Хидео Ёкояма - Полупризнание

Дав еще несколько указаний секретарю Судзуки, Сасэ вышел из кабинета и поднялся по лестнице.

4 этаж. Кабинет первого заместителя прокурора.

Постучав и открыв дверь, он увидел сидящих на диване первого заместителя Кувасиму и еще одного тучного мужчину.

Сасэ испуганно замер на пороге.

Глава административного департамента полицейского управления Иё.

— А, прокурор Сасэ… Извините за доставленное беспокойство.

Продолжая сидеть, Иё склонил голову. Лицемер. Этот человек такой и есть.

Зачем он сюда пришел?

Показания Кадзи сфабрикованы по инициативе административного отдела полиции. Иё — глава этого департамента. Разумеется, его можно считать главным интриганом.

— Давай заходи, — как всегда, обыденно позвал Кувасима. — Ну что будем делать? Наверное, для начала поместим его в камеру предварительного заключения?

— Да, завтра подам ходатайство о заключении под стражу.

За этим решением он и пришел. В зависимости от хода беседы, Сасэ планировал доложить о своих подозрениях по поводу подделанных показаний и получить разрешение на борьбу со «злом» в лице полицейского управления. Но…

Сасэ осторожно опустился на диван. Колющая боль управляла его головой. Сидящий перед ним Иё притворно улыбался. Наверняка ему уже известно о том, что Сасэ выставил из кабинета его сотрудника Куриту. Но вряд ли он уже получил доклад конвойного. Если б он слышал, какие вопросы Сасэ задавал Кадзи, не был бы так спокоен.

Нет, он только притворяется таким. Как и прокуратура с полицией, так и полиция с прокуратурой хочет поддерживать хорошие отношения. Даже если сделано все возможное для расследования дела и в конце концов оно передано в прокуратуру, та может отклонить просьбу о возбуждении уголовного дела. А если это происходит часто, полиция теряет баллы. Поэтому до тех пор, пока не случилось что-то совсем из ряда вон выходящее, она старается не демонстрировать свои негативные эмоции по отношению к прокуратуре. Это и происходит сейчас с Иё. Внутри у него все кипит. И, несомненно, у него есть все основания не доверять Сасэ, который выгнал Куриту, отправленного с целью слежки.

Бросив в рот леденец, Кувасима сказал что-то.

— Простите?

— Я так понял, с делом инспектора проблем нет?

Сасэ подумал, что ослышался. Человек, который является первым заместителем прокурора, просит рассказать о содержании расследования в присутствии лица со стороны подозреваемого? Нет, он даже не осознаёт этого. Кувасима действительно уверен, что «проблем нет». Ведь подозрения, связанные с показаниями Кадзи, находятся пока только внутри кабинета Сасэ.

— Что, есть какие-то проблемы?

Не ответив, Сасэ исподлобья посмотрел на Иё.

— Ну я, наверное, пойду. — Тот поднялся с понимающим видом.

Посмотрев на его провисшее лицо, прокурор заговорил:

— Иё-сан…

— Да, в чем дело?

— Возможно, мне нужно будет с вами побеседовать.

Они обменялись пронизывающими друг друга насквозь взглядами.

— Прошу вас быть со мной помягче. — Видимо, Иё негативно интерпретировал слова Сасэ; притворная улыбка исчезла с его лица.

Убедившись, что Иё покинул кабинет, Кувасима натянуто улыбнулся и сказал:

— Слушай, ты не очень его мучай. Им тоже тяжело, да и нам завтра придется нелегко.

— Зачем он приходил? — спросил Сасэ строгим тоном, требующим объяснений.

— Попросить, — спокойно ответил Кувасима.

Нет, так оставлять это нельзя. Сасэ был разъярен.

— О чем он просил?

— Не волнуйся ты так… — Кувасима вытащил изо рта леденец и положил его на салфетку. — Он просил ограничиться одним сроком содержания под стражей.

Сасэ показалось, что колющая боль в голове совершает круговые движения.

Срок содержания под стражей, ходатайство о котором будет подано завтра в районный суд прокурором, составляет 10 дней. Возможно продление еще на 10 дней. Разумеется, Сасэ планировал использовать полностью все 20 дней. Однако Иё просит ограничиться одним сроком, то есть закончить следствие по делу Кадзи в течение 10 дней и предъявить ему обвинение.

Надо упорно стоять на своем…

— Это решает не полиция. Ходатайство о заключении под стражу — прерогатива прокуратуры.

— Так-то оно так…

— А причина? Какую причину он приводил?

— Это все-таки их человек. Если вести следствие целых двадцать дней… жалко его.

Неправда. Полиция рассчитывает на то, что время истечет. Она намеревается предоставить Сасэ как можно меньше времени на расследование и закрыть дело, не выяснив, что происходило в течение «двух дней неизвестности».

Все так, как он и думал. Иё появился здесь, чтобы взять инициативу в свои руки. Полицейское управление ведет нечестную игру. Сасэ чуть было не сказал это вслух, но промолчал и решил прояснить позицию Кувасимы.

— И что вы ему ответили?

— Ну разумеется, не согласился. Сказал, что обсудим. Однако… — Кувасима посмотрел на висящий на стене календарь. — Сегодня уже годовщина вступления в войну [19] Речь идет о нападении Японии на американскую военную базу в Перл-Харбор 7 декабря 1941 г., которое считается днем вступления Японии во Вторую мировую войну. . В любом случае мы не сможем использовать все двадцать дней. И у нас, и в суде будет последний рабочий день [20] То есть 28 декабря, последний рабочий день перед новогодними каникулами. .

Вероятно, он и Иё сказал об этом.

Кувасима близок с полицией. И, поскольку долго проработал в департаменте общественной безопасности, в глубине души он ощущает собственную неполноценность перед смежниками. Департамент общественной безопасности, независимо от того, находится отдел в центре или в регионах, является монополией полиции. Какую область ни возьми — будь то персонал, информация или бюджет, — прокуратура даже и близко не может подойти. Кувасима глубоко убежден в том, что без взаимодействия с полицией департамент общественной безопасности прокуратуры просто не сможет существовать, поэтому в его словах и поступках чувствуется некоторая робость.

…Нет, с этим человеком договориться не получится.

Сасэ решил пока отступить и промолчать о показаниях Кадзи.

Когда он уже собрался встать, Кувасима, нахмурившись, сказал:

— Кстати, возвращаясь к предыдущему разговору… Завтра мы идем.

Сасэ сразу же вспомнил, о чем речь.

— Вы по поводу дела районной прокуратуры?

— Да, именно.

От Судзуки он случайно услышал, что секретарь из районной прокуратуры подозревается в растрате. Ответственный за взимание денег в отделении района С., подведомственном западному отделу прокуратуры префектуры, якобы присваивал штрафы, полученные за нарушение правил дорожного движения. Сам он, похоже, еще не знает о том, что его подозревают, но в течение нескольких дней будет проведена специальная проверка, поэтому его арест, видимо, лишь дело времени.