Николай Леонов - Миллион в лохмотьях

– Ну что, очухался? – спросил один из мужчин в джинсовой безрукавке с большими карманами. – Теперь поговорим. Где часики, земеля?

– На руке у тебя, – кряхтя и усаживаясь поудобнее на сиденье, с трудом прохрипел Гуров. Голосовые связки слушались еще хуже, чем мышцы.

Резкий удар в солнечное сплетение был не очень сильным, но Лев постарался изобразить, что его согнуло пополам, и он задохнулся. Второй мужчина неохотно проворчал, чтобы его напарник бил полегче, а то еще «гаврик кони отбросит», а с них спросят.

– Ну, прокашлялся, астматик? – Мужчина в жилете взял Гурова за голову и прорычал ему в лицо: – Багет где, урод? Багет, про который ты Грибу звонил!

– А ты себя в зеркало видел? – улыбнулся сквозь боль Гуров. – Я в приличном дорогом костюме, а ты с барахолки одет. У меня ботинки стоят дороже, чем вся твоя одежда, и в таком салоне, в котором я стригусь, ты никогда в жизни не был. Даже на соседней улице.

От переполнившего его бешенства мужчина зарычал еще громче, схватил пленника за волосы и размахнулся, чтобы ударить в лицо, но напарник поймал его за руку:

– Ты че, сдурел? Он тебя специально провоцирует! Бесит тебя, а ты, как пацан, заводишься. Ну-ка, пусти!

Первый неохотно поднялся, чтобы освободить место с пленником своему другу, но не удержался и пнул ногой Гурова в голень. Хорошо, что он был в кроссовках, иначе боль была бы дикой. Лев стиснул зубы, продолжая думать о том, стоит ему ждать помощи или нет, найдет его Тарасов или нет, успеет он вовремя или не успеет. В зависимости от этих выводов и следует себя вести, но выводы не получались. Гуров не был даже уверен, что Тарасов успел увидеть, как его сажали в эту машину. И еще одна мысль не давала ему покоя. Кто эти «быки»? Люди Гриба? Раз знали о месте встречи, значит, так и есть. А если они играют против своего хозяина? Если Гриб не знает, что звонившего ему человека захватили и вывезли в лес?

– Вот что, землячок, – сказал второй мужчина, щелкнув перед лицом Гурова лезвием выкидного кнопочного ножа, – ты давай тут дурочку не валяй, а отвечай на наши вопросы. А то так и останешься в этом лесочке. К зиме тебя так обглодают зверушки, аж узнать будет невозможно.

– А ты что, настолько сильно любишь лесных зверей, что подкармливаешь их случайно схваченными в городе людьми? – не удержавшись, хмыкнул Лев. – Слушайте, вы оба больные на всю голову! Вам чего от меня надо? Какие, к лешему, часы? Я в магазин шел, вы меня схватили, шокером ткнули, теперь какие-то вопросы еще задаете. Вы кого схватили, олухи?

Оба мужчины переглянулись, и в их глазах Гуров уловил тень растерянности. А ведь они точно засомневались. А ну-ка, мы им еще немного введем сомнения. Как они, не зная меня в лицо, могли понять, кого именно надо хватать? Только по геолокации. У них есть возможность отслеживать мой телефон.

– А у меня так хорошо день начинался, – с сожалением покачал он головой. – Телефон вот нашел сегодня дорогой, думал, счастье поперло мне в руки. А тут вы со своими шуточками. Чего вам надо от меня, а?

– Телефон? – Убрав нож, мужчина полез по карманам и вытащил смартфон Гурова.

И тут же раздался голос третьего. Он выбросил окурок и подошел вплотную к двери:

– Тихо вы! Шум какой-то. Люди, что ли, поблизости, или просто машина по проселку проехала. Замрите!

– Я развяжу ему язык, – вдруг зло зашептал первый в джинсовой безрукавке и полез в заднюю часть салона. Загромыхал канистрой, хотя его друзья шикали на него, требуя не шуметь, выволок ее к самой двери, затем потянул из-под сиденья какую-то грязную тряпку и прошипел, поднеся ее к самому лицу Гурова: – Ну, смотри! Или ты колешься, где «Александровский брегет», или я тебя живьем здесь спалю. В этой машине. Так и оставлю в наручниках на сиденье, чтобы твой скелет нашли, как в цепях. Ну, скажешь, или можно начинать?

Мужчина рывком открыл канистру, поставил ее на ступеньку и стал заправлять в горловину тряпку. Гуров смотрел на его руки и думал, как бы еще потянуть время. Пообещать отдать брегет, соврать, сказать, что он спрятан где-то в городе? Есть еще и другой выход! Когда этот недоносок зажжет тряпку, вставленную в канистру, как фитиль, дотянуться и ногой ударить по ней. Вполне может получиться. Главное, выбросить канистру из машины. А когда она полыхнет, к ней уже никто не подойдет. Лишь бы от этого жара машина не загорелась! А еще лучше, чтобы горящий бензин попал на кого-то из этих гаденышей…

Выстрела не услышал никто. Стрелять могли вообще с глушителем. Но третий из бандитов вдруг рухнул на землю на подогнувшихся ногах, как сноп. Слышно было только, как вжикнула пуля, и стук, с которым она вошла в человеческое тело. Двое других тут же поняли, в чем дело. Бандит, сидевший рядом с Гуровым и крутивший его телефон, снова выхватил нож, со щелчком выбросил лезвие, прижал его к горлу пленника и заорал на весь лес:

– Не подходить! Не подходить, или я порешу его!

Второй в джинсовой жилетке начал разъяренно материться и щелкать зажигалкой, которая никак не хотела зажигаться. Канистра у его ног опасно наклонилась. Психуя от страха, он не уследил, и бензин плеснулся на пол салона.

– Ты чего творишь? – заорал первый. – Ты нас спалишь, сука!

Гуров скорее почувствовал, чем услышал, что бандит, державший нож у его горла, убит. Его рука дернулась, лезвие чуть порезало кожу, он начал сползать с сиденья. Кажется, его тоже застрелили, но сзади, через стенку машины. Ждать больше было нельзя, и Лев, съехав по сиденью как можно ниже, насколько позволяли наручники, пристегнутые к подлокотникам ударил по канистре ногой, выбивая ее из салона. Одновременно, зажигалка все же загорелась, вспыхнула намоченная бензином тряпка и канистра полетела на траву, упав всего в полутора метрах от открытой двери минивэна.

Раздались крики, снова щелкнули выстрелы, и бандит в безрукавке повалился на землю. Гуров отчаянно замотал ногами, потому что бензин попал на его штанины, и они загорелись. Хлопнула дверь, заработал двигатель. Видимо, кто-то сообразил, что проще отогнать машину, чем тушить канистру в которой вот-вот взорвутся бензиновые пары. Взревел мотор, и Гурова кинуло на спинку сиденья, машина рывком отъехала на пару десятков метра, когда в нее запрыгнул какой-то человек с огнетушителем и стал заливать пеной ноги пристегнутого человека.

Одна нога, кажется, пострадала не так сильно, но во второй Лев чувствовал боль просто нестерпимую. Приняв с трудом горизонтальное положение в кресле, он начал крутить головой, осматриваясь, ища знакомые лица. Кто это? Полиция, оперативники Шацкого, спецназ? А может, вообще ФСБ? Они тоже охотятся за такими теневыми дельцами. Тем более что криминальные контакты у Грибова, судя по всему, простираются даже за границу. Лев не заговаривал ни с кем, ожидая, как будут разворачиваться события. В любом случае его для чего-то спасли. И те, кто спас, обязательно представятся, объяснят, кто они такие.