раз речь идет за убийство.

Теперь стояла задача быстро, но не вызывая обид, выпроводить Ирку восвояси. С учётом её неслучайной оговорки, что нынче ей во вторую смену, действовать следовало решительно.

По-джокондовски улыбаясь, подруга показала глазами на неплотно прикрытую входную дверь. Американцы называют это дело «quick». На языке Маштакова и Иркином быстрое, рисковое соитие, чаще оральное, именовалось «проверкой показаний на месте». Первый раз это приключилось ещё в прокуратуре на улице Советской.

– Титов может припереться, – предупредил Миха.

– Брось т’епаться, он в отпуске т’етью неделю, – Ирка владела ситуацией.

Маштаков, за долгие годы следственно-оперативной работы и семейной жизни поднаторевший в вынужденном вранье, не допустил и секундной паузы. Демонстрируя естественное сожаление, сообщил, что сосед по кабинету, старший группы по тяжким Лёха Титов по кличке «Рыжий Ус», обещал именно сегодня наведаться, чтобы разобраться с долгами по «девятке» [5] «Девятка» – секретная статья оперативных расходов по оплате агентурной информации (проф. сленг). .

Плавно и обдуманно Миха свернул на тему негласного сотрудничества, чрезвычайно для Ирки неприятную.

– Оформим чин-чином. Будешь у меня в корках [6] В корках – официально оформленный агент оперативной службы (проф. сленг). . Все данные для этого у тебя, Ирэн, имеются. Какая-никакая копейка, а обломится раз в квартал.

Ирка зафыркала как кошка:

– Копе-ейка! Да ты знаешь, Маштаков, сколько тепе’ь колготки путные стоят?! Чтоб за твою копейку гнутую мне потом блатные язык че’ез одно место выд’али?

Миха деланно поморщился:

– К чему натурализм?

Условиями немедленного ухода, выдвинутыми Иркой, были:

выйти на связь в течение недели, лучше в следующие понедельник-вторник, когда у неё будут выходные подряд, взять отгул («Кто мне даст отгул этот?» – с тоской подумал Маштаков) и провести время с пользой как в старые добрые времена, перемежая койку с марочным молдавским винишком.

Миха, две недели назад поклявшийся практически на Коране сто дней (магическое число!) не брать в рот спиртного, пообещал выполнить все прихоти боевой подруги.

– В п’отивном случае я знаю, куда об’ащаться… в кад’ы и в эту, как её, чё’т… в ОСБ [7] ОСБ – отдел собственной безопасности. .

Покидая кабинет, Ирка вильнула обтянутым джинсовой юбкой, удобно откляченным задом. У Маштакова шевельнулась блудная мысль относительно «проверки показаний на месте», которую он стоически придушил, понимая хлипкость своего положения.

Свернув листок с записями в фунтик, Маштаков запер кабинет и двинул на второй этаж – к заместителю начальника криминальной милиции Птицыну Вадиму Львовичу. Исполнявшему в пору отпусков обязанности начальника.

– Разрешите, товарищ подполковник?

– Заходи, Михаил Николаевич, – Птицын, привстав, протянул руку.

Они были знакомы сто пятьдесят лет. Раньше, в бытность Маштакова прокурорским следователем, потом заместителем прокурора, а Птицына – начальником подразделения ОРБ [8] ОРБ – до 1993 года название подразделений по борьбе с организованной преступностью. , они много и плодотворно сотрудничали. Местные бандиты тогда все практически сидели. Несмотря на разницу в возрасте (в семь, что ли, лет?), в ту пору они общались в быту. Редким качеством Птицына в милицейской среде было аккуратное отношение к употреблению алкоголя. Поместив руку в область сердца, Миха мог без всякой лести заявить, что замнач криминальной был не уровень Птицына. По мозгам и по опыту тот заслуживал гораздо большего. На нынешнюю должность он пришёл недавно, сделав сложный зигзаг из областного УВД.

Маштаков доложил, делая упор на деталях, придающих любой фактуре выгодный цвет. Птицын записывал за ним в рабочий блокнот.

– Интересная информация, – сказал он. – Документируй, поручу МРО [9] МРО – межрайонное отделение по раскрытию убийств. , пусть проверяют в полном объёме.