Никита Серков - Темные сети

— Мне надо написать письмо, но так, чтобы никто не догадался, что его написал я. Как мне это сделать? — начал следователь.

— Это не так просто.

У Романова за горелись глаза: казалось, он снова почуял свежий воздух нового расследования. Сеня и не догадывался, что Миронов сейчас его использует. МВД и самому не нравилось то, как все выглядит — так, словно он подставляет своего лучшего коллегу под пули. Но по-другому никак не продвинуться дальше. Следователю нужна была помощь человека, которому можно доверять если не на сто процентов, то хотя бы на девяносто. И Сеня был именно таким человеком. Теперь, пожалуй, даже больше — он был другом. У Миронова осталось не так много друзей. Вернее, их совсем не осталось. И теперь, когда начиналась крупная игра, у Виктора Демьяновича тряслись коленки под столом, потому что он прекрасно знал: один неверный необдуманный шаг — и завтра Арсения будут хоронить в закрытом гробу. Надо было действовать предельно осторожно и предусмотрительно. Но сейчас мозг МВД был словно парализован, его лихорадило.

— Романов, слушай, я должен быть с тобой честен. Я тебя использую. Ты мне так преданно помогаешь, так неистово окунаешься во все авантюры, в которые я тебя впутываю. Просто знай, это опасно! И если ты не хочешь, ты можешь уйти прямо сейчас.

Сеня долго и пристально посмотрел на Миронова, а затем просто сделал вид, что вообще не слышал его. Виктор Демьянович улыбнулся, ему было приятно, что хоть на кого-то он может положиться, как на себя.

— Значит так… Мы все будем делать через специальный интернет-браузер, — начал Арсений и как бы подражая словам следователя произнес: — Сразу предупреждаю, это незаконно на территории нашего государства, но здесь все время меняются Ip-адреса, пароли, к тому же мы выйдем в Инет отсюда, из кафе, с помощью общественной сети, так что отследить нас сможет только сам Билл Гейтс. Заведем вам одноразовый аккаунт на любой почте, и вы отправите свое сообщение. Но для начала вы посвятите меня в ваши дела.

МВД пришлось вкратце рассказать о том, что именно и кому он собирается писать, зачем все это нужно и к чему такая секретность.

— То есть вы считаете, что это безопасно? — после долгой паузы начал Романов.

— Я ничего не считаю, Сеня. Я просто делаю.

— А вдруг эта почта — фальшивка? Вдруг это вообще не их сайт, и за вами начнут следить?

Миронов добродушно рассмеялся.

— Сеня, дорогой мой, за мной уже следят. Может быть, даже сейчас. Боюсь, что я перешел дорогу кому-то очень влиятельному. Но это не самое важное, главное, что… пока я жив, пока вы все здоровы, и ничего не знаете. Мне очень досадно, что приходится впутывать тебя, но знай, что я у тебя в долгу.

И на этот раз Арсений не стал ничего отвечать. Ему было очень интересно находиться внутри этого расследования, быть частью этой опасной игры. Именно сейчас, как и полгода назад, он чувствовал себя по-настоящему живым, поэтому все извинения Миронова он теперь старался просто принимать к сведению. К сожалению, он не очень хорошо понимал, на какой тонкий лед ступает, а может, и не хотел знать, сейчас ему нужно было одно — мощь и драйв полнокровной жизни.

— Все готово. Просто набирайте текст. — Романов повернул ноутбук экраном к Миронову и добавил: — Ну, не буду вам мешать. Пойду закажу себе чего-нибудь.

МВД ненадолго остался наедине с самим собой и своими мыслями. Письмо родилось быстро, буквально за минуту. Коротко и размыто.

Вот что он написал:

«Доброй ночи. Не буду называть здесь свое имя. Думаю, что если вы смогли провернуть всю эту кампанию с документами и сайтами, то без проблем сможете выяснить, кто я. Одно скажу: в этом городе только мы с вами понимаем, о чем идет речь. Знаю, у вас есть информация по интересующему меня делу. Я, в свою очередь, в долгу не останусь. Для связи пишите сюда. Сеть защищена ровно настолько, насколько это возможно. Если боитесь, то можете оставить сообщение для меня в любом удобном для вас месте. Поторопитесь. Времени мало. Буду ждать. М. »

Письмо казалось каким-то вымученным, путаным и уж слишком туманным из-за необходимости блюсти конспирацию. «Но если эти ребята — те, за кого себя выдают, то они сразу же поймут, о чем идет речь и от кого это письмо», — решил для собственного успокоения МВД.

Поздно вечером, сразу по возвращении из кафе, Миронов лег на кровать, уставившись вверх, в пустоту и наблюдал за тем, как по потолку пробегают световые пучки от фар автомобилей, которые тихо пересекают двор в поисках парковочного места. Сегодня ему не спалось. Он пребывал именно в том состоянии, когда мозг уже не способен работать, но нервы и внутреннее возбуждение от произошедшего никак не дают отключиться. Дома все спали. Шустрик, упираясь лапами в Свету, прижался к ноге МВД и что-то урчал себе под нос. Света лежала лицом к Миронову, эротично оголив ножку из-под одеяла, и размеренно, еле слышно посапывала, в соседней комнате тоже царила тишина. Было поздно, спали все, кроме Виктора Демьяновича. Но так бывает, что не можешь уснуть, а потом проваливаешься в сон, даже и не заметив этого. Так произошло и сегодня.

Около двух часов ночи сквозь дрему следователь услышал мелодию звонка и потянулся рукой к телефону. Яркий свет экрана ударил по глазам. Через мгновение Миронову удалось рассмотреть надпись «неизвестный». Сон как рукой сняло, он нажал на кнопку и произнес:

— Я вас слушаю.

Первое мгновение в трубке не было слышно ничего, затем МВД удалось различить еле уловимый звук выдыхаемого воздуха, создающего помехи в динамике.

— Я слышу, как вы дышите, — произнес следователь. — Смелее, я знаю, вы позвонили, чтобы сообщить мне что-то важное. Так говорите.

Через секунду в трубке зазвучал незнакомый женский голос:

— Я звоню из телефона-автомата, поэтому не тратьте время на поиски — я все равно ничего не знаю, кроме одного. Проверьте детские дома… Повторяю, детские дома. — Женщина положила трубку.

Еще несколько секунд Миронов ошалело смотрел на плинтус, полуприкрытый оконной занавеской, и тяжело дышал. Звонок телефона разбудил Свету, и она, нежно проведя рукой по его спине, спросила сонным голосом:

— Витя, это кто?

Ответ не заставил себя ждать:

— Номером ошиблись… У нас есть кофе?

Удивительно, как устроены люди. Сколько человек — столько и правд. Одни могут всю жизнь прожить рядом с чужим человеком, лишь бы деньги были и социальный статус, а кто-то и представить боится, что такое нелюбовь.

А любовь… Неоднозначное, амбивалентное, удивительное чувство… Бывает, слышишь столько слов «люблю», а в ответ молчишь. Внутри только страх обмануть, потерять, предать и неистовое желание согреть, сохранить этот еще пока тусклый огонек. Люди сменяются быстро, как кадры на ленте проектора. И когда мы подбираемся к финальным титрам, вдруг становится понятно, что молчание и таило в себе любовь, первую, назойливую и незабываемую, а в словах была пустота, которая теперь убивает тишиной и одиночеством морозного утра.