Василий Лой - Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3

Валентин проснулся в восемь утра, но вставать не торопился, центральное отопление еще не включили, поэтому единственное место, где было тепло, это в постели и под толстым одеялом. Была суббота, вроде как выходной, но фактически неизвестно. Во-первых, к девяти обещал он приехать в госпиталь за Аранским, тот уже три дня как находился на восстановительном лечении, сегодня выписывали. От удара пистолетом в голову получил сотрясение мозга, но, как показало обследование, не критичное. Аранского выписывали и просили его еще как минимум дня три поваляться дома. Но реально какие мысли были в еще не вполне окрепшей голове шефа, никто не знал, мог с ходу, с больничной койки, потребовать в управление заехать, в делах покопаться, а мог и куда более мудреное что придумать, а значит, собираться, как на работу. Минут тридцать понадобится до Лукьяновки добираться, хотя нет, сегодня выходной — в двадцать уложится.

Аранский уже был полностью готов и собран: документы на руках, одет по погоде, на лбу тампон скотчевый, под глазами два красавца-бланша — лилово-синюшные до черноты. Встретил с улыбкой, встал навстречу, обнял по-отечески, даже пошутил:

— Ну что, Валя, повоюем еще?

Валентин согласно кивнул, в унисон общему настрою заметил:

— А вы хорошо выглядите, Сергей Викторович.

— Поязви мне, поязви. Хотел сюрприз тебе сделать, теперь воздержусь.

— Нет, я серьезно, и раны вам к лицу.

— Фингалы, что ли? Как у него это получилось? И попал же, чертяка, прямо между глаз. Я даже не увидел, как пистолет летел, рассказать кому — не поверят. Но ничего, главное, уйти гаденышу не дали, — посмотрел вопросительно на лейтенанта. — Не дали?

— Так не всплыл ведь.

— Это знаю. Да ладно, пожалуй, поехали. Я готов.

— А что за сюрприз?

— Ах да, чуть не забыл, — Аранский подошел к столику у койки, взял какой-то предмет, повертел в руках, нажал пальцем, положил обратно, затем, указав на предмет, добавил: — Кнопка.

— Какая кнопка? — не понял Кордыбака.

— Дистанционная.

— А-а, — понимающе протянул Кордыбака. — Ну да. А сюрприз?

— Нетерпеливый ты, однако. Заладил, сюрприз ему подавай.

Кордыбака неловко стушевался. В это время открылась дверь, и в палату вошла медсестра. Валентин на полуслове так и замер с открытым ртом. Это была она, Юля, медсестричка. Как же он забыл? Ведь обещал ей, что позвонит!

Она мельком глянула на молодого человека, щечки подрумянились чуть сильнее, затем на Аранского:

— Вызывали, Сергей Викторович?

— Узнаешь, за мной кто приехал? Прощаться с тобой не буду, примета плохая, а поцеловать поцелую. Спасибо тебе хочу большое выразить — выходила, теперь и к жене можно, — поцеловал девушку в щечку и вышел из палаты, прикрыв за собой дверь.

Валентин стоял истуканом, что сказать не знал, чувствовал себя и дураком, и идиотом, а главное — виноватым. Что-то нужно было сказать. Извиниться? К месту ли? Сказать, что рад ее видеть? Тоже не то. Стушевался, как подросток, так оробеть, сконфузиться. И она молчит. Что-то нужно было сказать.

— Юля, можно я за вами заеду?

— Когда?

— Сегодня. Вы до скольки работаете?

— До утра.

— Так уже утро.

— До завтрашнего.

— Ну да, конечно. Хотя, — Валентин на мгновение запнулся. — Я бы хотел до сегодняшнего.

Девушка незаметно улыбнулась:

— Вы уж начальника своего домой доставьте.

Кордыбака как-то несмело взял ладонь девушки в свою руку, словно прощаясь, она не противилась, ее маленькая, прохладная ладошка послушно легла в огромную и жаркую лапищу юноши. Он не отпускал, она соглашалась, что еще сказать, не знал, не знал, не думал и не хотел, просто впал в какой-то ступор, ну подросток прыщавый, и все.

Снег идти перестал и уже почти растаял, зато опять моросил дождик, мелкий, как пыль, и холодный, а туман, густой и мокрый, беспардонно лез и мозолил глаза. Аранский обошел свою «сонату», оглядывая со всех сторон:

— Почему не на своей?

— Вчера вечером вашу из ремонта забрал.

— Да уж, — Аранский потрогал свой лоб. — Достается нам с ней.

— Я бы не сказал, что сильно пострадала канарейка ваша, — Кордыбака пнул ногой переднее колесо автомобиля. — Ходовую перебрали, собственно, и все.

— Попрощался? — Аранский кивнул в сторону главного входа клиники.

Кордыбака промолчал.

— Хорошая девушка. Завидую тебе. Да уж. Это уже какая по счету Юля-Пилюля? Везет тебе на Юль.

Валентин сначала промолчал, ну не мог Аранский не поддеть, и все же заметил:

— Пилюля горькая, Сергей Викторович, а она…

— Ты прав. Конфетка сладкая. Ну, что, не грусти, лейтенант. Я в тебе как-то и не сомневаюсь, — оттенком некой зависти прозвучала последняя фраза Аранского. — Поехали уже.

Настроение у Аранского было больше чем хорошее. Причины для этого были. В первую очередь, большое дело раскрутили, одного из основных бандитов — Цапа — живым взяли, да и слава Богу, сам Аранский жив остался, и это только начало, впереди много поощрительного еще предстояло выслушать, да и награды светить могли. Ну, и, что приятно, всех обошли, классно сработали. Зизо, правда, обиделся, но что делать, на высоте они с Кордыбакой оказались, хотелось добавить — как всегда, но не стал, поскромничал, хотя факты позволяли. И по Солину почти все раскрыли, по «ТехноСтар» тоже. Цап колоться стал, теперь прояснится многое, до последних мелочей. Отчего же настроению и не быть хорошим. Кордыбака слушал, кивал, с Аранским соглашался, одной рукой машиной управлял, другой иногда жестикулировал, вспоминая и обсуждая боевые баталии.

— Говоришь, навстречу следствию Цап пошел, разговорился?

— Да, Сергей Викторович. Хорошо, что живым взяли. О себе, правда, замалчивает многое, на других все валит, это и понятно, собственно, из основных фигурантов в живых только он и остался, но постепенно разберемся.

— Что о Джоеве рассказал?

— Воевали, оказывается, они вместе в Афганистане, снайпером у Цапа в роте был, позывной «Хаммер».

— О Солине что говорит, о Воробье?

— Сергей Викторович, говорит, много наговорил, больше ста страниц уже задокументировано, в двух словах не скажешь.

— Может, в управление заскочим?

— Как скажете.

— Нет, домой. Надо душ принять, переодеться. Потом сам смотаюсь.

На Южном мосту притихли, оба и сразу.

— Тормозни на этом месте.

Кордыбака включил аварийную сигнализацию, выставил на крышу автомобиля сигнальный маячок. Вышли из машины, подошли к отбойнику, посмотрели вниз на воду.

— Да, высоковато, — Аранский пробежал взглядом по воде до берега. — Не нашли, говоришь?

— Автобус вытащили, плавкран вызывали, его не было внутри, пистолет был — его нет. Водолазы все дно вокруг обшарили — нету.

— Течением снесло?

— Возможно. Говорят, такое возможно.