Василий Лой - Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3

Аккуратно взобравшись колесом на бордюр, он взял правее и оказался на грунтовой дороге, среди редко разбросанных по склону деревьев ведущей к берегу озера. Ехал не быстро, но уверенно, бывал здесь не один раз, правда, не в такое позднее время. Летом в выходные дни расположиться здесь на подстилочке, посмотреть на воду, побросать камушки, погреть нежную городскую кожу на солнце, да еще в компании симпатичной девушки было замечательно.

Воробей заглушил мотор, выключил габаритные огни и вышел из машины. Осмотрелся. И опять луна. Похоже, это солнце не всегда дружило с облаками, а луна — как для нее, так ни единой тучки — уставилась своим огромным неморгающим оком. Хотя нет, теперь луна светила по нраву для него.

Прошелся по берегу, в одном месте споткнулся о корягу и чуть не упал, чертыхнулся. Ни души. В такое прохладное и позднее время сюда могло занести только идиота или… или убийцу, заметающего следы преступления, с сарказмом, как бы глядя на себя со стороны, подумал он. Достал из багажника топорик и, размахнувшись, забросил его почти до середины водоема. В ночной тиши вода громко всплеснула, волны кругами быстро побежали в стороны, играя отблесками на лунной дорожке. Воробей поежился, посмотрел по сторонам, он не ожидал такого громкого всплеска, пробежал взглядом по противоположному берегу. Темная и мрачная полоска прибрежной растительности прохладной жутковатостью ночи ответила на его взгляд. Достаточно нарочито наглядно он наклонился, поднял с земли камень и бросил его туда же, куда и топорик. Еще раз осмотрелся. Ни души. Прошелся немного по берегу и забросил в воду оружие.

Оружие он купил у тех уродов, которые исполняли нападение на жену Беспалова. Они напали на нее и, как от них требовалось, не только слегка поколотили, но еще и ограбили, что как раз делать им было не велено. Он отвалил за револьвер четыреста долларов. Это было много.

Изначально револьвер предназначался для стрельбы газовыми патронами, его же неизвестные умельцы переделали под патрон для пистолета ТТ. Расточены были гнезда в барабане и срезана предохранительная перегородка в стволе. Стреляло оружие нельзя сказать, что не точно, оно просто выплевывало пулю, кувыркающуюся и летящую как придется. Благо дело, патрон был мощный, благодаря чему поражающее действие его оставалось достаточно высоким. Был и другой вариант, эти умельцы могли заменить ствол в револьвере, зачеканив туда другой, калибра 7.62, от калаша, но тогда цена возрастала до шестисот долларов. Воробей остановился на первом варианте, для стрельбы с расстояния три-четыре метра точности должно было хватить.

Конечно, он мог подыскать оружие и посолидней, скажем ПМ, или отечественный форт, но светиться в Киеве поисками серьезного ствола не решился.

Этих отморозков он нашел без особого труда. Подобных типов было предостаточно в любом населенном пункте областного подчинения, так что, если нужно совершить какое-нибудь грязное дельце или подобрать соответствующие для этого кадры, небольшой, запущенный городишко был самым подходящим для этого местом.

Поэтому Воробей и выехал одним ранним хмурым утром по одесской трассе из города, миновав Теремки и взяв курс на юг.

Через полтора часа был Белой Церкви, без труда отыскал рынок, может, центральный, а может, и не совсем, а при нем пивной бар. За барной стойкой скучал местный халдей. Бегло глянув на гостя наметанным глазом, информацию считал исчерпывающую, а именно — человек не местный, залетный, не бедный, деловитый и решительный. Попить пива такие не заходят в подобные заведения — значит, по делу. Воробей в свою очередь бегло окинул взглядом помещение и приблизился к стойке.

— Добрый день, — поприветствовал Виктор Семенович хозяина зала и, повернув голову, еще раз окинул взглядом сидящих за столиком.

— И вам того же, — ответил халдей.

— Посетителей негусто, — заметил Воробей, кивнув в сторону мирно посасывающих светло-желтую жидкость из длинных стеклянных литровых кружек ранних пташек.

— Время не то, — ответил бармен. А про себя подумал: «Тебе какое дело?»

— А я по делу, — Воробей доброжелательно улыбнулся.

— Вам одну или сколько?

— Что? — не понял Воробей.

— Пиво.

— Я по другому вопросу.

— У нас здесь пивное заведение.

— Понимаю. А вы явно не духе?

— Так утро еще, — бармен наконец оторвал свой усталый взгляд от готовой к применению пирамиды пустой стеклянной посуды, сооруженной на барной стойке. — Чем могу помочь?

— Нужна информация, а вы, как я понимаю, здесь человек не последний.

— Вы из милиции?

— Боже сохрани. Из Киева. Предприниматель. Так, средней руки. Ситуация банальная. По доброте душевной дал людям деньги, теперь мне это простили. Несправедливо.

— Да, — согласился бармен. — Так бывает. Вокруг сейчас много несправедливости. А в Киеве так и подавно.

— Вот, — Виктора Семеновича порадовало понимание собеседника. Он положил на стойку сто баксов одной купюрой. — Могли бы найти для меня надежных людей?

Бармен некоторое время подумал, но деньги взял, это был хороший знак, спрятал их в заднем кармане брюк и вышел в подсобку. Через минуту вернулся и предложил присесть за одним из свободных столиков. Воробей попросил банку колы. Такой товар в баре отсутствовал, слегка смутившись от этого, халдей опять скрылся за дверью подсобного помещения.

Невесть откуда появился подсобный малец-переросток с колой в руке, поставил жестяную банку на стол, чистую пепельницу и опять исчез. Было слышно, как рядом за окном кололи дрова. Размеренно тюкал топорик, и звонко ложились на промозглую землю чурбачки. Повеяло древесным дымком. Шашлычник настраивал свою кухню. Еще час-два, и рыночники потянутся в пивнушку, заработанная ими копейка уже была отложена на сто грамм водочки для согрева и несколько кусочков жареного мяса в кислом соусе.

Открылась входная дверь, и в пивной бар вошел молодой человек лет тридцати. Короткая меховая замшевая курточка была расстегнута, а легкий белый свитерок и длинноносые туфли на тонкой подошве выглядели не по погоде. Последние дни марта, пожалуй, ничем не отличались от первых чисел февраля, на улице было муторно, сыро и холодно.

Молодой человек тяжелым взглядом окинул помещение, на секунду задержавшись на незнакомце, зашел за барную стойку и скрылся в подсобке. Минуты две-три он, видимо, имел беседу с барменом, затем вышел в зал, подошел к столику и сел напротив Виктора Семеновича.

— Какие проблемы, братан?

— Нужны люди. Надежные.

— Проблемы в чем?

— Должок завис.

— И сколько проблема весит?

Или тому очень нравилось слово проблема, или без этого слова выражения у него не формулировались, только последний вопрос Воробей не совсем понял. Разумеется, на самом деле никакого денежного долга не было, просто план был такой.