Александр Горский - Похититель ангелов

Когда несколько месяцев назад Виктория заявила Мясоедову, что свадьбу они могут сыграть только в январе, тот возмутился:

— Викусик, у тебя что, с памятью совсем плохо?

— Вроде бы нет, — неуверенно ответила Крылова, — а что я забыла?

— Ты забыла, что такое январь, — от возмущения Жора даже встал с дивана, уронив при этом на пол пульт от телевизора, — в январе холодно. Даже нет, не так. В январе дубак! После ЗАГСа же люди что делают? Они ездят, фотографируются. Москва-река, Кремль, еще фигня какая-нибудь. А мы что, на этих фотках будем как два снеговика с мерзлой морковкой, а потом оба сляжем с воспалением легких?

— Ничего с твоей морковкой не случится, — попыталась отшутиться Вика, — подденешь кальсоны. Да и что я, вас с Фишманом не знаю? Вы же сразу начнете коньяком согреваться. Так что, думаю, не замерзнете.

— Думает она! — еще больше возмутился Жора. — У Фишмана вообще на холод аллергия, он в морозы даже на задержания старается не ездить, а ты хочешь, чтобы он с нами без дела по морозу скакал.

— Вот от Фишмана твоего я точно ничего не хочу, — в свою очередь начала злиться Крылова, — я же не за него замуж иду. Он, если не хочет, может вообще не приходить. Ты, кстати, в курсе, что можно и без свидетелей расписываться?

— Надо же, какой прогресс, — фыркнул Жора, — а жених-то для этого еще нужен? В январе у нас не то что свидетелей, у нас вообще гостей на свадьбе может не быть. Ты пойми, люди и так с Нового года чуть живые. Они десять дней пили. Им теперь надо хотя бы месяц на минералке пожить, а ты их хочешь на свадьбу собрать? Так ведь никто не придет!

— Вот и посмотрим, — Крылова подняла с пола пульт и бросила его на диван, — кто придет, а кого и звать не надо было. А мои родители могут только в январе приехать. Так что других вариантов не будет.

— Отпуск в январе, — Жора вновь плюхнулся на диван, — кино, кажется, есть такое.

Он понимал, что спорить не имеет смысла. Отец Виктории, довольно известный экономист, только осенью перешел работать в лондонское представительство Газпрома, и самое раннее, на что он мог рассчитывать, — это вырваться на неделю в Москву в январе.

— В сентябре. — Виктория села на диван рядом с Жорой и прижалась лбом к его плечу.

— Что? — не понял Мясоедов.

— Фильм называется «Отпуск в сентябре», там Даль играет. Хороший фильм, у меня отец его очень любит.

— Ну да, про отпуск в январе кино не поснимаешь, — миролюбиво вздохнул Жора, — чего в январе может быть интересного?

Звонок мобильного выдернул Вику из воспоминаний, в которые она с удовольствием погрузилась.

— Виктория Сергеевна, здравствуйте, — услышала Крылова голос Дарьи Александровны, — я поработала с тем списком, что вы мне дали.

— Есть какие-то совпадения? — Вика не могла сдержать нетерпения.

— Да, есть, — после некоторой паузы отозвалась Дарья Александровна, — но я все же надеюсь, вы понимаете, что это не может служить доказательством виновности? Это действительно, скорее всего, именно совпадение.

— Я обещаю вам, что мы никак не навредим этому человеку в том случае, если он невиновен, — Виктория встала, словно собеседница могла сейчас ее видеть, — он даже не будет знать о проявляемом к нему интересе, поверьте мне. Скорее всего, мы просто последим за ним некоторое время. Я же рассказывала вам, похищения происходят регулярно, каждые три месяца. И с прошлого раза эти три месяца уже прошли. Если честно, мы каждый день ждем сообщения о новом похищенном ребенке.

— Ну хорошо. — Дарья Александровна говорила тихо, заставляя Крылову напряженно вслушиваться в каждое сказанное ею слово. — Три с небольшим года назад к нам обратилась за помощью одна семья. У ребенка был диагностирован рак крови, и требовалась пересадка костного мозга. Родители в качестве доноров не подходили, и мальчика поставили в очередь на неродственную пересадку, но там, знаете ли, довольно большие сроки ожидания. Порой до двух лет. А болезнь, как вы сами понимаете, так долго ждать не будет.

— Да, — шепнула в трубку Крылова, хотя она сама была не уверена, что смогла что-то ответить. Но в ее ответе и не было необходимости.

— Появился неплохой вариант с лечением в Израиле. Общая стоимость составляла триста тысяч долларов. Родители продали квартиру, кое-кто им сумел помочь. В итоге они набрали около ста тысяч. Требовалось еще двести. Я не все знаю, но если правильно поняла, то они обратились за помощью в местную администрацию и к каким-то бизнесменам из своего города. Очевидно, помочь никто не захотел, но и прямо отказать не решались. — Дарья Александровна вздохнула. — В общем, времени было потеряно много, и, когда они пришли к нам, болезнь уже начала стремительно прогрессировать. Мы просто не успели ничего сделать.

Почувствовав, как пересохло в горле, Крылова дотянулась до стоящего на тумбочке чайника и налила в чашку воды. Вода оказалась еще теплой и на вкус немного отдавала кофе, который Виктория пила четверть часа назад и с тех пор так и не помыла чашку.

— Вас, я так понимаю, интересует фамилия? — негромко спросила Дарья Александровна.

— Очень, — так же тихо отозвалась Крылова.

После восьми вечера юные гимнастки одна за другой стали появляться на крыльце спортивной школы. Стоянка была освещена слабо, и большинство родителей встречали детей прямо на ступеньках, а потом, держа за руку своих принцесс, шли к припаркованным неподалеку автомобилям.

Олеся выбежала на улицу одной из первых и сразу же радостно устремилась к матери. Он смотрел, как они идут к машине и о чем-то оживленно болтают. Затем он услышал смех. Они смеялись одновременно. И мать, и дочь. Он тоже улыбнулся и ускорил шаг, сокращая дистанцию.

Затянутая в тонкую перчатку рука нащупала в кармане переключатель и перевела электрошокер в рабочий режим. В этот раз он решил обойтись без экспериментов с хлороформом. Прошлый опыт показался ему не слишком удачным. Хлороформ действовал достаточно медленно и непредсказуемо. Да и при любой случайной проверке объяснить наличие в кармане шокера гораздо проще, чем перчаток с приклеенными пакетиками, полными усыпляющей жидкости.

Когда до белого «лексуса» оставалось сделать всего несколько шагов, женщина почему-то обернулась. Не глядя на нее, он прошел мимо, чуть ссутулившись и опустив вниз голову, чтобы хоть немного защитить лицо от холодного сырого ветра.

Выпустив из своей руки маленькую детскую ладошку, женщина достала из кармана куртки брелок. Фары автомобиля моргнули, и Олеся тут же дернула за ручку задней двери.

— А я первая, — рассмеялась она, забираясь в еще не успевший остыть салон.

— Конечно, первая, ты же спортсменка. — Женщина улыбнулась в ответ и потянула на себя водительскую дверь.