Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

Наступила тишина, и Торкель внутренним зрением увидел, как Ванна наклоняется через стойку, чтобы установить в большом холле местоположение мужчины.

— Нет, сумки у него нет, — вернувшись, почти прошептала она.

— Где он сейчас?

— Сидит на одной из скамеек справа от входа.

— Отлично, спасибо, я сейчас буду.

Он положил трубку. Сумки нет. Это еще не обязательно означает, что взрывчатые вещества отсутствуют. Он может держать их под одеждой, а Торкелю вовсе не хотелось просить сотрудников подходить и обыскивать его. Эвакуировать всех? Стянуть все имеющиеся силы? Тогда существует риск, что Лагергрен может взорвать бомбу, если она у него есть. Или взять заложников. Или просто-напросто исчезнуть в возникшей неразберихе.

Вошел Билли, тяжело дыша, больше от возбуждения, чем от беготни.

— Они на местах. Пошли? — проговорил Билли и бросил Торкелю портативную рацию. — Используем четвертый канал.

Торкель кивнул. Он решил еще некоторое время подыгрывать. Если он сочтет необходимым, дать команду к отступлению и эвакуации случай всегда представится. Они вместе быстрым шагом вышли из кабинета.

— Отчет, — кратко потребовал он, пока они с Билли бежали по лестнице.

— Мы на месте, — услышал он в трещащей рации голос Страндберга. — Имеем визуальный контакт с объектом.

— Он по-прежнему сидит?

— Да, вообще не двигался.

— И у тебя есть команда перед входом? — уточнил Торкель, только чтобы перепроверить информацию.

— Так точно.

— Я буду у вас через минуту, — сказал Торкель и попытался еще увеличить скорость. Он чувствовал, что дыхание и пульс у него резко участились. Последние ступеньки они преодолели самыми большими скачками, на какие были способны, и очутились на первом этаже. Торкель остановился. Билли тоже затормозил и посмотрел на него вопросительно.

— В чем дело?

— Одну секундочку, — произнес Торкель и свернул налево, в сторону от короткого коридора, ведшего к безопасной двери и команде Страндберга. Билли покачал головой и последовал за ним. Вскоре он понял, куда направляется Торкель. В другой стороне здания находился центр наблюдения.

Торкель остановился перед безликой белой дверью, провел карточкой-ключом, набрал личный код и открыл дверь. Внутри три полицейских в форме сидели перед стеной, полностью покрытой мониторами, которые показывали черно-белые кадры. Фасады, близлежащие улицы, подъезд к следственному изолятору, парковка для персонала, вход в здание, съезд в парковочный гараж — все необычно резкие для кадров с камер наружного наблюдения. Система была новой, ее установили год назад. Все трое полицейских в удобных офисных креслах обернулись к ворвавшимся посетителям.

— Возьмите камеру из рецепции, — едва войдя, попросил Торкель.

— Которую из них, там три, — отозвался один из полицейских, потянувшись к расположенному перед ним пульту управления.

— Все, — кратко сказал Торкель.

Несколькими секундами позже мужчина за пультом указал на один из мониторов, который разделился на четыре одинаковых квадрата. Три из них заполнились видами из вестибюля. Четвертый остался пустым.

— Вот этот, — Торкель показал на клетку наверху слева. Мужчина за пультом кликнул по ней, и она распространилась на весь экран. Они увидели одинокого человека, сидевшего на одной из скамеек возле стеклянных дверей вестибюля. Он наклонился вперед, уперев локти в колени и устремив взгляд в пол.

— Это он? — спросил Билли, хотя видел то же самое, что Торкель.

— Трудно сказать, лица не видно, — ответил Торкель.

— Что вы ищете? — поинтересовался мужчина за пультом.

— Нет ли у него на теле взрывчатых веществ, — ответил Торкель, и в комнате незамедлительно воцарилась полная тишина. Внезапно Лагергрен пошевелился. Выпрямил спину и потянулся. Когда он отвел руки назад, к стене, куртка у него на груди натянулась. Все присутствовавшие в комнате наклонились вперед.

— Ничего не выпирает, — констатировал мужчина за пультом как раз когда Лагергрен, похоже, подавил зевок и посмотрел на часы. Потом ищущим взглядом окинул вестибюль. У Торкеля возникло ощущение, что особенно долго он ждать не собирается. Придется рискнуть.

— Спасибо, — коротко поблагодарил Торкель и покинул комнату в сопровождении Билли. Он побежал обратно к безопасной двери, Страндбергу и его команде. Увидел их. Четверо полицейских, Страндберг в центре, казалось, давал остальным последние указания, но, увидев бегущего к ним Торкеля, прервался.

— Все готово? — присоединившись к ним, произнес слегка запыхавшийся Торкель.

Страндберг кивнул, подошел и протянул ему пуленепробиваемый жилет.

— Возьми, на всякий случай.

— Спасибо.

— Для тебя я не взял, — сказал он, обращаясь к Билли.

— Значит, ты останешься здесь, — распорядился Торкель тоном, не терпящим возражений, взял у Страндберга жилет и натянул на себя.

— Это действительно Убийца-застекольщик? — с интересом спросил молодой полицейский с круглым детским лицом.

— Мы думаем, что да, так что будьте осторожны, — ответил Торкель, вынимая свое оружие.

— Тогда вперед, — сказал Страндберг. Он повернулся к двери, бросил последний взгляд на остальных, чтобы убедиться, что все на местах, а затем открыл дверь и быстро переместился влево. Остальные последовали за ним и рассредоточились с вытянутым вперед оружием. Холл был почти пуст. Помимо мужчины на скамейке, на одной из скамеек в другом конце помещения сидела какая-то пара, и возле стойки с брошюрами справа от ресепшна стояла пожилая женщина. Увидев ворвавшихся полицейских, Ванна спряталась вниз. Молодая пара, обхватив друг друга руками, попыталась спрятаться. Женщина возле брошюр отступила к стене со слабым испуганным возгласом и поднятыми к голове руками.

Мужчина на скамейке не шелохнулся. Он просто смотрел на них. Будто происходящее представлялось ему самой естественной вещью на свете. Торкель, держа пистолет обеими руками, направленным в пол, сделал несколько шагов в центр образованного вооруженными коллегами полукруга.

— Давид Лагергрен? — солидным тоном спросил он.

Мужчина поднял на него взгляд, но не ответил.

— Держите руки так, чтобы мы их видели, — громко велел справа Страндберг.

Мужчина медленно повернул голову к Страндбергу, потом обратно к Торкелю, медленно поднимая обе руки над головой.

— Вам незачем так утруждаться. Я здесь для того, чтобы сдаться, — проговорил он и улыбнулся.

Ни на одной фотографии из имевшихся в Комнате он не улыбался, и Торкель отметил, что благодаря улыбке он перестал быть обыкновенным и неприметным. Он сделался отвратительным.

Полукруг полицейских подошел на несколько шагов ближе.