Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

— Нашла что-нибудь интересное? — спросил Билли.

Ванья показала ему одну из фотографий, в купальнике. Билли быстро покосился на нее.

— Черт, ее я тоже знаю, — с удивлением произнес он.

— Ты уверен?

— Погугли ее. Я совершенно уверен, что она тоже участвовала в какой-то телевизионной программе.

Ванья взяла мобильный телефон и стала быстро искать в Интернете Патрицию Андрэн. Билли оказался прав. Естественно. Фотография в бикини появилась одной из первых. Два года назад Патриция участвовала в программе для знакомств «Мать-одиночка в поиске». Ванья вздохнула. Только этого им не хватало. Когда эти сведения просочатся, им придется половину времени разбираться с прессой и отбиваться от нее. Конечно, это работа Торкеля, но интенсивное внимание СМИ сказывается на всех.

— Похоже, кто-то убивает звезд, — сказала она, показывая Билли телефон.

— Тогда это, по крайней мере, порадует прессу, — подавленно проговорил Билли, показывая, что сразу подумал в том же направлении, что она. — Хотя Торкелю будет не до смеха.

— Наверняка.

— Там есть что-нибудь еще? Наверное, должен присутствовать отчет о вскрытии, — продолжил Билли, нажимая на газ и обгоняя дальнобойщика. Стрелка спидометра приблизилась к 160.

— Да, должен быть, но эти недотепы его не прислали.

Ванья опять принялась просматривать скудный материал. Бóльшая часть — с места обнаружения. Патрицию нашли в школе Тольшё — муниципальной начальной школе в пятнадцати минутах от центра Хельсингборга. Учитель, обычно работающий в этом классе, обнаружил ее в закрытой на летние каникулы школе в половине девятого утра накануне праздника Середины лета. Тело помещено на стул в одном из углов класса, перед кафедрой. Веревка вокруг живота, чтобы поддерживать тело в вертикальном положении. На голове дурацкий колпак, лицо повернуто в угол, на обнаженной спине степлером прикреплены два листа с вопросами. Сигнализации в школе не было, и полиция обнаружила взломанную дверь с задней стороны здания. Как будто еще раз читаешь о Мирре Петковиче и школе Хильдинг.

— У них, по крайней мере, есть подозреваемый, — через некоторое время сообщила Ванья.

— Кто?

— Ее бывший парень. Стефан «Стеффе» Андерссон. Отец ее сына. Он, судя по всему, ее ненавидел.

— Это все, что у них есть?

— Написано, что его вызывали на допрос… — Ванья пролистала оставшиеся немногочисленные страницы. — Но протокол допроса они тоже не прислали.

Билли покачал головой.

— Похоже, они поручили дело лучшему следователю.

— Несомненно.

— Хорошо, что с нами нет Урсулы. Она разорвала бы их на куски.

Ванья внутренним зрением увидела, как Урсула вызывает беднягу, составившего отчет, и высказывает, что она думает о нем в частности и о полиции за пределами центра Стокгольма в целом. Она не смогла сдержать улыбки.

— Здорово, что она вернулась, — честно признал Билли.

— В прошлый раз ты хорошо справился без нее, — на полном серьезе сказала Ванья. — Не помню, говорила ли я тебе.

— Спасибо, это греет душу.

Он бросил на нее благодарный взгляд, и Ванья одобрительно кивнула ему. Это правда. Билли действительно вырос за последнее время. Жаль, что они отдалились друг от друга. Одно время они были скорее братом и сестрой, нежели просто коллегами, и, хотя они почти прояснили все разногласия, к прежним отношениям они так и не вернулись.

И, наверное, уже не вернутся.

Движение на дороге немного уплотнилось, и Билли пришлось сбавить скорость.

— Я должен тебя спросить… — начал Билли, и Ванье показалось, что он собирается с силами, чтобы продолжить. — Как тебе то, что Себастиан внезапно оказался твоим отцом? Вероятно, чертовски странно.

Ванья грустно усмехнулась.

— Я не могу думать о нем как об отце. Он просто коллега.

Билли бросил на нее непонимающий взгляд.

— Ты хочешь сказать, что все осталось по-прежнему?

— Конечно, нет, но… надо этого добиться. — Она умолкла и посмотрела на мелькавший за окном все более ровный ландшафт. — Требуется время. Со всем сразу мне не справиться.

— Но ты осталась, встречаешься с ним, это круто.

— Я рассматривала вариант уйти с работы.

— Почему ты передумала?

— Это было бы слишком просто. Слишком трусливо. Я привыкла решать проблемы не так.

Они замолчали. Билли сосредоточенно смотрел на бежавшую вперед дорогу. Ванье хотелось воспользоваться случаем и продолжить разговор. Но о ее проблемах и работе они уже поговорили достаточно. У него в жизни ведь тоже произошли крупные события.

— А как дела у тебя? — спросила она, стараясь вложить в голос максимум радостной энергии. — Как тебе жизнь молодожена?

— Хорошо, все хорошо, — с улыбкой отозвался Билли. — Просто потрясающе.

— Расскажи о Турции, — попросила она, усаживаясь поудобнее, чтобы слушать.

Билли начал рассказывать, но Ванья довольно быстро отвлеклась. Стала изучать его. Теперь, когда они больше не были так близки, казалось, будто Билли кое о чем забыл.

Она хорошо умеет замечать, когда люди лгут, это одна из ее сильных сторон. А Билли лгал. Все отнюдь не хорошо. У Ваньи возникло ощущение, что все далеко не так хорошо.

«Поверните направо. Через триста пятьдесят метров поверните направо».

Женский голос из навигатора направлял машину по все более мелким улицам между кварталами с виллами, выглядевшими, на взгляд Себастиана, совершенно одинаково. Они приближались к цели, и он пожалел о том, что не воспользовался представившимся шансом и не оказал более жесткого сопротивления.

Он уже заканчивал завтракать, когда подошел Торкель и подсел к нему за стол. Себастиан посмотрел на него вопросительно. Урсула сидела за столиком у окна с красивым видом, чуть подальше, место напротив нее было свободно.

— В раю заморочки?

Торкель посмотрел на него, явно не понимая, и Себастиан кивнул в сторону окна. Торкель обернулся, взглянул на Урсулу и повернулся обратно к Себастиану.

— Нет, что ты имеешь в виду?

— Ты думаешь, только оттого, что вы не будете вместе завтракать, никто не узнает, что вы спите?

— Я уже позавтракал.

— Знаешь, если вы будете сидеть вместе, как коллеги, а не порознь, это будет выглядеть менее подозрительно, — продолжил рассуждать Себастиан. — В смысле, если вы не хотите, чтобы все знали.

— Мы не спим.

— Почему же?

— Ты закончил? — поинтересовался Торкель, кивая на опустошенную Себастианом тарелку и почти допитый кофе, с явным намерением прекратить разговор об Урсуле. — Мы поедем к отцу Петковича.

— Она вроде бы проявляла к тебе довольно большой интерес на свадьбе Билли, — продолжил Себастиан, не желавший оставлять эту тему, поскольку она, несомненно, смущала Торкеля. — Как же тебе удалось лишиться ее расположения?