Анн Росман - Дочь смотрителя маяка

…Пока их не было, Люкке успела приготовить десерт.

– Надеюсь, он успеет застыть, – сказала она, ставя поднос с формочками в холодильник. Мартин помог ей с дверцей.

– Панакотта с белым шоколадом!

– Какое лакомство!

– Привет, Люкке, моя любимая… – Юхан обнял Люкке и поцеловал в щеку.

– Любимая и единственная, – поправила Люкке.

Лобстер отправился в кастрюлю с кипящей водой.

– Пока, лобстер! – помахал Вальтер.

Рыба уже запекалась в духовке под перинкой из кедровых орешков, масла с укропом и раков, и аппетитный запах просачивался через дверцу. Карин с бокалом красного вина в руках разглядывала фотографии, висящие в рамках на стене. Здесь не было ни одной одинаковой. Среди снимков попадались и цветные, и черно-белые. Юхан рассказывал, кто на них запечатлен. Но он знал не всех, и порой обращался к Люкке за помощью.

– Но, Юхан, ты должен ее знать! – картинно возмущалась хозяйка.

– Лучше просто скажи, кто это, – попросил Юхан. – Я не виноват, что у меня память дырявая.

– Это же Улла. Родственница с вашей стороны. Как ты мог ее забыть?

– Так это та самая Улла! – улыбнулся Юхан, даже не пытаясь притвориться, что в курсе, кто это. Карин рассмеялась.

Два фото были сделаны в саду. Снимали явно сверху. Посреди сада стоял шатер, в нем – столы с едой и вином. Вокруг – нарядно одетые гости. В центре фото – Мартин нежно обнимает Люкке, которая держала на руках ребенка в платьице для крестин.

– Крестины Вальтера, – пояснил Юхан. – Я крестный отец.

– Что означает, что Юхан отвечает за религиозное воспитание нашего сына, поэтому мы можем спать спокойно. Когда были крестины, помнишь, Юхан? – пошутила Люкке.

– Эээээ… Ну…

Раздался сигнал: лобстер был готов. Юхан воспользовался шансом улизнуть. Кастрюлю он выставил на веранду остывать.

– Крышка! – крикнул Мартин.

– Помню-помню!

– Что? – удивилась Карин.

– Мы один раз забыли про крышку и лишились двух вареных лобстеров, – пояснил Юхан.

– Не мы, а ты, – ухмыльнулся Мартин.

– Вот именно, – покачала головой Люкке и повернулась к Карин: – Помнишь Сару, мою подругу?

Карин кивнула.

– Мы крестили Вальтера одновременно с младшим сыном Сары и Томаса. Их родственник священник, так что все можно было организовать без проблем.

Карин напрягла слух:

– Чей родственник? Священник? – переспросила она.

– Мне кажется, родственник Сири, – сказал Мартин. – Может, даже брат.

– Правда? Брат? – изумилась Люкке. – Не уверена. Во всяком случае, наш священник заболел и его забрала скорая. Родственник Сири был на пароме, услышал про крестины и предложил свои услуги.

– Как его звали? – спросила Карин и тут же мысленно поправила себя – точнее «зовут». Чёртов Фольке.

Мартин покачал головой.

– Не помню. Но это написано в церковных бумагах. Только вот где они?

Мартин подошел к встроенному шкафу и достал папку, подписанную «Вальтер». Полистал ее, но сдавшись, открыл указатель.

– Во всем важен порядок, – произнес он. – Священника звали Симон Невелиус, – сообщил он и закрыл папку.

Вот оно как, подумала Карин. Им с Роббаном стоило спросить отца Симона, как он связан с островом.

Элин натянула белый передник на черную юбку и собрала волосы в узел. Перед выходом бросила взгляд в зеркало. Неплохо, констатировала она, но долго ли будет держаться? Фру Хофдан подошла к ней сзади.

– Береги себя, – сказала она и погладила Элин по щеке. Элин улыбнулась. Что бы она делала без помощи этой пожилой дамы.

Холод пробирал до костей. Шел снег. Короткая юбка совсем не защищала от ветра и снега, который проникал даже внутрь кожаных сапог. Но мысли Элин витали далеко, и на эти неудобства она не обращала внимания. Ноги сами несли ее к цели.

Элин продала дом, который Арвид купил для них с ребенком, и вложила большую часть выручки в ресторан.

Через пару месяцев о новом ресторане начали говорить, и у Элин от клиентов отбою не было. Она подобрала хороший персонал. И в баре всегда теперь сидели гости, ожидая, что столик освободится, или кто-то не придет. Впрочем, часто это ожидание было напрасным.

Элин напихала в сапоги газет и поставила их в кухне просыхать. Если повезет, они успеют высохнуть до конца рабочего дня. Поздоровавшись с поварами, она пошла в зал.

Для вечера вторника в ресторане было довольно многолюдно. Элин принимала заказы и приносила напитки гостям, пока те ждали еду. Никто не догадывался, что ресторан принадлежит ей, и Элин не спешила обнародовать эту информацию. Ее официальным представителем была Фру Хофдан. Она создавала имидж строгой дамы, проводившей собеседования и выплачивавшей зарплату.

Элин же, в свою очередь, слушала сплетни сотрудников и наблюдала, кто кладет чаевые в карман, а кто – в общую кассу, чтобы потом поделить поровну между официантами и работниками кухни. Недисциплинированных быстро увольняли. Никто не понимал, как это владельцам удается быть в курсе всего, что происходит. Под конец сформировалась крепкая команда из управляющего, трех поваров и семи официантов. В число последних входила и Элин. Коллеги относились к ней хорошо, но, учитывая ее растущий живот, без сплетней тоже не обходилось.

Карин покинула гостеприимный дом Люкке только в половине одиннадцатого вечера. Туман рассеялся, и можно было любоваться звездным небом. Карин пыталась вспомнить, как называются разные созвездия. Раньше она хорошо разбиралась в звездах, это облегчает навигацию в море. Они с Йораном планировали уйти в дальнее плавание, плавать год или два, пройти весь путь от Швеции вверх на север до Канады, а оттуда вернуться через Исландию, Фарерские и Шетландские острова.

Но теперь об этих планах можно забыть. По крайней мере, с Йораном. Млечный путь смотрел на нее с неба. Созвездие Ориона, Большая и Малая медведица… Раньше Карин могла часами лежать в яхте и глядеть на звезды сквозь люк в палубе.

Когда Карин подходила к лодке, она увидела человека на причале. Рассмотрев его поближе, она поняла, что это мужчина. Он горбился, как горбятся те, кому приходится всю жизнь таскать тяжести. Мужчина расхаживал взад-вперед и делал руками упражнения, чтобы не замерзнуть. Время от времени он бросал по сторонам тревожные взгляды.

Карин пожалела, что отказалась от предложения Юхана проводить ее. Она замедлила шаг, но сказала себе, что стоит сперва оценить ситуацию. Внутрь лодки трудно проникнуть, поскольку люки были только пятнадцать сантиметров в диаметре, а дверь в каюту запиралась на надежный замок из нержавеющей стали с весьма хитрым механизмом. Люки на крыше каюты, конечно, можно было разбить, но шум могут услышать. Так что Карин смело пошла вперед и прокашлялась, чтобы дать мужчине знать о своем приближении. Тот дернулся и обернулся.